Разлом (СИ) - Островская Алина - Страница 32

— Всем скажем, что на тебя зверь напал в лесу, — предложила Алариэль, старательно выбирая дорогу назад.

— А как ты объяснила мое двухдневное отсутсвие?

Все-таки мелкие сухие сучки продолжали терзать мое лицо, добавляя к лиловому фингалу и запекшимся ссадинам новые краски.

— Двухдневное? — удивилась ведунья и резко повернулась ко мне. — Тебя не было всего несколько минут.

Теперь удивился я. Интересное преломление времени получается.

— Это к лучшему. Кельвар и без того относится ко мне с излишней неприязнью и подозрением, — рассудил я, заострив внимание на накатившей слабости и лёгком головокружении. Первый порыв радости от возвращения в живое тело прошёл, уступая место болезненным ощущениям во всем теле и жару.

До лазарета добрался практически в бреду. Организм и без того удивительно долго продержался на голом энтузиазме и регулярном выбросе адреналина. Когда мы вошли в лазарет к остальным, Эли поддерживала меня, поднырнув под моей рукой. Перед глазами плыло, но я точно выделил испуганное лицо ее помощницы, замершей с прижатыми к лицу руками, прикрывающими округлившийся в ужасе рот. Алариэль рыкнула на неё, приводя в чувства и женщина поднырнула с другой стороны, помогая дотащить меня до койки.

Я выхватывал обрывки фраз, борясь с ознобом и головокружением, смешивающим все в одно пятно. Среди четких указаний Эли, отдаваемых селянке с удивительной строгостью и спокойствием, я разобрал насмешки Кельвара и предложение оставить все, как есть. Мол, если судьба — очухается. Что ответила на это ведунья я не знал, поскольку погрузился глубже в сон.

Сознание вернулось от жгучих ощущений в области груди. Я приоткрыл глаза и сквозь лихорадочную пелену увидел женское лицо, низко склонившееся надо мной. Эли аккуратно шила раны, нахмурив брови и, заметив, что я ненадолго пришёл в себя, напоила горьким отваром.

Наблюдал за ней полуприкрытыми глазами, грешным делом отмечая, привлекательность острых скул и глубину голубых глаз. Даже шрам, рассекающий лоб и хвостик брови, казалось, придавал ей особого шарма.

Ещё один прокол плоти острой иглой, точно удар под дых, выбил из меня мысли, нагнанные горячкой. По виску скатилась тонкая струйка пота и я прикрыл глаза, крепко стискивая зубы. Издать хоть звук при Кельваре и остальных воинах было бы ниже моего достоинства.

Благо терпеть долго не пришлось. Отвар ведуньи стал действовать, мягко отключая меня от реальности.

Назойливый крик петуха казался чертовски знакомым. А, да это же соседский, наверное. Как же он задолбал глотку драть. Поймаю и сварю суп. Давно хотел.

Так, стоп. Как соседский?…

Шестерёнки в голове, будто заржавели, и шли туго с протяжным скрипом. Я приоткрыл один глаз и осмотрел избу, в которой кроме меня никого уже не было.

Никакой не соседский. Ты в забытом богом месте, Юра. Зато живой и, быть может, даже здоровый, а все остальное наживишь.

Я взялся за голову, на которой оказалась повязка, и помассировал виски. Осмотрел себя — почти весь забинтован. Да не так уж и сильно я пострадал, чего из меня мумию делать! Стал стягивать повязку со ступни, когда в избу отворилась дверь.

— Пришёл в себя? Не трогай!

Алариэль подлетела ко мне и убрала руки от повязок. На колени поставила чашку с кашей и всучила деревянную ложку.

— Поешь, тебе нужны силы. Как себя чувствуешь?

— Состояние такое, словно меня били вшестером, — буркнул, с трудом отрывая руку от головы.

— Тебе здорово досталось, — согласилась она, присаживаясь на краешек кровати.

— Сколько я провалялся? — засунул ложку с кашей в рот.

— Два дня.

— Я должен поблагодарить тебя. В который раз ты спасаешь меня от гибели.

— Да уж, должок растёт, — беззаботно хмыкнула и отвела глаза в сторону, будто подумала о чем-то неприятном. Затем откинула гнетущие ее мысли и вернула искрящийся интересом взгляд ко мне — Я хочу знать, что происходило с тобой там. Какой он? Разлом? Что он показал тебе и какие испытания преподнёс?

Следующий час я посвящал ее в историю своего приключения. Эли слушала с упоением, ловя каждое слово. Задавала вопросы и строила предположения. Задумчиво хмыкнула, когда узнала, что ее ухажёр вряд ли смог пройти мимо чужого и покоится в той пещере. С любопытством отметила мою находку в виде монеты моего времени, но не стала строить каких-либо догадок на этот счёт. А вот зеркала ее заинтересовали. Несмотря на то, что мне показалось происходящее в них чем-то странным и абсолютно непонятным, она выдвинула интересную гипотезу.

Мол, война магов и людей действительно была, тогда получается, что Разлом показал мне кусочек прошлого. Но в том же зеркале я увидел свою гибель. Получается, что это тоже в прошлом? А в зеркале, где я просто видел своё отражение и через которое смог вернуться, скорее всего отображалось настоящее. Следуя этой логике, мы решили, что в третьем зеркале было будущее.

Только связать все эти три видения мы так и не смогли. Эли выспрашивала меня о том военачальнике. Как он выглядел, что делал, может я слышал его имя или ещё какие-то приметные детали. Но мне ничего такого на ум не приходило, к тому же, после эпизода своей смерти, я ненадолго выпал из реальности и, быть может, пропустил что-то важное, что могло бы помочь понять все это.

— Вот что я скажу тебе, Рик, — задумчиво протянула Алариэль, — твоё появление здесь — это промысел вселенной. Разлом загадал загадку, отгадав которую ты поймёшь, почему именно тебе предоставили шанс жить дальше. Так или иначе, это великий дар. Не каждому дано обыграть смерть.

— В этом ты права. План вернуться домой провалился, значит придётся приспосабливаться к этому миру…

Она заправила медный локон за ухо и подняла на меня взгляд:

— А больше ты ничего не хочешь мне сказать? Это все, что с тобой там стряслось?

Я нахмурился, не понимая к чему это она клонит. Вроде бы выпалил все, как на духу. Даже легче стало от осознания, что я не спятил.

— Не упустил ничего большого, белого, зубастого? — сдерживая улыбку стала намекать женщина.

— Да, что-то такое припоминаю. Только оно было не белое…, - а очень-очень грязное, настороженно согласился я, опуская ноги на пол. — Он что, пришёл сюда за мной? Мы же вроде, квиты.

— Квиты?

— Ну, да. Я спас его, он — меня.

— Может люди и отдают ровно столько, сколько должны. У варгов же это работает иначе. Когда ты помог ему, между вами сформировалась привязанность. Она и пропустила его в этот мир вслед за тобой.

— А как сюда тогда попали остальные?

— Эти варги потомки тех, кто когда-то случайно забрел сюда из других миров.

— Откуда тогда он взялся в Разломе?

У меня в голове ничего не сходилось. Да и вообще думать было чрезвычайно тяжело.

— Разлом может воссоздать все, что существует или когда-либо существовало в любом из миров. Поэтому, я и наставляла тебе: все, что увидишь там — это абсолютно реально. Даже если в это трудно поверить.

За дверьми избы раздался глухой рык и обеспокоенные возгласы мужчин. Мы с Эли перегнулись и синхронно поднялись с настила, спеша на усиливающиеся звуки.

Солнечный свет, пусть и приглушённый плотным куполом облаков, ослепил чувствительные глаза, отдаваясь болью где-то за глазницами. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы привыкнуть и перестать щуриться.

У лазарета, загнанный в угол кучкой воинов, оскалившись, стоял белоснежный варг. Я бы и не узнал его, если бы не этот по-человечьи умный взгляд жёлтых глаз.

— Прекратите немедленно! Кельвар! Что вы делаете! — взвинтилась Алариэль, подскакивая к воинам и вынуждая тех опустить оружие.

— Как что? Я намерен заполучить его себе. Хорош, красавец! А как слажен! — восхитился вождь, тыча в волка наточенным копьем.

В моего волка.

— При всем уважении, вождь, боюсь он уже занят, — вклинился я, хромая в сторону варга. Волк перевёл на меня взгляд, завилял хвостом, но предупреждающе скалиться не перестал.

— И кем же? Тобой что ли? — пренебрежительно хмыкнул Кельвар, не удосужившись повернуться в мою сторону.