Анима (СИ) - Бо Вова - Страница 5

Хлопок. И кончик рапиры поблескивает в свете софитов в считанных сантиметрах от моего лица. Я могу разглядеть бритвенную остроту артефактного металла. А маска девушки дает трещину, через которую проглядывает удивление. Она переводит взгляд с меня на лезвие рапиры, зажатое между моих ладоней.

Я собираюсь перехватить оружие дланью, чего не успел сделать изначально, чтобы закончить этот бой, но не успеваю. Ее перчатка вспыхивает маревом заклинания, мгновенно обволакивающим все тело девушки.

На каком-то паранормально-интуитивном уровне я понял, что произойдет дальше. Она попытается каким-то образом завершить удар, и все, что мне оставалось, — это напрячь все мышцы до предела.

Тело будто окаменело в неудобной позе, став монолитом. Ни один сустав не двигался, ни одна связка не дрогнула. На мгновение из-за перенапряжения даже сердце пропустило удар. А в следующий миг сработало заклинание фехтовальщицы.

Ее тело не шелохнулось, не изменилась поза, ни один мускул не дрогнул, ничто не выдало атаку. Просто в одно мгновение ее бросило вперед с такой силой, будто это был разогнавшийся таран.

Не успей я среагировать, то был бы мертв. Удар рапиры с таким импульсом вряд ли бы остановился от одного щита. Но вместо этого на песке остались две глубоких борозды от моих ног, а острие оружия лишь ненамного приблизилось к лицу.

Тем не менее, подобное перенапряжение не прошло бесследно. Я чувствовал, как все мое тело сковало болью. Приглушив ее усилием воли, я оскалился еще шире. Она пыталась убить меня. Уважаю. И отнесусь соответственно.

Перехватываю лезвие дланью. Артефакт ничего не может сделать бронированным наростам перчатки. Отвожу лезвие в сторону, шаг вперед, рвануть оружие на себя. Ошарашенная фехтовальщица явно растеряна и не выпустила оружие из рук.

Вместо этого она сама полетела вперед, потеряв равновесие, и наткнулась на мой кулак. Видимо, этот бой не похож на тренировочные поединки. И стоило чему-то пойти не по плану, как вся филигранная техника посыпалась.

Я вырвал оружие из ее руки и просто продолжил бить кулаками. Никакой защиты, ни одной попытки уклониться или заблокировать. Она просто неуверенно пятилась, огребая удары один за другим. Щит принимал на себя урон, а я продолжал давить. Бой окончен, началось избиение.

И когда щит наконец лопнул, я не удержался и нанес еще один прямой правой. Девчонка приземлилась на задницу, оставив в воздухе алую полосу крови из разбитого носа.

— Не то же самое, что в тренировочных спаррингах, да? — кивнул я на кровь.

Никакой жалости или вины я не чувствовал, а дрожащие губки готовой разрыдаться мордашки меня вообще не трогали. Она попыталась убить меня, очевидно. За это я не злился, нет. Но если ты готов убить другого, будь готов к тому, что попытаются убить и тебя. В бою все равны, а трупу уже все равно, какой герб вышит на его погребальном костюме и есть ли он вообще.

Я подобрал кинжал и огляделся. Наша битва с фехтовальщицей заняла секунд двадцать, не больше. А за это время поле боя разительно изменилось. Во-первых, количество участников резко сократилось с обеих сторон. Во-вторых, начали прибывать новые, так как арена продолжала сужаться.

И в-третьих. Никто из проигравших не спешил покидать арену, хотя это уже был прямой риск для жизни. На всех выбывших светил луч красного прожектора, сигнализируя, что их нельзя больше атаковать. Большинство уже поднялось наверх, и сейчас поле боя было практически взято в алое кольцо.

— Слабачка, — услышал я голос надменного длинноволосого ублюдка.

Он явно обращался к всхлипывающей фехтовальщице. Вроде бы она и клановый призыватель, хорошо тренированный для ближнего боя. Но при этом все еще остается молодой девчонкой, не способной проглотить обиду поражения. И скорей всего не привыкшей к боли от разбитого носика.

— Сражаться будем? — привлек я его внимание. — Или опять за женскую спину спрячешься?

— Тц, — поморщился парень, скорчив при этом такую рожу, будто в говно наступил. — Не смей открывать пасть в моем присутствии, пока к тебе не обратятся, бродяжка.

— У тебя изо рта воняет, — не остался в долгу я. — Кажется, это запах трусливой душонки.

Паренек явно не привык к такому обращению. Чем их тут кормят, что они ходят с такими напыщенными рожами? Я бы еще понял, если бы он был опытным призывателем с десятком закрытых разломов за спиной. Но ты же, блин, перворанговый ребенок, откуда столько спеси?

А в следующий момент я внезапно понял откуда. Он призвал артефакт. Это был простой односторонний меч. Только драгоценных камешков и всяких висюлек на нем было столько, что он походил больше на декоративное украшение, нежели на оружие.

Только вот это оказался явно не самый дешевый артефакт. Парень лениво взмахнул оружием в мою сторону, и с лезвия сорвался росчерк, устремившийся прямо в меня. Подобной атаки я не ожидал.

Бросил тело в сторону, уходя перекатом. Тот факт, что моя тушка разминулась с росчерком, иначе как чудом и не назовешь.

Только стоило мне подняться на ноги, как пришлось уворачиваться от второго такого же росчерка. А затем от третьего, четвертого и так далее. Парень просто стоял на месте и лениво махал мечом, а с него срывались смертоносные лезвия.

Наставник что-то рассказывал про подобные артефакты. По сути, в них встроено одно заклинание, а проводник просто активирует его своей маной. Ни отката, ни времени каста, не занимает слот в длани.

Стой и маши себе на здоровье, пока мана не закончится. Сколько у него единиц? Сколько требуется на использование? Это же воздушный серп, атакующая магия стихии ветра первого ранга. Две или три единицы маны, если бы это кастовалось из длани. Меч вполне может скостить стоимость, если учесть, как вальяжно ублюдок атакует.

Я сорвался в стремительный бег, двигаясь по кругу и разрывая дистанцию. Краем глаза следил за взмахами меча, стараясь предугадать траекторию полета. От некоторых росчерков мне удавалось увернуться, некоторыми он безбожно мазал. В остальном же я придерживался главного правила битвы с превосходящим по численности противником.

Сражайся с одним, остальные пусть сражаются друг с другом.

Поэтому я вилял из стороны в сторону, подставляя под атаки противника его же клановых союзников и призванных существ. Один раз удалось влететь с подсечки к сражающимся, повалить парня из ангелов, а затем прикрыться им от серпа.

Мой противник снизил интенсивность выпадов, явно начал экономить ману. Рядом пролетела каменная шрапнель, когда парень из клана Дракона своим молотом разбил защиту мечника, отправив того в непродолжительный полет.

Он тут же попер на меня, вращая оружием на манер мельницы. Ничего сложного, я просто поднырнул под его атаку, нанеся при этом три коротких росчерка, которых хватило, чтобы просадить щит до нуля.

И с удивлением понял, что мы остались вдвоем на арене со спесивым Небожителем. Он все так же стоял на одном месте, опустив меч к земле. Словно ему даже двигаться было лень. Нас разделяло с десяток шагов, и больше не оставалось никого, за кем можно было бы спрятаться.

Словно вторя моим мыслям, организаторы подняли часть колонн за нашими спинами, оставив нас на небольшом круглом пятачке. Диктор что-то вещал зрителям, и хоть его слова искажались для участников, но даже трибуны притихли, наблюдая за финалом мясорубки.

Я понимал, что никакого эффектного боя не будет, все решит один удар. Доли секунды. И сейчас преимущество за противником, ведь у него есть дальнобойные заклинания. Я прикинул, что за эти десять метров он успеет провести три атаки. Шансы, что я уклонюсь, уменьшаются в геометрической прогрессии вместе с разделяющим нас расстоянием.

И, судя по довольной ухмылке, мой противник тоже это понимает. Что бы сказал наставник в такой ситуации? Я улыбнулся, представив его лицо, произносящее…

Второй закон Дома Дракона. Коснись недосягаемого.

Тело срывается в обманном рывке, лезвие меча противника отрывается от земли. Даже сквозь заниженную чувствительность нервных окончаний меня раздирает боль от нечеловеческого рывка.