Крах - Даль Арне - Страница 46

– Зато нам теперь примерно известно, кто стал третьей жертвой, убитой топором, – сказала Блум, показывая через плечо на висевшую на доске распечатку. – К сожалению, твоя фотография письма получилась размытая и сильно обрезанная…

– Я была в восьми секундах от смерти, – хмуро возразила Ди.

– Я считаю, ты просто героиня, – произнес Бергер.

Не обращая внимания на его реплику, Блум продолжала:

– Но значительную часть текста вполне можно прочесть: «The opportunity of a lifetime! Приезжайте в Стокгольм, чтобы инвестировать в пока еще не официальное месторождение лития в Западной Австралии. Поскольку консорциум еще не обнародовал сведения о новом месторождении, на сегодняшний день можно инвестировать в него, не подвергаясь международным проверкам на предмет отмывания денег. Кроме того, по финансовому законодательству штата Делавэр, при инвестировании вам гарантируется конфиденциальность». Больше ничего не разобрать. Кроме имени адресата: Руфус Лагергрунд. В верхнем углу письма отметка: лично в руки директору Руфусу Лагергрунду.

– Прямо какое-то нигерийское письмо, – всплеснул руками Бергер.

– Да, Делавэр, – кивнула Ди. – Видимо, у убийцы есть выход не только на «Аполлион», но и на другие ООО. Он распечатал это, чтобы можно было проверить подлинность счета или что-то в этом роде.

– Наверняка в конце письма были указаны контактные данные, – сказала Блум. – Но они на фото не вошли. Жаль, это бы сильно облегчило нам задачу.

– Хватит меня поддевать, – проворчала Ди.

– Как вы уже догадались, Руфус Лагергрунд – не самое распространенное имя, – сказал Бергер, отрываясь от компьютера. – Но один такой в Сети нашелся. Гражданин Швеции, проживает в Андалусии, в Испании. Если верить данным, он директор по продажам ивент-агентства в Пуэрто Банусе.

– «Директор», – язвительно процитировала Блум, а потом добавила: – Фотографии есть?

– Довольно много, и на всех он с этой жуткой ухмылкой. В основном вечеринки, ночные клубы, гольф, яхтинг. В окружении полуобнаженных загорелых дам с явными следами пластики на лице и теле. Поскольку я видел его только с топором в черепе, мне трудно судить о портретном сходстве. Что скажешь, Ди?

Ди взяла ноутбук Бергера и полистала фотографии.

– Да, это он, – констатировала она. – Смесь строгого бизнесмена, любителя вечеринок и клинического психопата. И он был вооружен.

– Это наводит на мысль: что же за мероприятия такие устраивал Руфус? – сказала Блум.

– Мое небольшое расследование показало, что это ивент-агентство не раз проверялось в связи… угадайте, с чем?

– А они там вообще есть? – спросила Ди.

– О, да, – ответил Бергер. – В Коста-дель-Соль зарегистрирован местный филиал «Hells Angels».

На какое-то время над мостками повисло молчание. Теперь все встало на свои места.

– Тогда логично предположить, что наш третий убитый также в прошлом связан со шведскими «Hells Angels», – сказала Блум, записывая на доске. – О чем это нам говорит? И как это связано с размороженными трупами на пляжах, появляющимися пятого числа каждого месяца?

– Вы говорите о пляжных жертвах? – спросила Ди. – Если я правильно поняла, они были похищены за границей и перевезены в Швецию, чтобы стать донорами органов?

– Примерно так, – подтвердил Бергер. – И это тоже указывает на то, что мы имеем дело с прошлым. Убийца, который, очевидно, сам когда-то был членом какой-то банды – «Который из них ты?» – собирает свои две группировки: замороженные иностранные граждане с удаленными органами и соответственно пожилые шведы, бывшие члены организации «Hells Angels». Пока мне трудно представить, какая между ними может быть связь. Ди, есть какие-нибудь закономерности в том, как и когда были убиты те трое, жертвы топора?

– По крайней мере я таких закономерностей не вижу, – ответила Ди. – Первое убийство топором произошло двадцать четвертого мая, второе – второго июня, а третье – сегодня, шестого июня. Сначала с разницей в неделю, потом – в четыре дня. Кстати, сегодняшнее убийство стало первым, совершенным при свете дне. Если можно назвать дневным светом подвальный полумрак…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Единственная связь, которая у нас есть, если отбросить неправдоподобную версию о том, что в нашем маленьком Стокгольме орудует целых двое серийных убийц, это два символа: крест и двухсторонняя стрела, – подытожила Блум. – Давайте тут немного остановимся и попробуем восстановить ход событий. Когда он снял квартиры?

Ди очень не хватало сейчас ее блокнота в телефоне. Пришлось копаться в бездонном колодце памяти:

– Квартира в Тумбе была арендована в апреле прошлого года. Ателье в Рогсведе чуть раньше, в феврале. Тумба предназначалась для того, чтобы удержать на месте неугомонного Стефана Лундберга. С Рогсведом все иначе. Я предполагаю, что он заехал туда в феврале прошлого года. Либо жил там, либо использовал ателье как своего рода рабочее помещение. А из банковских отделений поблизости оплачивал квартиру в Тумбе.

– А как он платил за Рогсвед? – спросила Блум.

– Тоже наличными, но он никогда не вносил деньги одновременно с оплатой Стурвретена. Хотя платил из того же района. Из южных пригородов. Возможно, в конце каждого месяца он совершал долгие оздоровительные прогулки. Если мы предположим, что он выехал отсюда заблаговременно, чтобы подготовиться к первому убийству замороженного человека, он все равно продолжал исправно платить арендную плату из банковских офисов того же района. Похоже, он там чувствует себя как рыба в воде.

– Интересно, персонал какого-нибудь из этих офисов запомнил мужчину, который платит наличными? – пробормотал Бергер. – Как-никак, он проделывал это больше двадцати пяти раз.

– Я связалась с одним из офисов банка, проверила улики, – сказала Ди. – Записи с камер наблюдения довольно быстро стираются, поскольку они нацелены только на ограбления – а банки в такой стране, как Швеция, где в ходу почти нет наличных, нынче не грабят.

– Все равно лучше проверить все отделения, – сказал Бергер. – Кто-то из сотрудников мог что-нибудь запомнить.

Откашлявшись, Блум вернулась к тому, с чего они начали:

– Значит, твоя версия, Ди, выглядит так: мужчина сидит в подвале, все тщательно планирует и изо всех сил старается замести любые возможные следы. А когда он оттуда съехал, твоя теория умалчивает?

– Это правда, точно я не знаю, – подтвердила Ди. – Но когда я туда вошла, было очевидно, что там уже несколько месяцев никто не живет. По крайней мере, постоянно. Слишком пусто, по углам нетронутая пыль. Но это всего лишь гипотеза.

– Получается, с февраля этого года? – спросила Блум. – Это за несколько недель до первого убийства, совершенного пятого мая. Значит, ты думаешь, что он решил переехать поближе к тому месту, где лежали замороженные тела?

– Для того, чтобы подготовить две разные серии убийств, – добавил Бергер.

– Все по порядку. Сначала он спланировал пляжные убийства, включая транспортировку трупов, с помощью карты Стокгольма выбрал места обнаружения, разложил все следы, истинные и ложные. И когда эта серия была запущена, учитывая ее замедленную периодичность – раз в месяц, он уже мог заняться убийствами топором.

– Их он тоже долго и тщательно планировал, – встряла Ди. – Еще год назад он поселил трудноуправляемого Стефана Лундина в Тумбе, чтобы проще было его контролировать. Вероятно, мысль об убийствах топором он вынашивал не меньше, чем планы пляжных убийств. Он полная противоположность импульсивному убийце. Все идеально спланировано. Обе серии.

– Наверное, ты права, – кивнула Блум. – Двунаправленная стрелка и крест – слишком специфические символы, наверняка они часть одного процесса.

– Но как это возможно? – вдруг взвыл Бергер. – Как он мог снять две квартиры, ни разу не назвав своего имени? Не показав удостоверение личности? Не назвав личный номер?

– Думаю, все мы знаем ответ, – проворчала Блум.

– Деньги, – кивнула Ди. – Так было в ситуации с Тумбой. Наверняка со вторым арендодателем тоже, я не успела выяснить до конца.