Вот и лето прошло (СИ) - Юшкин Вячеслав - Страница 35

И да у нас поменялся статус теперь мы уважаемые легионеры и передвигаемся на повозке — это уже поблажка от майора, видимо не зря он суетился со всеми этими подарками. Женское сердце не камень. Это уже их личное дело. Я же просто балдею, передвигаясь на повозке, а не как остальные легионеры пешком. Повозочный ворчит, но перечить майору даже не пытается. Огромная разница между тёплой службой в тылу и героическими баталиями нашему повозочному хорошо известна, и он не спешит вернуться в пустыню в номерной форт. да и знает повозочный мы у него временные пассажиры, в конечной точке маршрута наши пути разойдутся. Потому зачем нервничать и злить майора — сказал два пассажира пусть будут два пассажира. Так как у нас появились деньги к нам немедленно явились продавцы трофеев. Наивные парни — хотели обмануть в ценах. Пьер оказался человеком с очень хорошей памятью и выдавал на память цену на любую вещь, по прейскуранту в пустыне. Чего только нам не притащили и всё это ушло к женщинам в качестве сувениров и безделушек на память, с наценкой в триста — четыреста процентов. Мы весело и с пользой проводили время на марше. У меня чуйка молчала молчала и вдруг начала показывать характер. Значит не всё хорошо и есть какие-то признаки опасности. Собрав все ценные вещи в ранец и приготовив мушкет и пистолеты /на всякий случай, ближний бой он диктует свои правила/ стал оглядывать окрестности в поисках опасности. И действительно признаки опасности имелись — нашу колонну сопровождали соглядатаи и хоть одеты они были под бедуинов но Пьер усмотрел одного из наблюдателей и опознал одного из охранников того купца — работорговца. Купец получается не успокоился и не смирился. Значит попытается отбить свой товар.

Обсудив такой поворот событий, я отправился к майору с разговором. Да это было нарушение субординации и меня могли наказать за такую выходку. Но обошлось — майор был в хорошем настроении — одна из девушек уже и не скрывала своей симпатии и почти открыто проводила ночи и дни в повозке и палатке майора. Изложив свои соображения о вероятном нападении на нас и о цели нападения /женщинах/ я был награжден талером за своевременную информацию и в колонне скрыто объявили тревогу. Легионеры, которые шли в охране конвоя оказались людьми опытными и таких конвоев у них в памяти было не один десяток. Потому без суеты они зарядили оружие и приготовились к бою. Внезапной атаки у бедуинов не получилось. Казалось, безмятежная обозная колонна брела в сонной одури от жары и тут, как только появились всадники взметнулись стволы мушкетов и устроили жаркую встречу джигитам пустыни. Нас только горячую, что бедуины обожглись и ушли за барханы в пустыню — оставив полсотни трупов и коней потерявших своих седоков. Я даже не успел пострелять так пара выстрелов и всё. Так воевать мне нравилось. Пострелять издалека и никаких боев пеших с конными. Так жить можно.

Местность постепенно менялась. Пустыня никуда не делась, но стали появляться горы. Не самые высокие на горы. Значит скоро мы придем к конечной точке маршрута и что там нас ждет дальше неизвестно. Пойдем назад в форт к своей роте, но в одиночку десяток легионеров на такой маршрут никто не выпустит только с оказией и когда та оказия найдется. С другой стороны, куда я спешу впереди десять лет службы по контракту. Солдат спит служба идет. Чего я в той пустыне не видел. Местность постепенно поднималась и горные гряды стали смыкаться, и дорога становилась всё уже. Воздух стал попрохладнее. Все ждали прихода в большой город.

Наконец показалось море. И сам город.

Город расположен на берегу Залива и делиться на два района. Верхний район города — это старый район города на горных склонах. Улицы старой постройки — улицы тесные и извилистые. Дома одноэтажные с плоскими крышами и постройки белого цвета. На самом верху выситься крепость — это напоминание о турецкой империи.

Внизу у берега — новый город. Здесь идет строительство и двух и трехэтажных домов. И вместо лабиринтов старого города — широкие улицы. Прямо контраст.

Пьер оказался знатоком древней истории пока добирались до казармы я узнал, что раньше город назывался — Эль-Джазир, в переводе с арабского «острова» раньше здесь было еще четыре острова. С 1525 года островов не стало.

Сначала на этом месте было римское поселение Икозиум, затем место было заброшено и снова люди здесь появились в 944 году это были берберы. Удобная бухта была нужна всем и шла бесконечная война за обладание этой гаванью.

Затем здесь поселились пираты и триста лет держали всех в страхе. И только совсем недавно в 1830 году здесь навели относительный порядок.

Вот и место передачи караула. Всё теперь эти повозки не имеют к нам отношения. Прощаемся с женщинами и приятелями из караула и маршируем в казарму. Опять казарма и опять крики и муштра. Докладываем о прибытии дежурному капитану и сразу же попадаем под проверку снаряжения и оружия. К нам нет никаких претензий. с чего бы этим претензиям быть, мы к этому моменту четыре дня готовились. Ремонтировали и меняли ремни в снаряжении, чистили ботинки и перебирали содержимое ранцев и патронных сумок. Потому к нам нет претензий и нас отправляют в казарму отдыхать. Остальные идут сначала на строевые упражнения и затем опять приводить себя в уставной вид. Здесь в городе Алжир можно передвигаться только по увольнительной записке и безукоризненном обмундировании. Отдохнуть мы не успели прибежал посыльный и мы с вещами опять бредем городскими улицами в сопровождении посыльного к неизвестной цели. Оказалось нас затребовал майор к себе домой. Он снимает дом в старой части Алжира прямо на границе с новым городом и теперь ему нужен караул у него дома. Почему нет — так даже лучше и есть и другие плюсы в караульной службе. Пара — горничная и кухарка. Пьеру понравилась кухарка женщина скажем так рубенсовского типа женщина мне по душе пришлась стройная горничная. Так мы и караулили дом майора. Я на пару с горничной и Пьер на пару с поваром. Реально мне нравиться такая служба. Майор нас работами не грузил, он целыми днями проводил время с одной из пленниц, эта милаша так закружила голову майору он стал думать о сватовстве и свадьбе. Так и на здоровье. Выяснилось мы не просто так вызваны в караул, мы будем наряду с майорским денщиком сопровождать молодую пару во Францию.

Глава 20

Сладкая жизнь в доме у майора закончилось в тот точный срок, который мы знали, но никак не ожидали, что он наступит. Но были и хорошие новости с нами уезжали, и повариха и горничная и это обстоятельство обрадовало нас как детей дед Мороз с мешком подарков на Новый Год. Майор менял место службы и следующее было во Франции он становился каким-то большим начальником на вербовочном пункте Иностранного Легиона и, кроме того, пришел приказ о присвоении нашему временному командиру звания лейтенант колонел в переводе на более понятные читателю звания — подполковник. Пьеру Северная Африка надоела хуже горькой редьки, и он позволил себе помечтать о том, что дальше служба легионера приведет его во Францию и выделит ему судьба обязанности при вербовочном пункте. И его такая обожаемая женщина останется при майоре виноват подполковнике и дальше он уже связно свои мысли выразить не мог. Я же был не против остаться во Франции, но не очень верил в такие возможности. Но провести несколько недель в путешествии во Францию затем по Франции я был совсем не против. Принцип был один и железный солдат спит — служба идет. Меня выбило из колеи с какой легкостью я был выкинут из прежней жизни уже почти налаженной и обеспеченной в рядового легионера Французского Иностранного Легиона. Плюсом шли и мысли как пристроить ту тысячу талеров, что я своими различными торговыми операциями собрал у себя в ранце. Таких денег у меня не должно быть, и первая же проверка личных вещей приведет к проблемам да, но открыть счет в банке мне тоже нельзя. Первый год службы никаких банковских счетов я не могу открыть и хоть до окончания этого срока остался какой-то месяц, но проблема то висит и не решается.