Грани обмана (СИ) - Мягкова Нинель - Страница 22

Сапоги небрежно бросила у кровати, пиджак, бормоча под нос недавно выученные выражения, стянула и кинула на пол рядом. Вроде в пылу страсти снимал. Накрыла одеялом тело, чтобы не было видно штанов, а сама нырнула в постель с другой стороны, подальше от двери и ближе к окну. На всякий случай.

Вряд ли оно мне сильно поможет. Думаю, Уинтроп сделал выводы из своего недавнего позора и подготовился получше. Но не попытаться я не могу! Точно не буду сидеть и ждать, пока он меня узнает и поймает.

Стоило мне угнездиться и тоже накрыться одеялом (здравствуйте, клопики!), как дверь распахнулась безо всякого предварительного стука.

Изумленное молчание продлилось недолго.

Раскатистый храп, вызванный парами закиси азота, нарушил тишину, немного разрядив ситуацию.

Я взвизгнула и нырнула глубже в подмышку незнакомцу, стараясь не дышать. Как ни странно, сильно от него не воняло. Обычный запах не слишком чистого мужика после тяжелого рабочего дня. Ничего смертельного.

— Девица! — пробасил незнакомый голос с удивлением. Будто никогда баб в чужой постели не видел.

— Не гоните, мейстеры! Мамка больна вторую неделю, а мы еще за молоко соседке должны! — заголосила я вполголоса, вроде чтоб не разбудить постояльца, но жалостливо и с надрывом. — Пожалейте, хорошие, век благодарна буду!

— Поди из деревни кто-то, — хмыкнул наконец трактирщик. — Тут за оврагом поселение. Беднота! Девки и горазды подработать, вот позорище-то… Лезут и лезут. Кто только пропустил…

Кажется, ему не понравилось не то, что на его территории процветает порок, а что деньги достанутся не его работницам.

Я продолжала нести околесицу о больных домочадцах и собственной несчастной доле, старательно копируя деревенский выговор. Благо от служанок наслушалась вдоволь, да и тренировалась много. Акцент вылезал только когда я расслаблялась, а сейчас я собрана и сконцентрирована как никогда. На сцене, практически!

Только под одеялом.

Тут очень кстати всхрапнул неизвестный рядом со мной. Потревоженный моими всхлипами, он завозился, недовольно что-то пробормотал, повернулся на бок и обнял меня, порядком придавив. Я пискнула и замолчала, тяжело дыша и изредка всхлипывая.

Скрипнули сапоги. Уинтроп развернулся, не желая больше слушать мой бред и присутствовать при тискании продажных девок.

— Не наше дело! — отрывисто бросил он, выходя из номера и выталкивая чуть ли не силой остальных. — Пусть себе блудодействуют. Ищите дальше, нам нужна немая. Эту вон, не заткнуть.

— Таких точно не приезжало, мейстер, — почтительно возразил трактирщик. — Я бы запомнил. Тем более одна… это ж неприлично!

На его слова никто не обратил внимания — обыск продолжился.

Уинтроп был столь любезен, что даже дверь за собой прикрыл, что мне было только на руку. Я змеей выскользнула из постели, подкралась к двери, на этот раз надежно заперла щеколду, еще и шпилькой заклинила, чтобы наверняка. Рухнула на пол и вновь запустила щуп подслушки, на этот раз в коридор.

Не хватало еще пропустить момент, когда до облапошенного дознавателя дойдет, что он облапошенный.

Что я тогда буду делать, не знаю. Пробиваться с боем? Смешно. Он обученный маг, а я самозванка-самоучка. Скрутит, печать поставит и вперед, жениться. В окошко прыгать? Задумчиво покосилась в сторону неплотно прикрытых ставней. В принципе, вариант. На самый крайний случай.

Тем временем распахивались двери, громыхали шаги, несколько раз Уинтроп резко командовал «Вперед» и «Осмотреть», если его подручные шевелились недостаточно бодро.

Но разоблачать меня никто не спешил.

Пройдя весь этаж и не обнаружив искомой блондинки, дознаватель заподозрил неладное.

Но не то, что я предполагала.

— Чердак здесь есть? — сурово поинтересовался он у трактирщика.

— Нет, мейстер, нету. Подвал есть, — поспешно отозвался тот.

Группа поиска затопала дружно вниз, проверять подпол. Я переместила щуп, недоумевая. Дознаватель мне попался туповатый, или им тут правда не приходит в голову, что девушка может влезть к совершенно постороннему мужику в постель не только ради денег, но и чтобы банально спрятаться? И про немоту он так быстро поверил… с другой стороны, меня и в пансионе никто не пытался о жизни расспрашивать. Задания выполняю, понятливая, не глухая и ладно.

Проверив подвал и, само собой, никого не найдя, Уинтроп не растерялся.

— В лес! — повелел он.

— Ночью? — ужаснулся хозяин трактира.

— Возьмете фонари, — «утешил» его дознаватель. И больше для себя, чем для окружающих, добавил: — Я не могу ее упустить!

Мои преследователи переместились во двор. И без щупа было слышно, как Уинтроп отдаёт приказ одному из подручных караулить конюшню, и все остальные, включая хозяина таверны, устремляются в подлесок. Газовых фонарей, похоже, нашлось на всю гостиницу всего три. Огоньки какое-то время мелькали за деревьями, но вскоре пропали из виду.

Я прикусила губу.

А если это ловушка? Хитроумный план, чтобы выманить меня из убежища?

Как бы то ни было, для меня это единственный шанс сбежать.

Они сейчас побродят по лесу, не найдут следов и, разумеется, вернутся сюда. Стыдливость и приличия уже никого не остановят — и одеяло скинут, и меня допросят как следует. И мужика растормошат. Он им все и расскажет — что знать не знает эту малахольную, а еще она его усыпила неизвестно как. Преступница!

Как бы меня еще вместо алтаря на рудники не отправили.

Кстати.

Я добавила небольшую порцию закиси азота ему под нос. Самую малость, чтобы не переборщить — но надо, а то постоялец снова завозился на развороченной постели. Не хватало еще, чтобы он сейчас проснулся и обнаружил непрошеную гостью в номере.

Убедившись, что хотя бы с этой стороны мне ничего не грозит, я деловито принялась шарить по седельным сумкам жертвы, стараясь действовать беззвучно. Рубашка, штаны, все относительно чистое.

Мужик попался не слишком крупный, среднего роста, так что его вещи пришлись мне почти впору. В поясе перетянула ремнем, завернув тот узлом — дырочек не хватило.

Сапоги болтались, конечно, но я намотала на ноги безжалостно содранные с подушек наволочки. Мне только отсюда улизнуть, потом переоденусь во что поудобнее. Свои ботиночки впихнула в котомку… подумала, вытряхнула все из нее, и набила своим барахлом трофейные кожаные сумки.

Он себе новые купит, а мне в дорогу нужно что понадежнее. Если лошадь брошу, через плечо носить буду. Многие мужчины тут так и поступали.

Глухо брякнул увесистый мешочек с деньгами. Его я положила на стол, на видное место. У меня все же совесть есть. Одно дело одежду, по большой необходимости. Жизненно важной практически. А другое — грабеж откровенный. Второе — не мое.

Мое внимание приковали совершенно иные предметы. Зачем мне деньги, когда есть она — домашняя колбаса! И ветчина, и сыр, а еще хлеб в плетенке… вечернюю трапезу гостю принесли прямо в номер, очень кстати!

Я быстро сжевала один кусочек сыра, на пробу, остальное завернула в тканую салфетку и сунула в полупустую сумку. На ходу пожую. Яблоко, лежавшее отдельно, запихнула в карман плотной куртки. Будем налаживать отношения с лошадью.

Последней деталью стала шляпа, небрежно болтавшаяся на вешалке. Она скрыла волосы, которые я вновь безжалостно собрала в тугой пучок, и частично — лицо.

Напоследок оглядев комнату — вроде никаких улик не оставила, я прислушалась с помощью воздушного щупа. Коридор был тих и пуст. Сняла щеколду, выглянула осторожно, памятуя о засаде у пансиона и готовясь в любой момент сопротивляться не на жизнь, а насмерть.

Никого.

Кажется, Уинтроп действительно отправился искать беглянку в лес.

Уже смелее я спустилась по лестнице, миновала быстрым шагом зал, где за отдельным столиком все еще что-то тихо обсуждали крестьяне. Наверное, ждали появления дознавателя. Еще бы, здесь ни телевидения, ни интернета. Каждая новость на вес золота! Тем более такая, столичная.

Не курица пропала из ближайшего села, а целая девица!