От заката до рассвета (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 38

Осознав что он как на ладони, Игриш хотел было бросился наутек — под защиту лесных крон, подальше от их хищных черных глаз, но, не успев сделать и десятка шагов, оступился и едва не пропахал носом землю.

Из леса к пруду, цокая подковами, выходила Красотка собственной черногривой персоной.

На ловца и зверь бежит! — щелкнул челюстями Щелкун.

Мальчик был бы несказанно рад, если бы кобыла своей чуйкой отыскала его в этом лесном лабиринте. Однако на ее мощной спине восседали две девушки. Первую он узнал немедленно — одна была его сестрой Маришкой, которая внимательно рассматривала Игриша сквозь вуаль ярко рыжих волос, спадающих ниже спины Красотки. Вечерняя прохлада совершенно не страшила этих двоих. Вся одежда Маршики заключалась в тяжелом ожерелье из россыпи ярко переливающихся камней. Другая девушка носила здоровенные сапоги на мужскую ногу, которые едва не спадали с ее ступней.

— Гришик, ты чего тут делаешь? У нас же с тобой уговор, помнишь? Принес? — спрашивала Маришка опешившего мальчика, задорно покачивая босыми ножками. Ее подружка с пепельно-серыми волосами мельком глянула на него и снова подняла озабоченный взгляд к небу.

— Ага… — кивнул он и сунул ей черепушку. Глазные впадины тонули в красноватом сиянии.

Принес? — ахнул Щелкун, едва не вырвавшись из его пальцев. — Это куда это ты меня принес? Положи на место, где взял!

Взбесившийся череп едва не откусил Игришу палец, но мигом завертелся вокруг своей оси, вскрикнул нечеловеческим голосом и оказался в руках у ухмыляющейся Маришки.

— Вот значит, он какой, — надула она губки. — Спасибо, ты молодец, Гриш. Мои подружки будут тебе очень благодарны. Как и я.

С этими словами она нежно прижала Щелкуна к груди и поцеловала желтоватую кость. Игриша передернуло, но он постарался не подавать вида.

— Никуда не денешься, дорогуша, — проворковала Маришка.

Ведьма, — шипела черепушка. — Я разорву тебя в клочья, дай только…

— Цыц! — прикрикнула на него Маришка, и череп мигом умолк. — Пищать будешь, когда я разрешу. Страшно пищать. За все те страшные мучения, которые ты причинил моим подругам. Побереги силы.

Щелкун ничего ей не ответил. Лишь дрожал и отчего-то не мог проронить ни единого звука. Словно ему отхватили “язык”.

— Твоя лошаденка? — спросила ведьма, мигом потеряв интерес к наглой черепушке.

— Моя, — отозвался он, пятясь назад по камням. — Я ее ищу тут.

— Бедненькая какая, — провела Маришка ладонью по шее кобылы. Как ни странно, Красотка даже не попыталась фыркнуть на нее — спокойно шагала дальше к воде, словно незнакомки на ее спине не было и в помине.

Игриш остановился на кромке берега, еще шаг и ему пришлось бы промочить ноги. Красотка прошествовала мимо с таким отрешенным видом, словно он был пустым местом, и склонилась над водой. Пока кобыла хлюпала водицей, рыжеволосая всадница гладила ее по мускулистой шее и поглядывала на Игриша из-под полуопущенных ресниц. Мальчику на мгновение показалось, что он обознался и принял Красотку за какую-то другую лошадь. Уж слишком спокойно та вела себя с чужим человеком — даже не пыталась вредничать и кусаться. Бледная ручка Маришки свободно и без опаски поглаживала ей холку.

Однако шрам на крупе, доставшийся кобыле после нападения умертвий, мигом развеял все сомнения. Нет, у Красотки явно были не все дома.

— Сегодня будет славный пир, ты знал? — сестра вырвала Игриша из раздумий, не спуская с него темно-зеленых, задумчивых глаз. На лошади она держалась уверенно, словно всю жизнь проездила верхом, и смотрела на собеседника, высоко задрав голову, точно купаясь в сиянии растущей луны.

— Пир? О чем ты?

— Мои подружки-мастерицы вовсю развлекаются в небе, — кивнула Маришка на небо, где хозяйничали ведьмы. — Только погляди на них! Как им весело.

Те начали снижаться, и вскоре пропали за макушками деревьев. Как и не было их.

— Может быть, — она поглядела на Игриша с хитрецой во взгляде. — Ты хочешь к нам присоединиться?..

— Я?

— А кто же? Раз ты так порадовал меня, позволю и тебе порезвиться под луною. Но сначала нужна мазь.

— Мазь?

— Ну да.

— Зачем?

— Чтобы быть свободными, дурень, — она нагнулась и ткнула Игриша в лоб черным пальцем. — Вечно тебе приходится все объяснять. Ты не меняешься. Вам срочно нужна мазь!

— Не нам, а ему, — буркнула себе под нос ее пепельноволосая подружка. — Мне нужна метла. Да и вообще, я сюда не развлекаться пришла. Ты обещала…

— Я обещала, — оборвала ее Маришка. — И предупреждала. Но она не хотела слушать.

— Ты нам не поможешь?

— Не раньше, чем ты пройдешь по Тропе, — хмыкнула Маришка. — Странно просить снисхождения у Ямы, и отказываться принять ее дар, Малунья. У тебя есть время, пока идет Дикий Гон.

— Я не за себя прошу. А за Божену.

— Вот и передай мои слова Божене. Мы не делаем исключений для простых ведьм. Вы ничем не лучше хуторских девок. Пока не докажете свою верность.

— Мы не ведьмы… — пробормотала ведьмочка, которую звали Малуньей.

— Оставь эту чушь опричникам! — сказала Маришка и подняла череп. — Хозяину этой милой вещицы… Помнишь малышку-дурашку Варву? Ее съела вот эта собака.

Малунья при этих словах нервно дернула щекой:

— Мне нечего его опасаться…

— А Божене? Если он узнает, что решила сотворить твоя безмозглая подружка?

— Никто же не пострадал…

— Это ты расскажешь опричнику, — развернулась в седле Маришка к ней лицом и схватила Малунью за подбородок. — Посмотри на меня, Малунья.

Ведьмочка не сразу, но исполнила приказание.

— Докажи свою верность. Это единственное, что я тебя прошу. Тогда поговорим о Божене.

— Но…

— Никаких “но”! — с этими словами она влепила ей хлесткую пощечину. — Сначала дело, потом награда. Или можешь идти на поклон к опричнику. Но эти цепные псы тоже ничего не делают бесплатно.

Ведьмочка ошарашенно захлопала ресницами, залилась краской и опустила голову.

— Хватит, не заставляй нашего милого щеночка ждать! Ищите мазь. Дикий Гон вас тоже ждать не будет.

Произнеся эти слова, Маришка забралась с ногами на спину Красотке, выпрямилась и соскочила вниз, широко расставив руки, словно ярмарочная гимнастка. Не успела сестра долететь до земли, как нечто быстрое подхватило ее на лету и смерчем унесло в небо. Игриш от неожиданности шлепнулся на пятую точку, подумав было что на сестру напали. Но нет — Маришка свободно летела по воздуху, обливаясь лунным светом, навстречу ледяному ветру и сияющему месяцу. Между ног у нее была зажата метла.

— Эй… — поднялся на ноги Игриш и подошел к Малунье, которая безуспешно пыталась сдержать рыдания.

— Чего тебе?

— Тебе не больно?

— Такая уж у меня, ведуньи, судьбинушка… — отозвалась она, растирая слезы по покрасневшему лицу. — Метлу еще нужно заслужить, говорят все они… а пока поноси эти мерзкие сапожищи. Видал?

— Ага, — опустил Игриш глаза вниз и уставился на ее сапоги. — Вижу.

— Все ноги себе уже износила — слышишь как ноют? — поднесла она подошву Игришу к лицу. Тот осторожно прислонился ухом, но он расслышал только свое сердце, которое учащенно билось у него в груди.

— Слышу, — соврал Игриш, чтобы не расстраивать ее еще больше. — Болит.

— Хорошо уж твоя подружка помогла мне немного передохнуть. Как ее звать-то?

— Красотка.

— Ага! Так и думала, — расплылась ведьмочка в довольной улыбке и повалилась на кобылу, сунув мокрое лицо той в гриву. — Красотка… А тебя как звать?

— Гриш.

— Очень приятно, Гриш, — слегка кивнула незнакомка, поблескивая влажными глазами. — Слушай, а как ты такой маленький и на такой здоровой кобыле катаешься? Не падаешь?

— Нет, — покраснел мальчик. — Она не моя, а моего… друга.

— Ух, ты! Так у тебя есть друг?

— Ага… но он никакой мне не друг. А так. Попутчик.

— Попутчик с такой хорошей лошадью — это всегда неплохо. Еще лучше, если у него есть настоящая метла.

— У него и метла есть. Вернее была.