Новый порядок 2 (СИ) - Dьюк Александр Александрович - Страница 90

Незнакомец же метнул в Манфреда нож, который чародей поймал в ледяную ловушку, на секунду обернулся к Фридевиге и мягко толкнул ее ладонью в грудь. Госпожу консилиатора в должности ритора Собрания Ложи с экстраординарными полномочиями диктатора сроком на полгода словно сдуло, от края до края протащив по кровати, где она с визгом рухнула в ворохе простыней и одеяла на пол.

А убийца переключился на Манфреда, который поднял вокруг себя облако снежной пыли, собрал ее в ладонях и сильно дунул. Незнакомца накрыло снежным облаком, каждая частица которого вдруг превратилась в острый, как битое стекло, осколок льда. Убийца укрылся от секущих лицо льдинок рукавом шинели. Манфред, не дав ему передышки, заледенил мокрую одежду убийцы, но тот, едва почувствовав это, завертелся, ловко переставляя ноги и на ходу сбрасывая с себя дубеющую одежду. Швырнул шинель в Манфреда, однако чародей придавил ее к полу под весом льда, потеряв пару драгоценных секунд, которыми убийца воспользовался.

Чародея сшибло с ног и вдавило в стену волной силы. Не стихийной, не магической вовсе, голой психокинетикой. Это было как порыв ветра, если бы ветер при этом был еще и осязаемым. И мог всколыхнуть естественный фон реальности, позволяющий чародеям арта видеть вторым зрением. От удара у Манфреда потемнело в глазах, вышибло из легких дух. Он начал сползать на пол, но ударная волна как будто скаталась в тугой жгут и стянула удавкой горло. Манфред закряхтел от удушья, его потянуло вверх.

Убийца сделал несколько шагов, душа и придавливая первого мастера к стене усилием мысли, но вдруг все прекратилось — Манфред упал, жадно хватая ртом воздух.

Незнакомец стоял, а из его живота торчало острие зачарованного льда. Через мгновение еще одно вылезло под левой ключицей, а третье проскользнуло у правого бока. Не издав ни звука, убийца резко обернулся, выхватив из ножен на груди еще один нож, кажется, последний, и метнул его в Фридевигу. Чародейка сплела из приготовленной воды защиту, нож вонзился в кусок льда. Фридевига закрутила руками, меняя форму льдины. Часть льда пооттаяла, потоки воды закрутились спиралью, складываясь в острый шип. Остановленный нож должен был упасть, но завис в воздухе. Незнакомец сделал кистью движение, словно что-то легко толкнул — и нож завершил свое движение.

Ледяное копье разбилось об пол. Фридевига охнула, зашипела, хватаясь за рукоять глубоко и крепко засевшего в ее правом плече ножа. Не серебряного, а обычного, едва ли не кухонного, может, взятого тут же, в доме Максимилиана Ванденхоуфа. Но боль что от серебра, что от обычного железа одинаковая. Фридевига инстинктивно схватилась за рукоять ножа и пронзительно взвыла. Из глаз брызнули слезы. Легкий удар сбил ее с ног, и Фридевига закричала во всю глотку.

Манфред поддернул рукава плаща и мантии, обнажая спускающие к запястьям узоры татуировок — белой на правой и темно-синей на левой руке. Обе мягко светились в темноте.

Убийца, развернувшись к чародею, молча обломал торчащие сосульки и побросал их на пол, сделал твердый шаг к Манфреду. Примо антистес скрестил руки, сосредоточился. Татуировки сверкнули, перегружая арт, вызывая настоящий взрыв, который разнес бы тело в клочья. Однако татуировки позволили направить этот взрыв наружу убийственной волной чистой энергии. Прямо в незнакомца.

Того прошила насквозь яркая вспышка белого, с синеватым отливом света. Треснул паркет на полу, посыпалась известка с потолка. Лопнули кристаллы в люстре, сама люстра со звоном, грохотом и треском, рухнула на пол. Волна раскроила надвое кровать, врезалась в стену. Разлетелась в стороны шпаклевка в облаках пыли и каменной крошки, посыпались доски и камень в простенке.

В глазах не успело проясниться после вспышки, как Манфред увидел звезды, услышал звон — резкий, короткий удар в нос выбил чародея из равновесия. Манфреда повело, он ударился об угол то ли тумбы, то ли трельяжа и позорно свалился на пол. Получать по морде в последний раз доводилось чуть ли не в далеком детстве, по иронии, тоже из-за сестры. Манфред и забыл, каково это.

Жмурясь и силясь встать, он услышал звон бьющегося стекла, заметил крупную фигуру убийцы, выпрыгивающего из окна. В спальню ворвался снег и мороз.

Кое-как все же встав, Манфред первым делом бросился к Фридевиге. Та лежала навзничь и часто дышала, поджав губы. Манфред осмотрел рану.

— Вытащи, — сдавленно потребовала чародейка.

Манфред приманил несколько капель воды, которые растянулись в колечко и оплелись вокруг ножа. Чародей осторожно приложил к плечу сестры ладонь. Фридевига вся напряглась и заныла, стиснув зубы.

— Вытащи! — приказала она, схватив Манфреда за запястье.

— Хочешь кровью истечь? — слегка гнусаво спросил чародей, покрывая края раны тонкой коркой инея.

Фридевига пару раз шумно втянула ноздрями воздух и смирилась.

— Что это было? — спросила она.

— Не знаю, — честно признался Манфред.

— Что это было⁈

— Я не знаю!

Но обязательно выясню, подумал он, приманив к себе обломок окровавленной сосульки.

Из коридора донесся грохот. В дверях появилась пара физиономий агентов Ложи.

— Магистр… — пробормотал один из них, пытаясь отдышаться.

— Где вы шляетесь⁈ — рявкнул Манфред.

— Кто-то проник в дом… — сбивчиво оправдался второй агент. — Одного ранил, двоих оглушил… остальных… нас запер… Мы только что взломали дверь…

— Догнать! — не дослушав оправдания, приказал Манфред, указав на разбитое окно. — Он не мог далеко уйти!

Оба агента вломились в спальню и бросились к окну, по очереди без особых раздумий выпрыгнули в сугробы со второго этажа и пустились в бессмысленную погоню. В коридоре гремели сапогами еще агенты.

— Чего уставились? — крикнул на них Манфред. — Магистр диктатор ранена! Быстро сюда медика!

Спустя пару минут Фридевигу осторожно вывели из спальни. Агенты подняли суету, всячески создавая видимость бурной деятельности, дабы не познать еще больше гнева начальства, которого все равно не избежать, и наутро полетят чьи-то головы.

Тело Максимилиана Ванденхоуфа, каким-то чудом не задетое в драке с неизвестным убийцей, накрыли простыней. Штатных некромантов и следователей КР и КС уже вызвали. Предстоит много бумажной работы, однако это Манфреда мало заботило. Это подождет.

Чародей стоял, крутя в пальцах испачканный в крови обломок сосульки. Самым важным сейчас было выяснить, кем был тот неживой и немертвый красавец, который только что убил одного и отхлестал двух магистров Ложи высшего порядка, а сам даже не почесался от взрыва, который в обычных условиях не оставит щепок от средних размеров здания. И Манфред догадывался, с кого стоит начать поиски.

Он спрятал сосульку в карман плаща, вздохнул и глянул на неподвижное тело бывшего ритора. На разбитое окно, под которым уже вырос маленький сугроб.

Манфред покрутил кистью, ловко шевеля пальцами. Снег скатался в три кома разных размеров, которые встали друг на друга от большего к меньшему. На самом верхнем образовалась пара впадин и дуга, даровавшая снеговику счастливую, хоть и глуповатую улыбку.

— С новым годом, Максим, — повторил Манфред и вышел из спальни.

Большой филин опустился на заснеженный подоконник чьего-то особняка на берегу Риназа. Встопорщив перья, птица недовольно нахохлилась, вглядываясь в морозную ночь огромными желтыми глазами. Здесь почти не гремели салюты, лишь где-то в отдалении слышались отзвуки бурного гуляния. Богатые люди ценили тишину и предпочитали нарушать ее подальше от своих домов.

Филин важно прошагал по подоконнику и припал к заиндевевшему стеклу. Всматривался долго, прежде чем понял, что это нужное окно в нужную спальню.

В темноте на мягкой кровати лежали в обнимку трое — мужчина и две женщины. Одеяла на всех не хватило, и крайняя к окну самка человека распутно и бессовестно сверкала голой спиной, задом и бедрами. К чести распутницы, на ее левой ноге остался белый чулок. Филин сосредоточил хищный взгляд на женской попке, даже склонил ушастую голову набок, раскрыл клюв и сощурил огромные глаза. Со стороны могло показаться, что птица чертовски довольна и хитро ухмыляется.