Место под тенью (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 33

И тут столкнулась с ним буквально нос к носу, он выходил как раз из мужского туалета, а следом за ним ещё двое парней. От неожиданности она выпалила скорее с утвердительной, чем вопросительной интонацией:

– Курылёв?

– Да-а, – протянул он. – А ты… вы кто?

Карина поняла в этот момент правдивость поговорки: «Язык мой – враг мой», но не раскрывать же теперь карты, выдавая себя с головой.

– А я ваш новый преподаватель… Я теперь бухгалтерию в техникуме преподаю. Практика после института.

Парни с интересом её разглядывали, ощупывая взглядом ладно скроенную фигуру с выдающимися выпуклостями.

– Тут учиться три недели осталось, – хмыкнул Курылёв. – И как вас звать?

– Альбина, – чуть замешкавшись, ответила девушка. – Альбина Михайловна.

– Красивое имя, – хмыкнул тот. – А меня откуда знаете?

– Смотрела твоё личное дело у секретаря.

– А зачем?

– За надом, – начала уже раздражаться от его вопросов Карина. – Так, ребята, ступайте, куда шли, а нам с Евгением нужно пообщаться наедине.

Глядя вслед оглядывавшийся парням, она лихорадочно соображала, что сейчас говорить Курылёву.

– Послушай, Курылёв, мне доложили, что у тебя с поведением не всё ладно, и попросили провести с тобой разъяснительную работу. Так сказать, боевое крещение для молодого педагога. Но я хочу сделать это в неформальной обстановке. Ты как на это смотришь?

– Если в неформальной, то положительно, – криво ухмыльнулся тот. – А куда пойдём?

– Предлагай. Я считаю, что инициатива всегда должна исходить от мужчины.

– Есть тут неподалёку кафе «Парус», чё, может там посидим?

Он едва не облизнулся, задержавшись взглядом на глубоком декольте.

– Что ж, ты предложил – тебе и угощать, – улыбнулась Карина.

Вечер для «педагога» и студента завершился в однокомнатной квартире, которую

для этой акции заблаговременно сняли её нанявшие ребята. На следующий день Евгений Курылёв с удивлением узнал, что никакой практикантки Альбины Михайловны в техникуме нет и не было. А ещё три дня спустя, справляя малую нужду, он почувствовал резь в мочеиспускательном канале.

Визит к венерологу подтвердил самые худшие подозрения. Предстояло долгое и муторное лечение. А на следующий день к нему на улице подошли двое и, не выказывая особой агрессии (может, потому, что мимо шли люди), предупредили, что если еще на чернышевских рыпнется, то простым триппером не отделается.

Глава 8

Вечером на кухне за ужином лениво перелистывал прессу, которую вытащила из почтового ящика бабуля. Начал с местного издания, отложив «Комсомолку» на десерт. Первая половина газеты, как обычно, была посвящена серьёзным темам – региональным политике и экономике, причём в половине материалов проскальзывала явная заказуха, хотя и без пометки типа «На правах рекламы». Как вон про фермера. Так-то да, молодец мужик, не побоялся вложиться в такое рискованное предприятие, как своя ферма, молочную продукцию с которой отправляет даже за пределы области. В то же время тут и там в тексте проскакивала ну явно проплаченная информация, не говоря уже о моменте дегустации корреспондентом нового в России, но давно популярного на Западе продукта – йогурта.

Я знал этого фермера, он со временем сядет в депутатское кресло и создаст небольшую торговую сеть, где будет реализовывать собственную продукцию. Но за тридцать последующих лет внешне изменится не сильно, в этом плане мужик молодец, в тренажёрку ходил¸ во всяких массовых забегах участвовал, в общем, следил за собой… Вернее, следит и будет следить. Я в родной город из Москвы наведывался нечасто, но был в курсе главных событий.

Дочитать не дала бабуля, просеменившая на кухню и доставшая из холодильника бутылку с кефиром.

– Что пишут, Серёжа?

– А ты не читала?

– Да я так, пробежалась одним глазом.

Поболтать-то ей в принципе есть с кем, тут у неё этажом ниже подружка живёт закадычная, Нина Степановна. Но и делами внука надо поинтересоваться. Я недавно ей сказал, что подрабатываю в охране на рынке, и что придётся переводиться на заочный. Вчера, кстати, ходил к декану, уговаривал остаться на очном, но я настоял на своём. Сходил к ректору, подписал заявление, тот тоже брякнул, мол, зачем мне это надо, снова пришлось объяснять, что на одну стипендию не проживёшь. Ректор согласно покивал и со вздохом подписал. Зато одну стипендию сэкономят за счёт перевода очника в заочники, подумал я тогда. Бабулю я к этому факту готовил заранее, хотя и она повозмущалась, поохала, обещала матери в Астрахань написать. Может и написала, да только мне

– Да фигню всякую пишут, только новости спорта да криминальную хронику читать можно, – сказал я. – А ты как, с Ниной Степановной не скучаете?

– С этой каргой разве соскучишься, – беззлобно улыбнулась бабуля. – У неё на каждый день новые сплетни припасены.

– Так и не водись с ней, если не нравится сплетни слушать.

– А что же ещё слушать, телевизор, что ли? Там то пьяную харю Ельцина показывают, то довольную морду Гайдара, гори они всей своей кодлой в аду.

– А сериалы?

– Ну вот разве что, – махнула она рукой. – А с девочкой твоей у тебя как?

Про Алину я ей тоже проболтался недавно. Надо же было свои периодические вечерние отлучки как-то объяснить, тем более бабуля, как только из армии вернулся, намекала, что, если я нормальный парень, то обязательно должен завести себе приличную девушку. Ну прямо как собачку – завести. Вот и завёл, получается.

А завтра мы с Алиной в видеосалон идём. Нормальный видеосалон, с проектором, на первом этаже кинотеатра «Октябрь». Закроется в 1994-м, окажется нерентабельным на фоне наводнивших страну недорогих тайваньских и прочих малазийских видеомагнитофонов. Идём на «Терминатор-2. Судный день». Примерно в это время, помнится, я и в той жизни смотрел этот фильм в каком-то видеосалоне, уже и не помню, в каком. Сейчас их по городу как собак нерезаных.

Как планировали, так и пошли. Вернее, поехали. Ехать, правда, пятнадцать минут, но всё же престижно! Тем более Алина впервые увидела мою машину, впервые в ней прокатилась, и я краем глаза замечал, как она гордо глядит по сторонам, наверное, в надежде, что мимо будет проходить какая-нибудь подруга, увидит её и примется рассказывать остальным, какая Алинка счастливая. Ну это я так думаю, а опыт у меня имеется, я на свете немало прожил, прежде чем перекинуться в себя молодого.

Картина вышла в мировой прокат в прошлом году, у нас пока её крутили в видеосалонах и без нормального дубляжа, с закадровым переводом, но хотя бы двухголосым, а не гнусавым голосом Володарского.

Алина, которая этот фильм смотрела впервые, зал покидала под впечатлением. Машина стояла на месте, честно говоря, опасался, что если не угонят, то «разуют», у нас в городе таких мастеров навалом. К счастью, обошлось.

– Слушай, тебе же домой до 11 часов надо быть? – спрашиваю. – А сейчас только половина десятого. Может, заскочим в кафешку? А то я сегодня поужинать как-то не успел, замотался.

– А давай, – легко согласилась Алина. – Куда поедем?

– В «Семь сорок» была? Ни разу? Тогда предлагаю махнуть туда, уютное место, и кухня у них неплохая.

Посидели хорошо, пусть и не так дёшево – кафе «Семь сорок», которое держал Яша Ключевский, он же Яков Моисеевич, вдруг вспомнивший о своих еврейских корнях, предлагало и впрямь достойную кухню. Ну и цены соответствующие. Причём в меню, как и можно было ожидать, отсутствовала свинина, но это ничуть не умаляло качества блюд. Тем более что напитки были на любой вкус, включая как банальную водку, так и импортные ликёры. Как раз Алине я и взял по её выбору ликёр, она ограничилась бокалом, боялась, что мама учует запах алкоголя и устроит ей разнос. Сам же ограничился минералкой. Как автомобилист со стажем, я уже привык, что за руль нужно садиться всегда трезвым. В моём будущем за пьяное вождение драли немилосердно.

К её подъезду мы подъехали без двадцати одиннадцать. Двигатель всё ещё работал, а из магнитолы голосом Ветлицкой негромко доносилось: