Патриот. Звезда морей (СИ) - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 20

Все, на что меня еще хватило, это с трудом повернуться и успеть увидеть последние моменты существования штаба.

Смерч к тому моменту охватил здание целиком, но больше не расширялся и не затаскивал в свои объятия сторонние предметы, словно бы удовлетворившись полученной добычей.

Зрелище было грандиозное. То, что еще несколько минут назад было крепким строением — на века, перестало существовать, обратившись в груду обломков, витавших в воздухе. Воронка, как ни странно, была равномерна по всей своей высоте — она не расширялась к верху, как должна была, нет, она скорее напоминала некий столб, наполненный предметами и живыми существами.

Смерч не пощадил никого: ни мою команду — они попросту не имели возможности покинуть здание, ни чужаков, пришедших по наши души. Он пожрал всех.

И, так же внезапно, как появился, смерч исчез.

Еще мгновение в воздухе висела черная — даже не воронка — труба, от земных глубин до высокого синего неба, и вдруг ничего не стало. Все исчезло, и вместе со смерчем исчезли и все его жертвы. Исчез штаб, исчезли чужаки, исчез мой отряд.

Остался лишь я, единственный выживший, не сумевший никого спасти и никому помочь. Командир без отряда.

Глава 3

Глава 3

Мир постепенно принимал прежние очертания, воздух перестал дрожать перед глазами, в голове слегка прояснилось. Но это ничего не изменило, я по-прежнему был опустошен и совершенно не представлял, что делать дальше.

Разумнее всего сейчас было бы отправиться во дворец с личным докладом Его императорскому величеству, признать свой позор и ответить за гибель доверенных мне людей по закону. Надеюсь, у расстрельной роты осечек не случится?..

И все же, что-то удерживало меня от этого шага. И, хорошо зная свою сущность, мне не требовалось много времени, дабы понять, чего я хочу в эту минуту на самом деле, хочу так, что скулы сводит от желания, и ногти впиваются в ладони до крови, а мышцы рук и ног напряжены так, что их почти сводит судорогой.

Месть. Я хочу мести.

Погибшие друзья проклянут меня на том свете, вдруг он все же существует, если я не отомщу виновникам их гибели, не найду их и не покараю… уже не по законам империи, а по собственному закону. И я не пойду к императору, не попрошу его помощи. Я все сделаю сам. И может, после этого я обрету право на смерть.

Где-то неподалеку резко и громко засвистел в свисток городовой, послышался топот сапог по брусчатке, раздались отрывистые команды. Помощь пришла, но, к сожалению, слишком поздно… да и сумели бы они как-то исправить ситуацию, явись вовремя? Вряд ли. В моем отряде служили люди проверенные, с боевым опытом, но даже они не смогли помешать чужакам прорваться в особняк.

И все же, отчего полиция появилась с такой немыслимой задержкой? Обычное время реагирования на нестандартную ситуацию — четверть часа, вне зависимости от городского района. Хорошо, даже если прибавить еще десять минут, учитывая удаленность нашего штаба от центра города, то полицейские силы опоздали примерно на полчаса — этого вполне достаточно, чтобы начать и завершить маленькую войну… что, собственно, и произошло.

Это означало… ничего хорошего это не означало — факт. Кто-то притормозил вызов подмоги, дав возможность чужакам выполнить свой план. Был ли смерч частью того плана, я не знал. Иномиряне точно так же стремились избежать попадания в воронку, как и я. Вот только мне это удалось, а им нет. Возможно, смерч появился спонтанно или был вызван некой третьей стороной, о которой я не знал.

В любом случае, складывалось ощущение, что некто, занимающий высокий пост и имеющий право отдавать распоряжения, искусственно задержал подкрепление… а значит, у меня появилось преимущество — враги посчитают и меня погибшем в ходе атаки на штаб, и если я останусь в тени, то, возможно, сумею сделать больше, чем если явлюсь к императору с позорным докладом и повинной головой.

Нет уж, пусть лучше считают меня мертвецом все: и друзья, и враги. А я постараюсь найти устроителей сего происшествия и спросить с них по полной.

Именно поэтому я не стал дожидаться, пока доблестные полицейские, наконец, доберутся до места происшествия, а, недолго думая, рассовал оружие по карманам и бросился бежать к дальней части территории, обогнув стороной котлован, оставшийся на месте штаба. Там вдоль полигона, на котором тренировались наши новобранцы, все лето буйным цветом росли лопухи и крапива, достигая поистине гигантских размеров, куда выше человеческого роста. И теперь это оказалось мне на руку.

Сквозь заросли и кустарник, практически напролом, не выбирая дороги, только лишь поглядывая под ноги, чтобы не провалиться в одну из множества кротовых нор, я продирался по окружности пустыря, стараясь успеть скрыться с глаз явившихся полицейских. И, кажется, мне это удалось. Никакой погони за своей спиной я не слышал, зато зазвенел колокол — значит, прибыла еще и пожарная команда.

Наконец, я выбрался с пустыря, перелез через невысокий заборчик, попав на задний двор одного из домов, прошел к воротам, отряхивая по дороге с одежды грязь и репейник, под недоуменными взглядами бродящих по дворику кур, и, счастливо не повстречавшись с хозяевами дома, вышел в короткий переулок. Отсюда еще можно было слышать и колокол, в который непрестанно бил один из членов пожарного расчета, и чуть приглушенные расстоянием крики людей… но видеть меня они не могли, и я, широко шагая, отправился ровно в противоположную сторону, с каждым шагом увеличивая расстояние.

Принятое несколько минут решение о полной конспирации было не так-то просто исполнить, но я, наученный прежним опытом, заранее подготовился… и теперь уже четко знал, куда идти и что делать.

Домой возвращаться я не мог, но Грета справится и без меня. Ее, скорее всего, не было в штабе при атаке, она редко туда захаживала, поэтому за ее судьбу я не волновался. Некоторое время назад я открыл отдельный банковский счет и предоставил ей право пользования. Расходы на дом и прочие мелочи, коими я не хотел себя загружать сверх необходимого. Грета была честна до безобразия, и вечно пыталась всучить мне отчеты о потраченных средствах, но я их просто игнорировал, что ее обижало. О доме и Вилли она позаботится — в этом я был уверен. Даже, несмотря на известие о моей смерти, она сделает все необходимое.

Но этот банковский счет был не единственным 'запасным флюгхафеном*, были у меня и другие секретные запасы, сделанные экстренный случай, и отложенных там денежных средств должно с лихвой хватить на небольшую компанию.

*Flughafen (нем.) — аэропорт

Главное, у меня была одна зацепка — фамилия, которую успел выкрикнуть профессор за несколько мгновений до появления смерча. Этот человек, видно, был очень важен, раз в последнюю минуту своей жизни Зоммер назвал мне его имя, значит, и я обязан найти его и узнать, что связывало его с профессором… А там видно будет. Иного плана действия у меня не было. Полиция, конечно, постарается разобраться в произошедшем, но мне отчего-то казалось, что ничего и никого они не отыщут. Тот, кто организовал атаку, действовал обдуманно и, наверняка, замел все следы.

Но сам смерч — загадка, которую я обязан разгадать. Если он был вызван искусственно, в чем я ни на секунду не сомневался, то это сверхоружие, обладание которым сулит мировое господство. Но применено оно было против нашего отряда. Значит, мы кому-то очень сильно помешали, причем настолько, что неизвестные враги не побоялись применить сверхсекретную технологию для нашего устранения. Осталось понять — чьи именно интересы мы так сильно зацепили.

Самый очевидный вариант — здесь действовали агенты Бездны. И метод применен схожий — не зря же я вспомнил про унтербан — в тот раз тоже действовали измененные, и технологии казались достаточно схожими… и все же мне казалось, что не все так просто. Око — главного координатора по Руссо-Пруссии, а по совместительству, моего родного дядю, я убил лично, и, насколько знал, пока его место никто не занял. Позиции Бездны в империи значительно ослабли, и наш отряд сыграл ключевую роль. Мы планомерно зачищали агентурную сеть, отлавливая и уничтожая каждого доминатора.