"Фантастика 2023-100". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Голотвина Ольга - Страница 106

(Никто, кроме Каррао, не слышал, что при этих словах Глава Соколов тихо и страстно выдохнул: «Да, лучше!»)

Король продолжал расспросы, все более мрачнея. Он жалел, что рядом нет старшей сестры, - она придумала бы, как выпутаться из этой мерзкой истории. Какое бы решение ни принял Джангилар, молва смешает его с грязью, да и летописцы вряд ли будут к нему снисходительны. Прикажет пощадить негодяя - «проявил слабость, потакая изменнику»! Утвердит смертный приговор - «оборвал Ветвь Левого Крыла и запятнал Клан Сокола несмываемым позором»!

А этот мерзавец невозмутимо признается сейчас в предательстве. Он, видите ли, выдал врагу тайный ход в Найлигрим, потому что крепость, признавшая власть самозванца, нуждалась в наказании!

Что ж, закон недвусмысленно гласит: казнить изменника и не предавать тело огню!..

Но ведь этот закон ни разу не применялся к высокородным! Даже Лаогран, Первый Король, в начале своего правления твердой рукой каравший мятежи и посылавший в ямы с псами бунтовщиков из числа Детей Рода, находил способ смягчить приговор потомкам Двенадцати Магов, дать им честную смерть и последний костер…

Внезапно удачная мысль зажгла искру в темных глазах Джангилара. Он понял, с кем может разделить груз своей ответственности.

Встав с кресла, король звучно произнес:

- Здесь присутствует высокородный Даугур, Глава Клана Сокола. В знак уважения к нему и к его Клану я прошу Мудрейшего спуститься к нам и высказать свое мнение о том, какой участи заслуживает обвиняемый. Решение приму я сам, но не произнесу ни слова, пока не выслушаю Главу Соколов.

Все обернулись к лесенке, по которой медленно спускался высокий старик в богатой одежде. Ралидж с трудом скрыл торжествующую улыбку, вот оно, спасение! Конечно, король с Мудрейшим заранее обо всем договорились: Даугур публично будет молить государя, а тот не сможет оскорбить Главу Соколов отказом…

Даугур встал на возвышении, глядя, как слепой, мимо короля, поверх толпы.

- Мой повелитель, - негромко начал он, - страшная беда обрушилась на Соколов. Исправить ничего нельзя, мы готовы услышать и принять твой приговор, каким бы он ни был. Но памятью Двенадцати Магов заклинаю, до того, как ты решишь судьбу этого… этого нашего родича, позволь нам…

Голос Мудрейшего сорвался. Старик помолчал, чтобы справиться с накатившей слабостью. Затем Даугур оглядел притихшую толпу, и с тонких губ его сорвались страшные слова:

- Дай нам сутки отсрочки, чтобы мы могли изгнать этого человека из Клана.

Все онемели. Каррао на галерейке вскочил на ноги, вцепился в ажурную решетку. Он, как никто, оценил суровое мужество Главы Соколов.

- Ты понимаешь, о чем просишь? - подавшись вперед, спросил потрясенный король.

- Пусть никто не скажет, что Соколу был вынесен позорный приговор! - гордо ответил Даугур.

- Но он же последний в своей Ветви!

- Если ветвь приносит гнилые плоды - ее отсекают! - жестко молвил старик. - За свое решение я отвечу перед Соколами… Может, мне уже недолго оставаться Мудрейшим. Но пока я стою во главе Клана - пусть будет так!

- Что ж, - помолчав, кивнул король. - Скажу и я: пусть будет так! На сутки этот человек - твой, делай с ним что хочешь. Завтра решу его судьбу.

Уходя в сопровождении стражников, молодой Сокол кипел от ярости. Он понимал, что все сказанное было комедией, разыгранной, чтобы оттянуть вынесение приговора и спасти его, Ралиджа. Но неужели старый идиот Даугур не мог придумать что-нибудь менее скандальное, чтобы не заставлять сплетничать весь Грайан?!

А Дети Кланов, кольцом окружившие возвышение, пораженно притихли: неужели так и будет? Неужели такое - такое! - возможно?

(Хотя многие знали, что летописи упоминают о двух подобных случаях. Но одно дело - летописи, а другое - то, что происходит у тебя на глазах…)

- Пусть приблизится второй, - приказал король. - Нет, Даугур, останься. Это дело тоже касается Клана Сокола, и каждое твое слово для меня - дороже алмаза.

Сайвафина вновь крест-накрест прижала руки к груди. Сквозь тонкую золотую пелену Орешек доброжелательно встретил королевский взгляд. Страх льдисто царапал сердце, но сильнее было торжествующее ликование: сам государь почтил вниманием его последний спектакль!..

Король с нетерпением ждал этого мгновения. Наконец-то перед ним загадочный незнакомец, который с одинаковой легкостью совершал и чудовищные преступления, и великие подвиги!

Молод. Красив. Движения легкие и свободные… он весь как… как росчерк меча в руках мастера карраджу! Во взгляде ни тени страха… Великая Бездна, уж не улыбнулся ли он?! Нет, показалось…

- Кто ты? - властно спросил король. - Назови свое подлинное имя - и помни, что чары не дадут тебе солгать!

- У меня нет имени, - отозвался подсудимый тоном человека, которому, увы, приходится огорчить собеседника. - Хозяин называл меня - Орешек…

Это был удар! Толпа разом, на едином выдохе, ахнула. Руки старой Орлицы дрогнули, золотые искры на миг взметнулись у лица подсудимого. Волчий Вожак пробормотал: «Бедная девочка!..»

Джангилар откинулся в кресле, во взгляде его любопытство смешалось с брезгливым разочарованием. Красивая мечта на глазах рассыпалась в осколки.

- Вот даже как?.. Однако ты смел, если без трепета выдерживаешь королевский взор!

Орешек ответил так, как подсказала ему безумно-легкая душа:

- Любой жрец подтвердит, что на меня, как и на всех, глядят Безымянные - каждый день, каждый миг… Так что я привык. А после взора богов королевский взгляд - это ничего… не страшно…

Джангилар растерялся. Этот негодяй смеет насмехаться над государем?! Но в голосе нет вызова, глаза по-детски простодушны…

- Ну-у, - протянул король, не зная, гневаться или смеяться. - Ты слишком языкаст и дерзок для беглого раба!

Вот тут подсудимый обиделся и со сдержанным достоинством объяснил, что в беглых сроду не ходил. Просто его хозяин куда-то пропал, и он, Орешек, не может его отыскать…

Нервное напряжение, стискивавшее душу короля, прорвалось наружу раскатами хохота. Запрокинув голову, Джангилар всхлипывал и стонал. Смех перебросился на скамью для высокородных и пожаром пронесся по толпе. При этом никто - даже улыбающаяся Сайвафина - и не подумал о том, что чародейская пелена осталась незамутненной.

Утирая слезы, король заявил Даугуру, что, конечно, бывает, рабы бегут от хозяев, но чтобы хозяин сбежал от раба - это какую же жизнь надо устроить человеку?! Затем Джангилар обернулся к подсудимому и, уняв хохот, пожелал узнать имя этого неуловимого господина.

Вконец разобидевшись, Орешек отчеканил гордо и громко:

- Достойнейший Илларни Звездный Голос из Рода Ульфер!

Король разом оборвал смех, в глазах его мелькнуло смятение. Посерьезнев, он властным жестом призвал площадь к молчанию.

- Это не относится к делу! - резко бросил он. - Я хочу знать, как ты осмелился назваться Сыном Клана!

- Это вышло случайно, государь… - охотно начал Орешек.

Но связного повествования не получилось. Начав с шатра в лесу, Орешек понял, что надо объяснить, как он оказался в чаще без одежды. Пришлось вернуться на берег реки Бешеной, где шла облава на шайку Матерого. На возмущенный возглас Даугура: «Ты еще и разбойник?!» - Орешек поспешил объяснить, что в отряд попал против воли. Для убедительности рассказчику пришлось одним прыжком перенестись в Аршмир, а также приплести к истории Вьямру, которая фигурировала в рассказе как «некая старуха, которую я толком не знал, но которой случайно оказал большую услугу». Орешек хотел также сообщить, что привело его в этот город, но едва он упомянул об исчезновении Илларни, как король велел ему не отвлекаться от главного.

Слово за словом сплеталась перед слушателями история настолько невероятная, что Бессмертная Орлица призадумалась: не отказал ли ей дар отличать правду от лжи?

Король и Даугур наперебой уточняли подробности. В допрос азартно включились высокородные, сидящие вокруг. Король не оборвал их, не остановил галдеж. Подсудимый старался ответить каждому, оборачиваясь в ту сторону, откуда летел очередной вопрос.