Жить стало лучше, жить стало веселее! - Широков Алексей - Страница 33

Пока я размышлял о высоком, большая часть курсантов сдала вождение на полигоне, и нам предложили, чтобы не ждать оставшихся, ехать в город. На этот раз машин и инструкторов было несколько, а главное, они решили взять по нескольку человек за раз. Вроде как так было не положено, но, естественно, выступать я не стал. Удобно людям, так бога ради. Я же быстрее закончу.

Делили нас по спискам, а не по желанию, так что, на удивление, мне в напарники досталась та самая блондиночка, что мне понравилась. Звали ее Маша Ложкарева, я пару раз видел ее на занятиях, точнее, обращал внимание, но дальше имени мой интерес не заходил. И так дел выше крыши, чтобы еще любовь крутить. А если совсем приспичит, можно к Ленке наведаться, главное, ее папаше не попасться.

Девчонка при виде меня ожидаемо скривилась, но гораздо меньше, чем в первый раз, да и огонек интереса в глазах мелькнул. А что, с виду я симпатичный, неплохо прикинутый парень, со значком Юниора на груди. На права сдаю, и вроде бы я говорил до этого, что мотоцикл у меня уже есть. А значит, не бедный. В коллективе, поддавшись общему осуждающему порыву, она еще могла относиться ко мне с презрением, как к блатному, незаслуженно пользующемуся благами, но наедине включались совершенно другие инстинкты.

Нашим инструктором стал капитан ГАИ Сергей Владимирович Зайцев. Полноватый мужик лет под сорок, с крупными залысинами, которые он постоянно протирал платком. Я ему ожидаемо не понравился, видать, тоже решил, что мажор, а вот на Машеньку капитан взглянул с благосклонностью. Правда, надо признать, что все же сальными глазами он девчонку не раздевал, да и руки не распускал. Так что я не стал делать поспешных выводов.

– Значит так, – Сергей Владимирович просмотрел наши документы и выдал вердикт: – Давайте сначала ведет Семен, а назад, Маша, ты. Согласны?

Мы пожали плечами и кивнули. Лично мне разницы не было. Ложкаревой тоже. Так что мы загрузились в учебную «десятку», тоже побитую жизнью, но не настолько, как машины на полигоне, и я, пристегнувшись и выжав ручник, плавно двинулся к выезду на трассу. Об экзамене я совершенно не переживал. Просто приятно было снова оказаться за рулем.

– На этом перекрестке поворот налево, – Сергей Владимирович держал планшетку, в которой делал пометки.

– Тут нельзя, – я, не убирая рук с руля, кивнул на знак. – Могу направо.

– Давай, – кивнул инструктор, ничуть не раздосадованный тем, что я не попал в ловушку. – Хорошо водишь, не нервничаешь совсем. Отец учил?

– Не, – я покачал головой. – У меня его нет. Погиб давно уже. Так, знакомые давали попробовать в лесу, вот и нахватался.

– Ну, ну, – ничуть не поверил на ходу придуманной байке капитан, но больше комментировать не стал. – Принимай вправо и паркуйся. Не вижу смысла дальше тебя гонять.

– Как скажете, – я нашел место в кармане, прижал машину к тротуару, включил аварийку, поставил авто на ручник и только после этого отстегнул ремень безопасности. – Мария, прошу!

Ложкарева, в отличие от меня, заметно нервничала, но за руль села с решительным видом. Я хотел пошутить про женщину за рулем и обезьяну с гранатой, но не стал. Каким бы циником и мудаком я ни был, все же не опустился настолько, чтобы глумиться над подростком, проявившим усидчивость, чтобы полгода ходить на нудные и скучные занятия, и отвагу, чтобы сесть за руль машины. Да и не считал я девушек плохими водителями. У меня было приличное количество знакомых мужиков, что за рулем вели себя как полные мрази, считающие, что им все должны. И поворотники не включали, и в пятнашки играли, и по обочинам пробки объезжали, что, на мой взгляд, уже совсем край.

И все же держаться было сложно, когда Маша попыталась тронуться на ручнике. К чести Зайцева, он не психовал, не повышал голос, спокойно объясняя, что не так, и потихоньку девушка взяла себя в руки, и дальше мы поехали более-менее нормально. А я в который раз уяснил для себя истину, не стоит судить людей по внешнему виду. Да, выглядел капитан немного неопрятно, но я предпочел бы иметь дело с ним, чем с ухоженным мудаком, изначально считающим всех вокруг идиотами и орущим при любой чужой ошибке. Своих такие люди не замечают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Хорошо, теперь разворачивайся, и едем назад, в сторону отделения, – Сергей Владимирович сделал очередную пометку в планшете и вдруг схватил руль, резко отвернув в сторону. – Осторожно!

Мимо нас, едва не зацепив бампером, промчался грузовик МАЗ, по пути боднув другую малолитражку и откинув ее в сторону. Маша, испуганно вскрикнув, отпустила руль, в ужасе уставившись на аварию, а я проводил взглядом несущийся самосвал, отмечая водителя, завалившегося на руль многотонной машины.

– Вы в порядке? – Зайцев повернулся взглянуть на меня. – Я сейчас патруль вызову…

– Надо ехать за ним! – перебил я инспектора. – Он сейчас или размажет кого, или не дай бог в остановку въедет! Водителю, похоже, плохо стало, он сам не остановится.

– Вот догоним мы его и что делать будем? – скептически уставился на меня Сергей Владимирович, а Ложкарева, не обращая на него внимания, завела заглохшую от резкого торможения машину. – Мария, отставить!

– Вы, главное, меня довезите, – я опустил окно и принялся снимать куртку. – А там я уже сам все сделаю. Попробую столкнуть его в сторону на столб. Другого варианта нет, вы и сами знаете.

Глава 16

Несмотря на всю уверенность, что демонстрировал, внутри я бегал по кругу и орал. Это на словах просто, взять и столкнуть многотонную машину в сторону, а на деле попробуй ее с места сдвинь. И даже то, что она ехала, работы мне особо не облегчало. Вот будь на моем месте Мастер или даже Кандидат, он бы не парился и решил проблему за пару секунд, но я-то только Юниор, пусть даже у меня в запасе есть пара трюков. Не уверен, что они помогут. Только вот делать было нечего, оставить грузовик на волю судьбы я не мог.

– Догоняй его! – уверенно командовал Зайцев вцепившейся в руль Маше. – Не трогай рычаг скоростей, веди ровно! А теперь прижимайся. Потихоньку, не бойся, я страхую.

На удивление, Ложкарева не впала в истерику или ступор, а выполняла команды, легко догнав МАЗ, благо у того скорость была километров тридцать максимум. Может, сработало поведение инструктора, его спокойствие и моя уверенность в том, что надо делать. Впрочем, неважно, главное, что девчонка крепко держала руль и уже подводила «десятку» к кабине самосвала.

– Так держите! – я кивнул им и наполовину вылез в окно. – Ближе!!! Еще ближе! К дверям меня подвезите!!!

План у меня был простой. Да, сдвинуть груженый МАЗ я не мог, просто силы не хватит. Физика, бессердечная сука, была не на моей стороне. Но вариант все же имелся. Тряхнуть кабину так, чтобы навалившийся на руль шофер соскользнул вправо и тем самым выкрутил баранку собой. Оставалось лишь надеяться, что хотя бы на это сил у меня хватит.

– Ближе… – я, как мог, цеплялся ногами за кресло и двери, наблюдая за приближающейся кабиной МАЗа. – Еще… вот так, держите!!!

Передо мной оказалась дверь в кабину. То, что надо, как раз напротив водителя. Я выдохнул, размахнулся и словно по груше на тренировке выполнил Толчок, и… ничего. Кабина лишь слегка колыхнулась, почти не отозвавшись на мои усилия. Следующий Толчок тоже ничего не принес. Как и два после него. У меня не хватало сил, чтобы как следует встряхнуть кабину, хоть я точно знал, что амортизаторы на ней хорошие, вон от аварии с малолитражкой ее тоже почти не тряхнуло. Значит, шанс у меня был!

– Перекресток!!! – голос Зайцева вырвал меня из размышлений, заставив собраться. – Сто метров!!!

При нашей скорости это означало, что у меня осталось не более двенадцати секунд. И тяжелая грузовая машина врежется в стоящие на светофоре легковые автомобили. И пусть скорость не слишком высокая, только за счет массы МАЗ может натворить жутких дел. Я сжал зубы и еще раз влупил по двери. И снова, и снова. Удар за ударом. Я уже не пытался выполнить Толчок, а просто бил изо всех сил, стараясь хоть что-то сделать. На металле кабины оставались кровавые пятна от разбитых кулаков, но меня это не смущало. Я должен был заставить его повернуть!!! И внутри вдруг что-то щелкнуло, и я, словно нырнув в сатори, понял, что до этого все делал неправильно!