Приграничное владение 4 (СИ) - Матюшенко Артем - Страница 11

Когда прощались, коронный принц горячо поблагодарил Александра, что не отказал в его просьбе и подарил ему большую золотую заколку для плаща в виде совы, разукрашенной разноцветной эмалью и желтыми топазами вместо глаз.

«О-о, мой авторитет архимага, стал приносить первые деньги. А совушка и впрямь хороша! — Саша полюбовался красиво сделанной вещицей и тут же заколол ей свой плащ. — Ничего, принц! — усмехнулся в душе Саша, — ты сам заглотил, свою же наживку. Посмотрим как ты меня благодарить будешь, мой простодырый друг, когда я через месяц предложу заряжать все три ваших амулета. Ведь, сорок пять золотых крон в месяц, для вас, вдвое меньше чем девяносто и гораздо больше пятнадцати — для меня!»

Глава 4

Ранним утром, едва начало светлеть ночное небо и пик, самой высокой скалы, осветили первые лучи восходящего солнца, Саша активировал рейдерский плащ и под покровом невидимости, стартовал в свой ежедневный многомильный забег.

Добежал до валашского форта, потом решил пробежать шесть миль от развилки дорог до второго форта, что строили солдаты Капчика, надо же сливать ману, вот и делал дополнительные крюки. Второй фарт, тоже был почти достроен. Макаров несколько минут полюбовался деревянными башнями форта и солнцем встающим над полоской восточного побережья, а потом побежал назад.

Пробежав до развилки, он почти сразу наткнулся на едущую в сторону замка телегу с сидящими в ней двумя мужичками. Телега была заполнена корзинами с едой и плетеными из ивняка клетками с курами и кроликами, а на привязи, позади телеги бежал взрослый баранчик. Обоим уже явно за пятьдесят, но один поплотнее, красномордый с черной бородкой, второй худощавый, с проплешинами на седой голове и наполовину седой бородкой клинышком. Александр заинтересовался едущими в телеге и пошел рядом.

Через пять минут, он понял кто это едет.

— Точно! — шлепнул он себя по лбу, — сам же назначил на утро старостам приехать.

Он решил продолжить свой бег, но внезапно разговор двух старост заинтересовал маркграфа.

— Думаешь, Хлодя, что молодой маркграф не узнает про наш приработок? — Спросил худощавый, тот что с седой бородкой, своего спутника, — Не хотелось бы в пыточной оказаться или поротым на конюшне быть.

— Пфф, Николас, — презрительно фыркнул второй мужичок, — я слыхал паренек не с империи вовсе, а с севера откель. Да мало ли, что ему император и местный лэр благоволит? Мало таких выскочек в Вардосе? Сколько он тут проправит, а то мож через полгода, а то и раньше его император на Южный континент призовет, там всегда вояки нужны. А этот помимо своих солдат, еще и наемников собирает.

— Ну не скажи, мож и думает себе, что туточки на долго обосноваться собирается.

— Не скажи, Николос, сынки благородных сами ничего не решают, что им господин прикажет, то и делают. Как бычки на веревочке. Как император решит, так и будет и про жемчуг пока умолчим.

— Думаешь? Что-то мне, Хлодя, на сердце тревожно, побаиваюсь я. А вдруг, да дознается?

— Кто, телок этот дознается? Не бзди, брательник, они нас за простодырых дурачков держат, вот и прикинемся такими. Как появится на острове настоящий правитель, так мы ему жемчуг и приподнесем в дар, может и за проданный повинимся.

— И вообще, я думаю, мало мы ему гостинцев везем. Его солдаты нас от шайки лиходеев спасли, а мы ему даров пожалели. Говорил, надобно двух поросят взять, да барашка не одного, а с пяток.

— А пяток баранов — не жирно ему будет? Пусть жопу толстую от своей мягкой кроватки оторвет, да сам в поле поработает, тогда и будут ему барашки, да хрюшки. За дарма жрать, все господа горазды! А про жемчуг, да про господина Сальфаторе молчи, целее будешь!

От услышанного у Саши закипела кровь, он сжал кулаки и с трудом сдержался, чтобы не начать бутузить братьев старост своими невидимыми кулаками, но сдержался. Постоял еще пару минут, глубоко вдыхая воздух и пытаясь успокоиться, а потом под невидимостью рванул обратно в замок.

«Я, блять, покажу вам телка на веревочке! Вы у меня, сами жопы оторвете и хрен присядете!» — Ярость стучала молотками у него в висках и Саша бежал, стараясь выложиться по полной, сжимал до белизны кулаки и время от времени скрежетал зубами.

Не останавливаясь побежал к лестнице в подземелье и потом к входу в подземный коридор, чтобы обмыться в прохладной воде лагуны и восполнить ману в зале с серебряным лабиринтом. Бросил лишь гвардейцу стоящему в карауле, чтобы срочно нашел Лаэрта и Герхарда. Когда поднялся по каменной лестнице в большой тронный зал, и его побратим, и командир гвардейцев были уже там.

— Господин Эр-Бокк, дюжину свободных от службы гвардейцев сюда, срочно! И пусть в кольчугах и сюрко будут!

По тону каким это было сказано и потому, что маркграф обратился к начальнику своей охраны по фамилии, Герхард понял — дело серьезное и господин не намерен шутки шутить и кинулся исполнять его приказание.

Сам Саша сменил простую хлопчатую куртку оливкового цвета на вышитый золотой нитью парадный акетон, накинул на плечи рыцарский плащ и натянул на голову золотой венец владетеля острова.

«Так, на сколько я их обогнал? — прикинул он время. — Думаю, как минимум, четверть часа у меня есть.»

Все еще сопя и поглядывая на всех исподлобья, он повозился с магическими светильниками, изменив их ровный белый свет, на зеленые зловещие всполохи и уселся на стул с высокой резной спинкой, сделанный мастерами из Гавани и заменявшим ему трон.

— Кхм… ну и? — подал голос Лаэрт пришедший по его вызову и стоящий возле стены.

— Ждем! — односложно бросил Макаров и забарабанил пальцами по деревянному подлокотнику.

В зал вошли двенадцать гвардейцев в кольчугах, сюрко и при мечах и выстроились вдоль длинной стены слева от господина.

— Старосты подъедут, так сразу сюда обоих! — снова бросил Саша лейтенанту не многословный приказ.

Герхард вернулся и на вопросительный взгляд кивну пояснив:

— Дал указание часовым, сразу сюда приведут.

Ожидание затянулось и Саша встав со стула-трона стал прохаживаться по залу, время от времени кидая задумчивые взгляды на выстроившихся возле стены солдат гвардии.

Наконец, после десяти минутного ожидания и молчаливых рысканий-метаний туда-сюда, в зал ввели двух оробевших мужиков, что Саша обогнал совершая утренний променад.

— Ну и где, вас черти носят?! — сразу пошел в наступление Макаров. — Не спешим? Болтаем едем?

— Э… да мы поспешали, господин, — несмело ответил ему один из братьев, плотный и чернобородый, — с гостинцами к вашей милости поспешали. — Принял он глуповатый вид, с улыбочкой взирая на молодого господина.

— Поспешали? — Макаров вновь уселся на свой стул и стал разглядывать стоявших перед ним братьев. Худой нервно озирался и стоял бледный, а вот второй, тот что Хлодя, все так же смотрел на него с улыбочкой и снисходительно, словно на капризное дитя. Наконец он не выдержал царившего вокруг напряжения, улыбка медленно сползла с его губ и он прокашлявшись спросил:

— Ну так, ваша милость, дары забирать будете, али как?

— Дары? А хороши ли дары, Хлодя? Не жирно, для меня будет?

— А откуда… гм, ваша милость, что вы такое говорите? Не разумею я?

Молча-ать! — заорал Александр. — Не милость я тебе! Знаешь, черт плешивый, как к маркграфу обращаться? Или, я для вас не настоящий господин?

— К-как? — заикаясь спросил толстый Хлодя, а его брат не выдержав, молча рухнул на колени.

— Я для вас, ваше сиятельство, дурни! Хотя нет! Это же я дурень, которого обмануть можно, да Николос? Не говорить, новому господину, про жемчуг? Да и вообще, я же жопу от стула не оторвал, чтобы что-то получить, так? Что молчишь, Хлодя? — снова стал заводиться Саша под конец своего монолога.

— В-ваше сиятельство, простите, бес попутал! Не желали зла, по дурости все, по простоте нашей! — залепетал толстый Хлодя.

— Оправдание, как дырка в жопе — есть у каждого! — вскочил Саша со своего стула-трона и сорвавшись, двинул по стоявшему рядом столику активированным «воздушным кулаком», отчего столешница хрустнув переломилась и на каменный пол посыпались обломки. Жалко конечно мебель, но очень ему хотелось двинуть по этой тупой башке, что насмехался над ним развалившись в телеге.