Зовите меня просто - Морти! (СИ) - Шервинская Александра Юрьевна "Алекс" - Страница 22

— Ваше величество!

— Моё, — согласился я, — что у нас ещё случилось?

— Её высочество вернулась! — радостно выдохнул главный стражник. — Живая и невредимая! Но с каким-то неизвестным спутником, трогать которого категорически запретила.

Мы с Шаритом переглянулись, и я почувствовал, что с души упал камень размером примерно с Великую Гору. Но, естественно, хотелось узнать подробности и похищения, и возвращения. И что скажет этот Мортимер… Интересно, как он вёл себя в этой ситуации?

Шарит посмотрел на меня и распорядился, чтобы принцессу и её сопровождающего привели в мой кабинет. Я кивнул, подтверждая распоряжение секретаря.

Стражник испарился, словно по волшебству, а мы с Шаритом, стараясь не торопиться, хоть и очень хотелось, направились в мой кабинет. В приёмной никого не было, и мы, переглянувшись, вошли непосредственно в святая святых императорского дворца.

Шарха обнаружилась сидящей с ногами на диване, а Мортимер задумчиво смотрел в окно на бушующие ветры и что-то подсчитывал на пальцах.

— Папа! — взвизгнула Шарха и, спрыгнув с дивана, повисла у меня на шее, вызвав состояние, близкое к ступору. Я попытался вспомнить, когда она так открыто проявляла эмоции, и не смог. Наверное, в далёком детстве.

— Шарха, — я обнял дочь, с трудом понимая, что делать дальше, и беспомощно посмотрел на секретаря, не меньше моего озадаченного поведением принцессы. В ответ на мой взгляд он едва заметно пожал плечами.

— Папа, ты себе не представляешь, что с нами было! — отлепившись от меня и возбуждённо сверкая глазами, проговорила дочь. — Это было нечто невообразимое!

— А поподробнее? — невольно улыбаясь, спросил я.

— Сначала нас забросило порталом в скалы между лесами Харуши и Ледяным морем, — начала Шарха, а у меня перехватило дыхание, — а там магии нет, и Морти не мог вернуть нас обратно.

Я, успокоив колотящееся сердце, не смог не заметить, что Шарха назвала наше новое божество по-свойски — Морти. Значит, парень не оплошал! Но как они выбрались из этого проклятого места?

— Мы сначала ругались, ну, из-за иллюзии, но потом пошли к проливу и нашли лодку, её там спрятали контрабандисты…

— Надеюсь, вы не были настолько безумны, чтобы попытаться переплыть пролив в лодке? — в голосе Шарита был искренний ужас.

— Конечно, мы поплыли, — отмахнулась Шарха, а Мортимер, внимательно её слушавший, насмешливо фыркнул, но в рассказ встревать не стал. — Потому что на берег вышли пираты, но их съел октопод.

— Кто съел? — я решил, что с такими новостями лучше присесть.

— Октопод, — любезно повторила Шарха, — он сначала хотел съесть нас, но Морти его убедил, что пираты лучше, потому что нас всего двое, а пиратов много.

— Подождите, ваше высочество, — поднял руку Шарит, которому вполне себе дозволялись подобные вольности, — я правильно услышал, и вы сказали «убедил»? Октопода???

— Именно это я и сказала, — Шарха хихикнула и стрельнула глазами в Мортимера, — он его уболтал, и октопод предпочёл… Морти, как это называется?

— «Шведский стол», — ухмыльнулся тот и пояснил, — это когда много разной еды, и гость сам выбирает, что положить себе на тарелку. Ну вот октопод и выбрал пиратов. Возможно, они выглядели более аппетитными, чем мы.

— С октоподом невозможно договориться, он не разумен, — по-прежнему растерянно проговорил Шарит, — вы что-то путаете, ваше высочество!

— Ничего я не путаю, — воскликнула дочь, снова забираясь с ногами на диван, — Морти предложил ему консультацию психолога, и я тебе точно могу сказать, папа, что тот его прекрасно понял. Мне даже показалось, что он кивнул одной из голов. И потом — он же не стал нас есть, значит, услышал и воспринял информацию.

Я молча смотрел на Шарху в безрезультатных попытках представить себе октопода, приплывшего на консультацию к психологу. Полагаю, на это зрелище можно было бы продавать билеты и озолотиться.

— А как октопод планировал разговаривать? — неожиданно проявил интерес Шарит. — У него же пасть отдельно от мозгов…

— Наверняка есть какие-нибудь способы, — не выдержал Мортимер и с энтузиазмом исследователя-маньяка продолжил, — например, можно было бы попробовать общаться жестами, благо недостатка в руках у этого существа точно нет. Или свистом, или картинками, да мало ли способов! Может, он вообще имеет способности к ментальному общению… Кстати, очень интересная мысль… надо будет проверить как-нибудь…

— Меня возьмёшь? — тут же повернулась к нему Шарха, сверкая глазами. — Я могу тебе помогать! Кстати, папа, ты не мог бы узнать, как попасть в Академию, про которую мне рассказывал Морти? Она в другом мире, но при определённом желании это, как мне кажется, не проблема!

— Ты что… учиться хочешь⁈ — я в шоке смотрел на дочь, которая от любых предложений получить образование шарахалась, как пустынный урх от цветов апелии. — Может, лучше замуж? Или пару новых колье, а?

— Папа, не будь этим, как его, Морти? — она повернулась к нашему божеству.

— Ретроградом, — тщательно пряча улыбку, ответил Мортимер. — Мы потом можем это обсудить. В Академии, о которой я говорил Шархе, ректор — мой лучший друг, он сильнейший некромант своего мира. А ещё там большинство сотрудников — призраки и прочая нечисть. Но, знаешь, Джаред, это лучшее место во всех мирах и вселенных!

— Хорошо, обсудим, — послушно согласился я, борясь с ощущением, что сплю и вижу очень странный сон: моя капризная дочь ведёт себя адекватно и даже — точно сплю!! — хочет поступить в какую-то академию.

— Я хочу быть достойной подругой Морти, — выдала дочь окончательно добившую меня фразу, — замуж я за него не пойду, мне другого жениха пообещали. А вот дружить с ним здорово!

— А дальше-то что было? — проявил не свойственное ему нетерпение Шарит. — После разумного октопода?

— А потом мы доплыли до берега и выбрались на тёплый песочек, — продолжила Шарха, — но не успели отдохнуть, как вдалеке появились ибернийцы. То есть мы не сразу рассмотрели, что это они, поэтому Морти на всякий случай превратился в девушку в свадебном платье. Хорошенькую…

— А почему в свадебном платье? — я чувствовал, что реальность как-то слишком быстро перестаёт быть привычной, и в ней начинает ощущаться терпкий привкус сумасшествия.

— Чтобы безобидными выглядеть, — пояснил Мортимер, — никто никогда не станет ждать гадости от невесты, верно?

Я мог бы с ним не согласиться, но предпочёл промолчать, так как свои шишки каждый в этой жизни должен набивать сам.

— И что дальше? — мне было ужасно интересно, как им удалось договориться с этим самовлюблённым многоженцем Ишивой, который с какого-то перепугу величает себя Великолепным.

— Дальше прискакали трое на турхе, — Шарха посмотрела на меня и что-то негромко сказала присевшему на подлокотник Мортимеру. — Это был наш друг Ишива и два его приятеля. Ну то есть тогда ещё мы не знали, что он станет нашим другом… Ой, папа, ты чего?

— Держи, — Мортимер протянул мне бокал с тёмно-коричневой жидкостью и повернулся к Шархе, — соображаешь, это именно то, что ему сейчас надо. Молодец!

— Ещё раз и медленно, — велел я, делая большой глоток, — кем ты назвала Ишиву?

— Ты просто ничего о нём не знаешь, папа! — кинулась почему-то на защиту этого высокомерного молодчика Шарха. — У них там такое творилось! Ужас просто! Но Морти им помог, и теперь он и их божество тоже. Временно, пока из академии для божеств нового не пришлют.

— А жёны? Все знают, что у Ишивы сто или даже больше жён, — не сдавался Шарит, с завистью поглядывая на бокал в моей руке.

— Да одна у него жена, — отмахнулся Мортимер, а дочь лично наполнила бокал и протянула Шариту. Тот неверяще посмотрел на свою руку и несколько раз моргнул. — А остальные — это там их божество, Тревор, который вместо Энджела, свои тёмные делишки проворачивал. Но это отдельная история, мы как-нибудь расскажем. В общем, теперь мы с Ибернией не просто дружим, мы с ней практически породнились через меня.

Я сделал очередной глоток, пытаясь осмыслить сказанное, и сквозь кучу мельтешащихся мыслей всё ярче заявляла о себе одна: если мы теперь в мире с Ибернией, то это открывает такие перспективы, что дух захватывает!