Хозяйка бобового стебля (СИ) - Кофей Ева - Страница 45

— Тебе моя помощь уже не нужна, с магией своей ты совладала. Вот та, которая до тебя, вместо тебя была, видимо, сгинула бесследно из-за силы, которую копила внутри и не думала даже развивать. Нельзя к таким вещам относиться, как к данности. Ну да что уже поделаешь… А вот девочке, увы, помощь требуется. Только вот ни я, ни ты помочь ей не сможешь. Не всесильна магия, есть вещи, которые ею не исправишь. И которые травками да настоями не излечишь. Сердце у неё не в порядке. И сама кровь…

Женя хватается за её руку.

— Но как же так? У вас тут великаны, магия, а помочь ребёнку никак нельзя? Лучше бы у вас тут были нормальные врачи… Хотя они есть, — поднимает она взгляд на ведьму. — Есть в моём мире. Но уже не знаю, есть ли способ вернуться!

Ведьма вздыхает и смотрит на неё ласково, с печалью.

— Прости, милая, я правда ничем не могу помочь. Но чувствую, что скоро переменится у тебя что-то… Быть может, всё и сложится лучшим образом. А малышка… она просто слаба, но не страдает. Это тоже должно утешать, разве же нет?

Женя всхлипывает и отходит к Аннушке, которую положили на удобную лавку. Она судорожно пытается что-то придумать, но с каждой минуты надежды в её глазах становится всё меньше.

Как вдруг открывается дверь и по полу проходятся клубы холодного, подсвеченного синим пламенем, тумана, а на пороге оказывается фигура Мороза.

— Вот и прошла ты свой путь, — произносит он вместо приветствий. — Попала сюда ты не просто так, а чтобы пройти то, что в мире своём сделать должна была, а не сумела. И ты справилась с этим. А значит можешь вернуться назад. Но если решишь остаться, разрешу тебе это. Выбор за тобой, девочка.

Женя столько всего хотела ему сказать. Она даже обдумывала план, как его поймать, как отомстить! Словно маленькая девочка из второсортного рождественского фильма… У неё столько претензий было, столько проклятий! Столько жалости к себе… она ведь даже не актриса. Почему она должна была попасть в эту заварушку?

Теперь ещё до слов Деда Мороза она понимала, зачем. Слишком многое сходилось. Слишком многое ей позволили в этом мире сделать того, что помогло справиться с травмами, что оставил родной мир.

Но всё это неважно. Больше неважно…

— Значит, я всё-таки не испортила сказку?.. — подходит она к нему, заплаканная и уставшая. — Я уже думала о том, чтобы остаться, но… Можно ли отправить девочку в мой мир? Там ей могли бы помочь. Здесь у неё никого нет.

Мороз вздыхает и качает головой:

— Прости, но одну её в чужой мир не отправить, если только возьмёшь с собой. В этом исключение сделать можно. Но помни, что выбор это лишь твой, и ты вправе решить, где жить, с кем и для чего… Ступай во двор, там ждёт тебя проход в твой мир. Захочешь пройти и девочку с собой взять, просто шагни в него! Захочешь остаться, закрой его, будто дверь.

Женя кивает, вмиг будто лишившись голоса и побледнев.

Всё вроде хорошо закончилось. Злодей наказан, мать Джилл нашла своё счастье, есть золото, есть… Он.

Женя за свою недолгую жизнь видела достаточно, чтобы не верить в любовь. Есть только страсть, временное увлечение, всего лишь химия, выброс гормонов. Но всё это рано или поздно закончится.

И хоть с Карсоном всё было иначе… причин не оставаться рядом с ним слишком много.

И главная, конечно, это брошенные своими глупыми матерями девочки. Девочки, какой Женя когда-то была сама. Потерянные, никому не нужные, бедовые.

Она знает точно, что не сможет оставить сестру. И Аннушку не сможет оставить.

— А… — несмело бросает взгляд на Мороза. — А если я хочу взять с собой кое-кого ещё?

Но тот отрицательно качает головой.

— Малышка и так едва держится в этом мире, и брошенная она, не принадлежащая никому. А тот, кого ты забрать хочешь, разве не принадлежит миру этому? Портал ведь должен будет закрыться. А равновесие нарушать меж мирами нельзя.

— Ясно, — всхлипывает Женя. — Тогда, значит, пора мне вернуться домой…

Мороз кивает ей, улыбается ободряюще и провожает взглядом.

На улице, у кромки леса, сияет нечто похожее на арку заполненную подсвеченной неоново-голубым светом водой, которая чудом не выливается из неё.

Только вот когда Женя выходит из дома, её за локоть хватают длинные и цепкие пальцы рыжего колдуна. Он, подмигнув Аннушке, которая изрядно перепугалась от его вида, отводит Женю в сторону и что-то шепчет ей на ухо.

— Так что ты уж прости за великана, — улыбается он в конце. — И если напугал сейчас, прости тоже. Просто хотел объясниться напоследок и как-то загладить вину. Не злодей я, честное слово не злодей! Хоть ни о чём и не жалею. И ты не жалей. С твоим появлением у всех здесь жизнь наладилась. Даже у фамильяра твоего, у Джека, всё хорошо. Решил оставить бандитский промысел, к девушке, которую последней спасли, присматривается. Видела бы ты, как она смеялась, когда заметила его в платье в тот день! Он ведь так и пошёл в город, назло, видимо. Не знаю только, назло кому… — хрипло смеётся колдун. — Ну да разболтался я. В добрый путь? — и протягивает ей руку, будто бы для пожатия…

Да, Джек теперь, как оказалось, её оборотень-фамильяр. Она могла бы остаться здесь ведьмой, да ещё и под прикрытием инквизитора, но увы — не судьба.

— В добрый, — выдыхает и пожимает руку.

Она не злится на колдуна. В конце концов, без него многого бы не случилось.

— Ну что, Аннушка, идём в мой мир?

Эпилог

Как ни странно, только в другом мире Женя по-настоящему поняла, что любит Карсона. Да так, как никого не любила. Что скучает до ужаса. И это не просто «выброс эндорфина»…

Но даже если бы она была на все сто уверена тогда, когда её поставили перед выбором, как можно было не спасти Анну?

Женя скучает, грустит, но не жалеет. Лишь надеется, что Карсон сможет найти себе хорошую жену, заведёт ещё псов и вообще… будет в порядке. Что кто-то о нём позаботится.

Кроме этого, конечно, есть ещё кое-какая надежда… но об этом лучше не думать.

Она очнулась в своём теле. Тело Джилл возможно, просто исчезло между мирами, стало светом или прахом. По крайней мере, ей так представляется. Она уже так отвыкла от проколотых ушей, короткой стрижки и современной, да ещё и тёплой одежды! От зимы…

Девочка была рядом. Испуганная и ослабленная. Женя первым делом повела её к врачу. С помощью диких ухищрений получилось выдать её за сестру и обойти вопросы. Благо, они выглядят похоже и кажется одного возраста.

У Аннушки нашли порок сердца и ещё пучок заболеваний. Сделали операцию — прошло удачного. От остального успешно лечат. У врачей хорошие прогнозы. Женя подозревает, что вечное недоедание и в принципе образ жизни сыграл свою роль. Теперь всё должно выправиться.

Она отдала большую часть скопленного на лечение. И теперь взяла академический отпуск, чтобы заработать на приемлемые условия для сразу же двух девочек. Ведь сейчас идёт процесс сбора и оформления документов для опеки над родной сестрой… Которая дуется на неё, кстати говоря. Но это всё поправимо.

В общем-то, будни серые, полные работы, волокиты и беготни. Немного магии бы не помешало, но здесь у Жени её нет. Хотя иногда и покалывает странно на кончиках пальцев… Но это может быть что угодно.

В один из дней у неё работа занимает всего несколько часов, а потому она решает вернуться домой раньше и попытаться просто выспаться.

По дороге вспоминает Карсона и Джека. Одного с болезненностью, с танцами огня в сердце, другого с глупой улыбкой на лице.

У них было много маленьких приключений. А финал с белым платьем — что-то с чем-то! Эффектно избавился от чёрной шкурки, ничего не сказать…

Дома же её ожидает сюрприз. Тревожный и неожиданный, но сюрприз. На кухне что-то шкварчит… И слышны шаги, как и чьё-то бормотание.

При этом дверь была замкнута, и жильцов других здесь, кроме Жени, просто нет.

Однако на кухне оказывается не кто-нибудь, а Карсон.

В белом уютном свитере с закатанными рукавами, джинсах и сковородой в руках.