Стратегия одиночки. Книга третья (СИ) - Зайцев Александр А. - Страница 16

Пятеро сделали свой первый шаг.

Заметили друг друга.

Но не сцепились друг с другом. Нет.

Наоборот. Они кивнули друг дружке и взяли птицеголового в кольцо.

Синхронный шаг пятерых бойцов, и ладонь черноволосого ложится на чехол наконечника.

Ещё шаг, и пальцы птицеголового дёргают за завязку чехла.

Матео сам не заметил, как привстал с кресла.

Ещё десять секунд, и пятеро нападут на одного.

На того, кто всё сражение просто просидел и даже не обнажил своего оружия!

Напряжение таково, что даже орущие до этого и скандирующие трибуны замолчали. Взгляды тысяч зрителей сошлись на пятёрке храбрецов. Ещё совсем немного, совсем чуть-чуть, и всем станет ясно, насколько хорош этот выскочка-чужеземец!

Левая ладонь птицеголового ложится на песок, он явно готов резко подняться.

Пять оружий взлетают в боевую позицию. Три меча, одна булава и ещё одна секира.

Ещё один шаг пятёрки храбрецов, и, если черноволосый не встанет, то каким бы великим мастером он не был, он уже не успеет отразить все пять атак из положения сидя. Но прежде, чем это происходит, над ареной раздаётся командный голос главного распорядителя, усиленный воздушной магией:

— Стоп!!! Бронзовый отборочный этап завершён! На Арене осталось только шестнадцать способных держать оружие!

Четверо из пятёрки храбрецов опускают своё оружие, но вот пятый явно недоволен. Он делает стремительный шаг вперёд, секира в его руке взлетает вверх, но раздаётся резкий щелчок, и он замирает, скованный магией браслетов, надетых на его запястья.

— Повторяю! — в голосе распорядителя слышатся раздражённые нотки. — Отборочный этап завершен. Всем опустить оружие! — После короткой паузы, распорядитель продолжает, но уже более весёлым и заводящим голосом. — Арена! Встречай! Шестнадцать прошедших отбор! Вот их имена! Ученица префекта южного округа Триеса Парави Малик, семь побед! — На это имя зрители отреагировали бурными криками поддержки. — Стражник Западных Врат Луинь Хасаар, шесть побед…

На это имя реакция трибун была уже не такой бурной. Распорядитель называл имена прошедших дальше, а Матео всё смотрел на черноволосого. Тот поднялся на ноги, подошёл к тому, кто так и стоял до сих пор, замерев с занесённой секирой в руках, и заглянул ему в глаза, а затем сокрушённо покачал головой, словно всепонимающий отец разочарован поведением сына-шалопая. После чего птицеголовый спокойно, даже как-то лениво, занял своё место в ряду прошедших дальше.

Когда распорядитель называл шестнадцатое имя, вся Арена молчала:

— И последним, с результатом ноль, тем не менее как оставшийся на ногах, дальше проходит… Ученик шерифа Унудо Эндера, Рэйвен из Сиэтла!

Ответом на это представление была полная тишина.

Арена молчала.

И в этой абсолютной тишине, словно гром, раздались неожиданные аплодисменты.

Повернув голову влево, Матео с удивлением обнаружил, что две сотни лет простоявшая пустой вип-ложа, принадлежащая пропавшей века назад секте Праведного Возвышения, сейчас не пустует. На её парапете, свесив ноги вниз, одетая в шикарное обтягивающее платье, сидела ослепительно красивая женщина и хлопала в ладоши.

Глава 5

Придя в себя, первыми, что я почувствовал, были тошнота и сильное головокружение.

Иногда после глубокого сна трудно вспомнить, что ему предшествовало. Но сейчас была обратная ситуация, я чётко помнил всё. И как вышел на Арену и как прошёл отборочный этап. И как после того, как завершилась официальная часть, попросил одного из алхимиков выделить мне небольшую комнату для отдыха и, когда меня отвели в такую, принял снотворное и улёгся на кушетку. Выпитая мной пилюля подействовала почти сразу и вырубила меня, словно хорошая доза наркоза.

Снотворное я выпил для того, чтобы переждать откат от «Болотной лилии». В прошлом цикле мне уже пришлось переживать подобное, и второй раз я этого не хотел. Приступ беспричинной неконтролируемой ультрапаранои — это точно не то, что кто-то захочет повторить когда-либо. Вот и купил заранее снотворное, чтобы во сне переждать этот откат.

План казался мне вполне продуманным, но если судить по моему нынешнему состоянию, то что-то в нём пошло не так. Скорее всего два алхимических препарата, «Болотная лилия» и снотворное на основе корня горной скворицы, оказались плохо совместимы друг с другом.

Ещё не успев открыть глаза, я понял, что меня вырвет. Вот прямо здесь и сейчас вывернет наизнанку. А это было совсем нежелательно, так как я находился не в своей комнате, и опозориться на людях, наблевав прямо у постели, означало поломать весь с таким трудом заработанный на арене образ. Резко приняв сидячее положение, я открыл глаза и сразу понял, что подобное быстрое движение было ошибкой. Тошнота усилилась, а небольшая комната со стенами из белого кирпича пошла кругом перед глазами. Желудок резко скакнул вверх, прямо к горлу.

— Выпейте, это поможет. — Произнёс кто-то, сидящий совсем рядом, и мне в ладонь буквально вложили небольшую наполненную какой-то жидкостью пиалу.

Несмотря на головокружение и мутные круги перед глазами, я разобрал, что человек, находящийся рядом, одет в цвета цеха Алхимиков. Мне в этот момент было так плохо, что я плюнул на все предосторожности и быстро выпил слегка сладковатый напиток, опустошив пиалу за один глоток. К тому же не думаю, что кто-то из алхимиков нарочно причинит вред одному из участников ими же организованного турнира.

— Хорошо. — Кто-то, кого я сейчас видел, как расплывчатое и размазанное пятно, забрал пустую пиалу из моей руки. У говорившего был спокойный голос уверенного в себе человека. — А теперь ложитесь обратно, не стоит вам сейчас вставать. Закройте глаза.

Подчиняюсь этим указаниям, словно они исходят от моего командного физиотерапевта.

— Сделайте глубокий вдох. — Чужой холодный палец прикасается к центру моего лба. — Сосредоточьте своё внимание на этой точке. Мысленно, досчитайте до десяти, а потом в обратную сторону, где каждый счёт — это один ваш вдох.

Следую сказанному, и уже на счёте пять чувствую, как мне становится лучше. На девятке проходит головокружение. А когда счёт начинает идти обратно, ощущаю, как с каждым вдохом холодный рвущийся наружу комок в желудке успокаивается. Как только я мысленно произнёс «ноль», чужой палец тут же перестал давить мне на лоб. Не открывая глаз, фокусом внимания пробежал по всему телу. Не знаю, что я сейчас выпил из чужих рук, но это «что-то» подействовало, убрав интоксикацию. Не полностью, но до того уровня, когда я мог себя контролировать.

— Можете открывать глаза и сесть, если того желаете.

На самом деле я бы предпочёл ещё полчасика полежать, но это было бы крайне невежливо по отношению к тому, кто сидит сейчас рядом и кто мне очень помог. Поэтому я медленно открыл глаза и не торопясь, аккуратно, принял сидячее положение.

Всего в полуметре от моей кушетки на высоком табурете сидел мужчина. В отличие от всех ранее встреченных в Триесе членов цеха Алхимиков, он был облачён по-походному. Тонкий, но даже на вид прочный, явно видавший многое, потёртый, но тем не менее ухоженный гамбезон, который охватывает широкий боевой пояс, к которому крепится пластинчатая латная юбка. На его спине кожаными ремнями закреплены двойные ножны, сейчас пустые. Принадлежность к гильдии выдавали только цвета гамбезона и цеховой герб на левой части груди. Герб, который был инкрустирован опалом, что по местной геральдике должно было показывать ранг его обладателя. Ростом немного выше среднего, сухощавый, но крепкий, словно перекрученная ветка вяза, он обладал явной западной внешностью. К тому же он был русоволосым, что для этих мест большая редкость.

Сидящего напротив меня человека можно было легко принять за гильдейского охранника или цехового наёмника. Он был совершенно точно больше бойцом, нежели учёным алхимиком. Наверное, я бы так о нём и подумал, если бы не одно «но».

Огромное такое «Но».

Я видел ранг этого человека. И этот ранг не совпадал с опалом на его гербе. Его истинный уровень был Реарденом! Всего на шаг, на одну ступень ниже Мифрила. А подобные люди не работают простыми охранниками. Скорее всего передо мной сидит настоящий глава миссии цеха Алхимиков в Триесе.