Странный новый мир (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович - Страница 1

Странный новый мир

Пролог

22 мая 203… года

Смартфон в кармане тихо звякнул, и Михаил полез посмотреть, что там.

Джоба е стандарт личка

Что в переводе означало: есть подработка на стандартных условиях – никаких смартфонов, съемок, упоминаний, соглашение о неразглашении и согласие на завязывание глаз, пока их везут на «объект», подробности при личной встрече, то есть, если Михаил согласен, то пусть приезжает. Оплата втрое выше нормы, и век цифровизации помимо немалого количества способов контроля за деньгами также породил уйму этих самых способов их обхода.

Раздумывал Михаил недолго, деньги требовались всегда, а в последнее время так особенно. В мире все сильнее пахло Третьей Мировой, пускай напряжение и сводилось пока к локальным конфликтам, и цены постоянно ставили новые рекорды. Разумеется, хороший электрик (а Михаил считал себя именно таковым) без дела не сидел, но все же не стоило упускать такое выгодное предложение.

Поэтому он поменял планы, отписался другому клиенту, сообщив, что работы придется перенести, и помчался к Степану, зная, что тот разослал подобные сообщения не ему одному. Кто первый успел, того и работа, а значит и денежки.

Так оно и вышло, и их бригада из пяти специалистов, неуклюже подписав обычными ручками соглашения (и попутно обменявшись понимающими взглядами), некоторое время молча катила куда-то с завязанными глазами.

— Понятно, - задумчиво почесал нос Михаил, оглядывая «объект».

Стандартные голые бетонные стены и лампочки, дававшие тусклое освещение. Еще один кто-то там спятил от страха и построил себе мега-убежище, которое еще предстояло обустроить и тут в дело вступал Степан со своими бригадами для «анонимных работ». Михаила всегда слегка мучил вопрос, а как эти кто-то собирались обслуживать свою технику потом, когда заберутся в бункер? Возьмут толпу проверенного персонала? Или что, или как, или где, но сам наниматель в подобных местах никогда лично не появлялся, понятное дело, и спросить его не представлялось возможным.

Остальные специалисты разошлись по своим делам, а Михаил занялся электрикой. Как выяснилось, кто-то уже все проложил в «обычной части» бункера, а ему предстояла самая сложная часть – соединить систему с автономным ядерным реактором и проверить, что все работает.

Некоторое время спустя

— Ну, да будет свет, - изрек Михаил и дернул главный рубильник.

Все заработало, зажужжало и засвистело, и Михаил отправился проверять остальные крупные узлы соединений, начав с самого большого неподалеку. В середине осмотра и проверок, когда он уже уверился, что здесь все работает и непонятным оставалось только, зачем тратить столько энергии на какие-то непонятные установки, с потолка раздался приятный женский голос.

— Внимание, обнаружена угроза. Система переводится в режим защиты.

С тихим шелестом закрылись двери, отрезая Михаила от выхода. Он потыкал пальцем в терминал, но тот затребовал ключ и код доступа, которых у него не было.

— Активированы протоколы безопасности, - с легкой укоризной сообщил голос. – Всему персоналу занять места по расписанию.

Это надолго, понял Михаил, и полез в терминал, даже вскрыл его, но попытки закоротить провода ничего не дали, кроме еще одного сообщения голоса сверху:

— Обнаружена попытка взлома в криозале номер один, приняты меры для успокоения.

Какие еще меры, подумал Михаил, ощущая, как перед глазами все вдруг поплыло и начало покачиваться. Газ! Он попробовал выдохнуть, прикрыть рот одеждой, вспомнил даже, что лучше намочить ее, но ничего сделать не успел. Покачиваясь и спотыкаясь, он рухнул в одну из странных установок, которая охотно приняла его внутрь и тут же закрыла крышку.

— Угроза в криозале нейтрализована, - еще успел услышать Михаил. – До подлета ракет осталось десять с половиной минут, всему персоналу необходимо немедленно занять места…

Что-то зашипело вокруг, и он отключился, думая о том, как выскажет все Степану, когда проснется.

Глава 1

Проснулся Михаил уже в больнице, в отдельной палате, судя по стерильно белым стенам и непонятной аппаратуре вокруг. В огромные окна бил свет и Михаил чуть прищурился, осознав, что ужасно голоден. Он поискал взглядом кнопку вызова или хотя бы камеры, чтобы помахать в них, но тут часть стены съехала вбок, и внутрь вошла женщина в белом халате.

Примерно ровесница Михаила, прямые черные волосы и огромные глаза, смугловатая, словно от загара, кожа и горделиво расправленные плечи, длинные ноги, легко несущие ее такой походкой, от которой у него немедленно все воспряло к жизни, попутно намекая, что эта часть не пострадала от газа.

— Доброе утро, - с белозубой улыбкой произнесла женщина, прямо и открыто глядя на Михаила.

— Доброе, - машинально отозвался тот, завороженно глядя на нее.

Похоже кто-то там раскошелился на лечение, желая загладить инцидент в своем бункере и заткнуть рты. Что же, Михаил был готов простить его, если и оплата будет на месте, и эта медсестра постарается.

— Меня зовут Татьяна Сальвини, - продолжала гостья, разглядывая Михаила, - могу я узнать ваше имя и фамилию?

Ага, сообразил Михаил, доставили анонимно куда-то? Сальвини, смуглая кожа, неужели Италия? Или… Швейцария? Это объясняло бы слегка странное произношение. Анонимное лечение, все дела? Но если анонимное, то зачем ей его имя? Впрочем, такой роскошной женщине, в которую он уже влюбился, Михаил был согласен открыться целиком.

— Михаил, - ответил он и добавил после секундной запинки. – Лошадкин Михаил Иванович.

Фамилия его не вызвала даже тени улыбки у Тани, которая чуть двинула пальцами и глазами, словно наигрывала на каком-то невидимом инструменте. Слегка нахмурилась, словно что-то не вышло, и произнесла чарующим голоском:

— Сведения о вашей смерти или пропаже, Михаил, отсутствуют в архивах, что подтверждает гипотезу доктора Наакянца.

— Конечно же, они отсутствуют, - насторожился Михаил, - с чего бы им появляться, если я не умер?

Неужели Степан что-то там провернул? Их выставили мертвыми и вывезли за границу? Это не настоящая клиника? Кто-то там решил не оставлять свидетелей? Хотя нет, зачем тогда это все? Стоп, в архивах?

— Диагност утверждает, что вы в полном порядке, - продолжала Таня, вдруг утратившая часть своего очарования, - но все же, давайте убедимся. Поднимитесь и посмотрите в зеркало.

— Какое еще зеркало? – спросил Михаил, все же поднимаясь.

На нем была какая-то больничная пижама, странно мягкая и удобная. Таня изящно повела рукой и стекло вдруг превратилось в зеркало, в котором отразился сам Михаил. Слегка вытянутое лицо и крупноватые зубы, что в сочетании с фамилией, только удваивало количество шуток на лошадиные темы. Теперь черты лица словно заострились и ввалились внутрь, но вот короткая прическа ничуть не удлинилась, и щетина отсутствовала. Переломанный в детстве нос, шрам в левой части лба – привет из детства, крупноватые уши, карие глаза.

Он никогда не был амбалом, так, крепыш ростом выше среднего, но и это все сейчас куда-то делось, он словно усох и мышцы… атрофировались? Сколько он пролежал где-то там? В горле пересохло, в животе что-то крутило, и он спросил хрипло:

— Нельзя ли стакан воды?

— Один стакан воды, - раздался приятный женский голос за спиной.

Своей приятностью и женственностью он так напомнил Михаилу тот голос с потолка в бункере, что Лошадкин невольно подпрыгнул на месте, разворачиваясь в прыжке. Неужели он еще не покинул бункера? Все это галлюцинации? Или бункер что-то там включил, какие-то современные системы и морочит ему голову?