Враг мой – муж мой (СИ) - Разумовская Анастасия - Страница 62

Эпилог

В берлоге было темно – Эйдэрд снова занавесил окно, чтобы солнце не мешало им спать. Медведь и его королева лежали, обнявшись, и он прижимал её спину к своей груди. И, уже, засыпая, она тихо спросила:

– А Ларан? Что будет с ним? И с Морским щитом?

– Выкарабкается. Ты не знаешь этого человека. Я встретил его, когда он худой, грязный и ободранный, утащил у меня амулет связи, чтобы его продать. Мне было восемнадцать, ему тринадцать. Я его нашёл, мы подрались. Он как проволока: гнётся во все стороны и не ломается. Живучий.

– А если он мёртв?

– Ларан? – герцог приподнял бровь. Она не увидела, но интуитивно почувствовала по его голосу. – Невозможно. Если погибнет, щиты это почувствуют. Ведь он – последний в своем роду. А когда один род прерывается, остальные это чувствуют.

Она обернулась, глаза её блестели в темноте.

– Хорошо. Но когда Ларан вернётся – мы не знаем. А щит, тем более Морской, не может оставаться без Хранителя…

– Я возьму его на себя, – тихо успокоил её Медведь.

Леолия развернулась и обняла мужа. Взгляд из делового королевского стал жалобным, как у птички.

– Но я же тогда совсем никогда не увижу тебя! – расстроенно пролетала она.

– А ты хочешь на меня посмотреть? – вкрадчиво спросил он и перекатил её на спину, нависнув над ней на руках.

Леолия тихо рассмеялась и первой поцеловала его.

– Враг мой, муж мой, – прошептала она, – ты обещал меня съесть.

– Завтра мы едем в мой щит, я покажу тебе Берлогу.

Она сердито прищурилась.

– Мне не нравится, что ты мне приказываешь!

Он посмотрел на неё непонимающим взглядом. Леолия вздохнула и пояснила:

– Ты мог бы, например, спросить, хочу ли я поехать в Медвежий щит и увидеть Берлогу.

– Но ты же хочешь?

– Да, но всё равно надо спросить.

– Я дарую тебе право говорить «нет», когда ты не хочешь.

Она рассмеялась, и, целуя его, прошептала на ухо:

– Хорошо, поедем. И в Берлоге последний из рода Медвежьих королей съест последнюю королеву, в чьих венах течёт проклятая кровь Тэйсголингов!

Но они уже не были последними, хотя ещё и не знали ещё об этом.