Дурная кровь (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна - Страница 65

      Наверное. Но я знала... знала, что не ошибаюсь насчет него. Он не зло. Никогда им не был... Пусть и убивал когда-то людей...

      – Вы... вы изменили мою память... – с укором произнесла я. – Даже если вы сделали это ради моей пользы, все равно поступать так было опасно. Мне говорили, это самое сложное колдовство... Что, если вы сломали во мне что-то?

      Наконец-то я смогла высказать вслух свой страх.

      – Вдруг это уже не я? Не настоящая я?

      Вампир тихо рассмеялся и вдруг оказался рядом. Прохладная рука скользнула по моей щеке.

      – Ну что за глупости, ma petite? Я ничего не менял в тебе. Лишь убрал шелуху и страх, который ты испытала по моей же вине. Я никогда бы не навредил тебе.

      – Что произошло потом с вашим братом? – спросила я.

      Ответ вампира была прост:

      – Чахотка. Она многих забирала тогда... А Франсуа был уже немолод... Я мог спасти его... – в голосе вампира звенела боль, – передав свое проклятие. Тогда бы брат разделил со мной эту вечность... Он не захотел. А я не стал настаивать или заставлять. Нельзя обращать против воли, ma petite.

      Кому как не ему знать...

      В кои-то веки я подскочила на рассвете, чувствуя, как бешено колотится сердце. У меня был шанс проверить, чем на самом деле являются мои сны. Гранд-мастер сказал мне вполне конкретную деталь, о которой я раньше никогда? не слышала. И если... если Франсуа Дюпон действительно умер именно от чахотки, а не по какой-то другой причине, то, выходит, все что я видела — это реальность.

      Еле удалось досидеть до завтрака... Ничего не помогало: ни музыка, ни книги... Ничто не могло показаться мне увлекательней того, что происходило в реальности.

      Кройц, проснувшись, посмотрел на меня с огромным подозрением, явно не понимая, чем вызван всплеск моей активности с утра пораньше. А я ничего не стала ему объяснять. Если честно, то просто назло. Не все же ему выводить меня из состояния равновесия?

      Уже выйдя в коридор, я с растерянностью поняла, что зачем-то опять сунула серебряный кинжал за пояс домашних плюшевых штанов. Вот уж воин... Только с овсянкой и драться. Но возвращаться в комнату ради того, чтобы оставить кинжал, я поленилась.

      За завтраком я первым делом спросила украдкой у бабушки о том, как же умер наш легендарный предок.

      – Чахотка, Тесса. Колдовская сила не дает ни вечной жизни, ни неуязвимости... Да и болезни нас косят так же, как и обычных людей. Юноша, потрудитесь изменить выражение лица! Вы все-таки находитесь под нашей крышей!

      Оказалось, Кройц, при упоминании слабостей колдунов, так довольно и злорадно скалился, будто лично поджигал костры под моими предками. Хотя, вполне возможно, в нем проснулась генетическая память...

      Реми во время завтрака смотрел на меня как-то очень уж укоризненно, но ничего не спрашивал и ничего не говорил. Судя по абсолютному спокойствию дяди Рене, ему все еще ничего не было известно о вчерашней попытке похищения.

      Кузену нужно будет хоть шоколадку купить...

      Уже на выходе Реми с заговорщицким видом шепнул:

      – Tales from the Borderlands.

      Фраза мне ни о чем не говорила, но учитывая, чем в свободное время занимаются близнецы... Готова поспорить, что речь еще об одной компьютерной игре. Консольной версии... Недешевое развлечение.

      – Я же разорюсь!

      Кузен только пожал плечами.

      – Жизнь жестока.

      А молчание стоит дорого...

      Прикинув стоимость игрушки и количество собственных карманных денег, я пришла к выводу, что на взятку мне все-таки хватит, стало быть, волноваться нечего.

      – Будет, – не слишком-то довольно кивнула я.

      Черт с ними. Ничего действительно неисполнимого они у меня все равно не попросили. И наверняка мальчишки об этом знали.

      – Заметано, - довольно протянул Реми, переглядываясь со вторым близнецом.

      Паршивцы мелкие...

      Стоило только отвлечься от кузенов, как меня в сторону отволок Кройц, который раздраженно сверкал глазами.

      – Дюпон! – зашипел он на меня, нависая. При нашей разнице в росте это производило впечатление. Да еще какое. Было ощущение, что я никогда не начну чувствовать себя по-настоящему спокойно в обществе пса.

      Задрав голов, чтобы посмотреть прямо в его бессовестные глаза, спросила:

      – Ну что опять?

      Кройц схватил меня за руку и потащил дальше по коридору, в одну из комнат «Белой розы», которую сейчас не использовали. Дом был громадный, пожалуй, слишком громадный для нынешней семьи Дюпон, поэтому многие помещения в нем пустовали. К тому же особняк любил обманывать. После того, как я побродила по коридорам дома, поняла, что даже первый и второй этажи, которые сперва казались обыкновенными, изнутри куда больше, чем выглядят снаружи. Даже количество окон не совпадало.

      Оказавшись в комнате, я огляделась. Здесь было чисто, но все равно пахло затхлостью, которая неизбежна в закрытых помещениях. Мебель закрывали светлые чехлы. Шторы были закрыты, удивительно, что их вообще не сняли.

      – Что тебе снилось, Дюпон? Ведь тебе что-то снилось, не так ли? – требовательно спросил пес, и демонстративно прислонился к двери. Тонкий намек на то, что выйти я смогу, только сказав парню правду. Всю правду.

      Можно было поупираться для вида... Но зачем? Я никогда не любила без особой надобности «показывать характер».

      – Я говорила с ним, с Гранд-мастером, – предельно честно призналась я.

      Кройц нахмурился, сложив руки на груди.

      – И что он сказал?

      Сказал... А ведь на самом деле ничего такого уж интересного вампир мне и не сказал.

      – Что его старший брат умер от чахотки. Бабушка сегодня сказала, что так оно и было. Значит, мои сны – реальность. И Гранд-мастер именно такой, каким я его представляю. Не сумасшедшее чудовище.

      И значит, я действительно видела во сне прошлое моей мамы.

      На это заявление Кройц что-то недовольно заворчал.

      – Наивная... Вампир всегда будет вампиром.

      Я только пожала плечами. Вампир всегда будет вампиром. Пес всегда будет псом. Ведьма всегда будет ведьмой... И что делать, если теперь мне, обычному человеку, приходится среди них жить?