По грехам нашим. Книга 4 (СИ) - Старый Денис - Страница 14

Но есть еще и ополчение ремесленное. Рядовичи, да и холопы, даже челядь будет биться за свою сытую жизнь, которую связывают исключительно с появлением Корнея. Это не зажравшиеся поселенцы, которые забыли цену каждодневного хлеба и мяса на столе, люди видят, как живут их соседи, многое понимают.

Зная про народную любовь к Корнею, Ипатий и решил объявить тревогу в поместье, по всем поселениям. Он понимал, что только с помощью поселян можно решить проблему. Бойня никому не нужна, а чуть меньше трех сотен бойцов Ипатия не станут психологической победой, чтобы противоположная сторона просто и незатейливо убралась восвояси. А вот большое количество людей, пусть и не так исключительно хорошо, как воины Ипатия, но и не хуже европейской пехоты. В поместье уже проживало на постоянной основе больше четырех тысяч поселян, как минимум сформировано шесть сотен у ремесленного и крестьянского полков. Почти тысяча воинов – внушительно для гостей.

Отправив Тимофея к Дарену, как главе всего ремесленного ополчения, Ипатий с пятью своими воинами проник вначале на территорию усадьбы, а после и в дом Корнея. С этими бойцами попаданец мог бы проникнуть хоть в спальню папы римского, хоть в юрту хана Джучи.

Тем более, что Ипатий прекрасно знал про два лаза и потаенный ход в усадьбе. Вот только они были крайне неудобным. Через минут двадцать очень аккуратного перемещения с залеганиями, прослушиваниями, разведкой, получилось выйти к хозяйственной части дома.

- Ипатий? Ты пошто пришел? – грозно произнесла Божана, держа направленный арбалет на того, кто пришел ее спасать.

- Что с Корнеем, пошто пришли ратныя? – спешно произнес Ипатий, осматривая помещение.

Три возведенных арбалета, куча оружия и даже пистолет на столе. Божана не умела пользоваться огнестрельным оружием, но она надеялась передать этот механизм, который часто выручал ее мужа в схватках Корнею. Женщина прекрасно понимала, к чему все идет, и с чудо-оружием у любимого был хоть один призрачный шанс на успех.

Выслушав рассказ Божаны, Ипатий пошел к двери подслушать, что происходит зале для приема гостей. Военный профессионал, как в своем мире, так и в этом, быстро понял, что ситуация сложная. Корней не может действовать и просто терпит обиды от надменного человека, постоянно говорящего, про Божану. Ипатий разгадал, как ему показалось, логику друга, тот уже давно бы рванул на обидчика, но боится, скорее всего, за семью.

- Собирай себя и детей, треба уйти, я обороню тебя, - сказал попаданец Божане и приготовился к длинному и сложному спору.

Продолжительных пререканий, на удивление для Ипатия, не последовало. Конечно, Божана пыталась выдавать не совсем адекватные предложения, по которым Ипатий спасает детей, но женщина остается, но хватило только взгляда на женщину, чтобы та поняла – она только помешает. Сама же Божана представила, как разговаривает с Корнеем и, как ее муж приводит свои доводы, поэтому жена и мать отринула все эмоциональные решения и приняла предложение Ипатия, надеясь, что уже через час, ну максимум два, она воссоединится с мужем, и они вместе смоют в бане все переживания.

Пока Божана собиралась, а слуги, как ни в чем не бывало, носили новые угощения самым ненавистным гостям, что были в этом доме когда-либо, Ипатий направился к тайнику Корнея. Об этом тайнике знал только Ипатий, так как там были оставшиеся боеприпасы и некоторые очень ценные вещи, прежде всего, книги.

- Спасибо, друг! – произнес Ипатий, когда увидел, по современным реалиям, целый волшебный арсенал в тайнике, в нише за стеной.

Найти тайник можно было только, если знаешь где искать, да и еще кодированные кофры, где наиболее важные предметы хранятся. При подобном подходе к сокрытию ценностей и опасаться, что воры обнаружат то золото, что там было в изрядном количестве, не стоило. Ипатий мысленно поблагодарил друга, когда увидел цинки с патронами и золотую табличку, толи пайца, толи ярлык, она могла необычайно помочь в проведении диверсий против монголов.

Уже через пятнадцать минут сумки, ящики и наспех связанные баулы были в доме, в метрах двухстах от усадьбы, пришлось по-тихому «угомонить» четверых монголов и, что было особенно неприятно, но необходимо. Дети спокойно, не задавая вопросов расположились на руках ратников, остальные готовились нести многие вещи и ожидали только Ипатия, который писал записку Корнею и инструктировал двух парней-слуг, которые оставались единственными, кроме самого хозяина жителями усадьбы. Остальные слуги так же уходили с Ипатием.

- Прости друг, но я хотел бы, что бы ты поступил точно так же. Я спасаю твою семью и развязываю тебе руки, - прошептал Ипатий и скомандовал на выход.

Глава 5. Ашшурнацирапал сын Тикульты-Нинурты

Я очнулся от холодной воды, которую из ведра на меня вылил Нечай. Именно этот предатель возвышался над моим телом и хлестал по щекам. Сразу же хотелось, как минимум сломать ближнику Ярослава руку, которая направляла кистень на мою голову. Но я был связан.

- Не дури, не треба сие, я не вораг тебе, - начал говорить Нечай, но замолчал, так как мой плевок угодил прямо ему в лицо.

Я получил пощечину, когда уже два дюжих воинов русичей начали меня подымать, так как ноги так же были связаны.

- Пошто, пошто сие, Ярослав наказал бы отдать Божану послу? Я другом тебя звал, пошто так? Князь порешил Русь сдать поганым монголам? – отхаркивая кровь, говорил я. Не помню, чтобы кто-то зарядил мне еще и в челюсть.

Вот интересно, а вырастут ли три зуба, отсутствие которых я прощупываю языком? А еще и ребра помяты, болит правая рука, но хоть конечности не отрезали и то хорошо.

- Охолони, коли хочешь жену да чад своих видеть, - уже грозно сказал Нечай, но вот глаза, мне удалось уловить в них печаль.

Может, и сожалел этот предатель о содеянном. Можно подумать, что там, в моем доме, а я явно был еще у себя в усадьбе, произошло что-то, что не позволило Нечаю даже предупредить меня. Действия ранее можно было условно объяснить словом князя, игрой, очередной интригой, но сейчас-то что? Он угрожает мне наедине, когда рядом нет никаких монголов! Но угроза жизни членам семьи – это ведь запрещенный прием для раскаивающегося человека. И он блефует, явно не уловил, что я прочел записку, что Божаны нет в поместье, как ее не будут искать монголы, или люди Нечая, не найдут, Ипатий не отдаст, кровью умоются. Правильно я тогда сделал, что вышел от «гостей» для чтения послания, а не использовал момент, когда Юсуф отвернулся. Нечай не видел и не знал, это точно.

- Нечай, токмо скажи, великий князь меня вырешил монголам отдать? – было важно узнать именно это, так как от позиции Ярослава зависит то, пошли ли все мои потуги насмарку, или все же великий князь что-то придумал.

Реши князь покориться монголам, не станет этого князя. Пусть с Ярославом мы нашли, вроде бы точки соприкосновения, но меня, как историка подспудно точила версия историков будущего, что Ярослав Всеволодович был заодно с монголами и не принял участия в борьбе с ними, а первый поехал за ярлыком за княжение. Сейчас он мне показался менее терпимым к унижениям и компромиссам с завоевателями. Неужели ошибался?

- Скажи своим ремесленникам, кабы шли по домам, что все у тебя добро, , что побил монгольского посла, тому у тебя и кровь на лике, - как будто не слыша моих вопросов потребовал Нечай.

Дальше начался торг с советником князя, в ходе которого мне было предъявлено обвинение в убийстве уважаемого посла и что я должен последовать во Владимир. Но вот незадача – народ из поместья собрался у усадьбы и не дает выйти, требуя меня отдать. Получилось, что люди мне и жизнь спасли, так как монголы были настроены очень жестко после того, как я перерезал горло Юсуфу.

По словам, Нечая, он спас меня от гнева монголов, пообещав, что великий князь посадит меня в поруб и лично примет решение о наказании. Вот только за это я должен был отдать людям распоряжение снять блокаду с усадьбы, иначе начнется бойня и присутствующие ремесленники могут и не справиться с профессиональными воинами, пусть те и уступают числом.