Тонкие грани (СИ) - Кири Кирико - Страница 33

— Ясно… Но мы это ещё обсудим.

— Понял, — тут же отреагировал он. Никаких споров, никаких советов и так далее. Что-что, но за это время парни научились понимать, когда нужно лезть со своим мнением, а когда нет.

— То есть только склады и наших людей? И всё, больше не пытался ничего делать? Захватывать территорию и так далее?

— Нет. Но полиция никак не отреагировала, так что они явно в курсе провокации были.

Конечно в курсе. Они как рефери здесь участвуют — проигравшего удалят с ринга.

Когда мы вышли из аэропорта, нас встретило ещё человек десять. И все импульсники, причём, насколько я знаю, автоматную пулю каждый из них остановить в состоянии — я знаю, так как сам их набирал.

А ещё джипы. Много джипов. Я видел и пикапы, в кузове которых были люди, прикрытые листами брони. Они пока были без оружия, чтоб не пугать людей, но это лишь пока. Как въедем в город, всё изменится.

Но если честно, сомневаюсь, что Брюссель попытается меня достать. Хотел бы достать — воевал бы дальше. А это был акт устрашения. Напоминание, что в городе есть и другая сила, помимо меня, которую мне стоит бояться. Игра мышцами, не более.

В принципе, всё действительно шло по плану, кроме того, что зацепили Джека. Как именно, мы ещё выясним, а пока стоило поторопиться. Так как время играло против нас. Пусть мне и сказали, что срок до вечера, но я уже на многочисленном опыте убедился, что всегда идёт иначе, чем бы хотели. Надо предупредить, чтоб никто пока лишнего не взболтнул Фее, а то не хватало проблем ещё и на другом фронте.

— Двигай сначала к штабу, — скомандовал я, когда залез в джип. Немного подумав, перелез на левую сторону. Вообще, водитель сидел слева, так как машина леворульная и по логике я должен сидеть справа, но… я сел слева за водителем. — Заскочу домой, а потом гоним сразу в больницу.

— Понял, босс.

Оставалось надеяться, что я успею, и Джеку ещё выдастся возможность понянчить своих детей.

Глава 249

Когда я подъезжал к больнице, на глаза попадалось всё больше и больше машин нашего картеля. Я бы даже сказал, что их было удивительно много. Сколько уже человек у нас? Пять сотен? Шесть? Больше? Надо будет уточнить это у Сэндмэна. Как бы там ни было, возникни у Брюсселя желание напасть на нас, здесь пробиться ему бы вряд ли удалось сразу — слишком много шума и ненужного внимания со стороны как людей, так и властей.

Что касается этой провокации, это была не попытка победить противника, нанести большой урон или подорвать его структуру. Совсем нет, это обычное запугивание. Ударить посильнее, чтобы противник тебя заметил, и побольнее, чтоб испугался. Его тактика мне напоминала мою собственную в Ханкске. Я точно так же бил по объектам клана, не имея цели его уничтожить. Лишь запугать, показать, что мне под силу разрушить его и что легче согласиться, чем пытаться сопротивляться с последующим туманным будущим.

Значит, у нас ещё есть время, Брюссель ждёт нашего первого шага. Это значит, что мы можем ударить по его складам, причём по самым левым, которые не причинят ему особого урона. Иначе говоря, чтоб наши атаки вызвали у него разве что улыбку и мысль: это всё, на что они способны? А ещё нужно подключить ведьм, но там тоже не всё гладко, и я боюсь, что они могут что-нибудь затребовать взамен… Но там мы уже и посмотрим по обстоятельствам.

Джек лежал в реанимации. Невозможно описать весь тот дух, что витал в этом отделении. Когда я вошёл внутрь, на меня словно навалилась какая-то безнадёжность с тоской: чистые белые коридоры в кафеле, запах лекарств и дезинфицирующих средств типа спирта или хлорки. Такой прохладный воздух, наполненный этими чисто больничными ароматами, никого, кто хоть раз сталкивался с этим, не оставит равнодушным. Здесь словно всегда витает дух границ жизни и смерти. А как заглянешь в палату, где лежат по четыре человека, подключённые к аппаратам, понимаешь, насколько хрупка твоя жизнь.

Джек лежал едва ли не в самом конце в палате с ещё тремя несчастными. Одной была какая-то девчонка, вторым старик и третьим мужчина, который был слегка похож на бомжа. А Джек… Джек выглядел никак. Его будто протащили по асфальту.

— Ему сделали переливание крови, но…

— Разве этого мало? — хмуро посмотрел я на лицо одного из самых верных своих товарищей, друзей, если так можно сказать.

— Боюсь, мистер Блэк, этого очень мало. Мы уже провели несколько операций, которые смогли лишь протянуть время его жизни.

— Это… взрыв? — я так и не узнал причину, по которой пострадал Джек.

— Да, мистер Блэк, взрыв. Множественные кровоизлияния в головной мозг. Обожжено около сорока процентов кожного покрова, множество рваных ран по всему телу. У него сломано три ребра, ещё восемь раздроблены. Правая рука и нога, скорее всего, будут ампутированы… если он доживёт до того момента. Тазовая кость, левая бедренная, левая плечевая, челюсть, ключицы — это всё сломано, и список ещё не полный. Повреждён позвоночник и спинной мозг. Скорее всего он не то что ходить, двигаться не сможет. Ему пробило печень, она едва ли отличается от каши, одно лёгкое изорвано в клочья.

— А трансплантаты? Должен же быть выход, — негромко спросил я.

— Боюсь, ему они уже не помогут.

— Но он жив! — указал я рукой на него. — Я видел, как людям после аварии ставят трансплантаты. Да даже когда они в таком состоянии, ставят!

— Боюсь, мистер Блэк, не в таком, — покачал он головой. — Сейчас любая операция его просто убьёт. Мы на свой страх и риск уже провели несколько, но лишь для того, чтобы продлить ему жизнь. Без них он бы не дожил до этой минуты. Установку трансплантатов он не переживёт, не переживёт его тело. Такие хирургические манипуляции проводятся при состоянии средней тяжести, может тяжёлой, и даже крайне тяжёлой, чтоб рискнуть всем и спасти жизнь. Но он в терминальном состоянии. Органы уже не работают, сердце едва справляется. Он уже не живёт сам, его поддерживает только аппаратура, — кивнул он на машины. — Даже если он выберется, то останется на всю жизнь инвалидом. В лучшем случае.

— Значит… без шансов? — пробормотал я.

— Мистер Блэк, мне очень жаль, но мы не можем провести подобную операцию. Это равносильно тому, что убить его.

— А целители? Вы не пробовали с их помощью его вытащить?

— Боюсь, что наши целители просто не имеют достаточно сил для подобного. Может в Верхнем городе есть, но никто не отпустит оттуда целителя в другую больницу.

— Почему?

— Почему сотрудникам не позволяют работать в двух компаниях, что являются конкурентами. Медицина тоже бизнес, мистер Блэк.

— Я понял, — вздохнул я. — Тогда можете идти, я немного посижу здесь, хорошо?

Конечно не хорошо. В реанимации не должно быть посторонних, особенно без присмотра, однако и ответить мне он ничего не мог. Я всё же наркобарон, и врач это прекрасно знал.

— Мне бы пять минут, пожалуйста, — вежливо, без нажимов, попросил я, и он вздохнул.

— Хорошо, пять минут, мистер Блэк, — и вышел, оставив меня с моим парнями.

— Вы тоже подождите за дверью, — махнул я головой, в сторону выхода, не оборачиваясь к ним.

— Как скажешь.

Я остался один. Не считая пиканья всевозможной аппаратуры и шума каких-то странных аппаратов, здесь было до жути тихо. Словно оказался в комнате последнего пребывания живых, зале ожидания перед отправкой на тот свет. Интересно, а что будет после смерти? Я никогда не задумывался об этом, если честно. Но возможно, что-то да есть, раз существуют такие чудеса в мире, как ведьмы, оборотни и вампиры с призраками.

— Привет, Джек… — негромко поздоровался я с ним, встав перед его кроватью. — Жаль, что мы встречаемся вот так, когда ты одной ногой на том свете.

Но я здесь не прощаться. Он реально хорошо мне служил, был самым верным и всегда поддерживал меня и мои интересы, иногда даже слишком усердствуя. Был верным товарищем, что в этом бизнесе редкость… И я собирался отплатить тем же. Для меня верность — не пустой звук.