Дан-Хранитель (СИ) - Лапышев Алексей - Страница 29

«А ты конфеткой заешь»

Заедает. Я улыбаюсь, вполне представляю эффект. Удивительное сочетание. Дополняет и оттеняет друг - друга, кисло-сладкое в основе. Здорово кто-то когда-то поработал, когда создавали эту пару — Чинар и Чинар.

«Ну как?» - интересуюсь я.

«Очень вкусно» - признается и улыбается. Приятно.

«А вот тебе еще баклажанчик, помидорчик, да перчик, да со сметанкой» - с этими словами я накладываю Анечке вышеупомянутые вкуснятинки.

Ну и себя не забываю. Едим. Вкусно.

«Вкусно» - подтверждает маленькая.

Еще бокальчик вина ей, себе слегка конька , ну не люблю я вино, что поделать. Выпиваем и обновление блюд:

«А теперь тебе маленькая - вот икры баклажанной и баклажанов с чесноком, попробуй»

Пробует, по глазам видно — вкусно.

«Вкусно» - снова соглашается.

Так потихоньку мы и наелись.

«Ну как тебе мой сюрприз» - спрашиваю с улыбкой я.

«Вкусно все, очень. Спасибо Даня» - улыбается она в ответ.

Передислоцируемся в гостиную, там удобнее, диванчик опять же. Сидим, пьем чай, свежезаваренный естественно, на «живом» огне, с конфетами конечно. Болтаем.

И потихоньку становимся все ближе и ближе. И душевно и вполне физически. Потихоньку подвигаюсь, а диван-то не бесконечный, далеко не убежишь.

Но без музыки как-то не так. И с пульта одним движением врубаю верный Panasonic. ИКомиссар «Твой поцелуй как преступление». Божественный намек?

https://www.youtube.com/watch?v=2ZBy4o2qD38

Обнимаю и целую. Отвечает. Сладкие губы, тело под руками. И она вся прижимается и обнимает. Какое мягкое платье, а что под ним интересно. И молния какая интересная и главное спереди. Можно поиграться. Чем и начинаю немедленно заниматься.

А приколько — вжиг, вжиг…..вжиг, вжиг. Расстегнул, застегнул — расстегнул, застегнул.

Анечка сперва напряглась, потом застыла в недоумении.

«Ты чего» - последовал недоуменный вопрос.

Ну да, сцена из сумасшедшего дома, взрослый парень с увлечением сперва расстегивает молнию на девушке, а затем ее застегивает с не меньшим интересом. И так несколько раз.

«Не мешай, я делом занят» - отвечаю я.

После этого мы оба понимаем все бредовость ситуации и начинаем дико ржать обнявшись, ржанье естественно быстро переходит в жадные поцелуи, настолько жадные, что мы со всей дури врезаемся друг в друга сперва лбами, а после и зубами. Смеемся, но уже не остановить. Ситуация разрядилась похоже окончательно.

Я все таки довожу расстегивание до логического завершения и сдергиваю платье с плеч.

«Развращенец» - хрипло говорит Аня, но не протестует.

Да, да и еще сто раз да. Развращенец, такой вот он я. Но я любя.

А под платьем-то оказывается столько интересного. Только лифчик мешает. Красивый, но явно лишний на этом то празднике жизни. И пока не опомнилась под поцелуями, аккуратненько его и снимаем. Опомнилась, а поздно.

« Не отдам, мое» - ржу я и примериваюсь к люстре, раскручивая бюстгальтер в руке и зажмурив один глаз.

«Отдай, пожалуйста» - со смешком просит она.

Не удалось, лифчик отобран и спрятан по надежнее от наглого меня, но не надет, что уже радует.

Обнимаю и снова целую ее, а руки тем временем начинают путешествие по уже доступному, по крайней мере до пояса, желанному телу. Нежная кожа, впалый живот и упругая грудь, аккуратно ложащаяся в поставленную ладонь.

«Надо бы вспомнить, а какая она на вкус?» - думаю я

И вспоминаю, жадно припадая к соску. Вкусно и нежно.

А Анечка уже и сама начинает постанывать и прижиматься все сильнее, и сильнее. И вся под руками, нежная, красивая, дорогая.

Решаю проверить. А как там внизу? Животик подрагивает под пальцами, нежные ноги, зовущие бедра и чувствуется прохлада и влажность между ними. Продираюсь все глубже и глубже, но в последний момент — дежавю. Уже было. Нечестно. Но знакомая рука, вновь перехватывает мою хулиганствующую руку и тянет вверх со словами:

«Не надо пока, подожди еще не много»

Я ничего не говорю, но не настаиваю. Не привык настаивать. Раз просит - подожду, немного.

Потом мы все еще целуемся, но волшебный момент упущен. Что-то важно уплыло куда-то в даль, но правда обещало вернуться.

Свидание заканчивается несколько скомкано. Чувствуется, что и она несколько недовольно, то ли мной, то ли собой. Не ясно. Женщины, главная загадка природы.

Потом мы собираемся и я провожаю ее до Бауманской. Как всегда расстаемся на пороге ее квартала. Целуемся на прощание. И уже уходя она вдруг оборачивается, снова обнимает, целует, проводит рукой по щеке и говорит:

«Прости. Подожди не много, совсем не много. Честно. И Спасибо тебе, Даня» - и уходит.

А я остаюсь, как всегда, один.

«Ты не один, я с тобой - слышен голос Эйзы — не обижайся на нее, она просто никак не решится, но куда она денется. Приезжай домой, я буду тебя ждать»

И я мчусь домой. Все таки хорошо, когда тебя ждут.

И снова — дежавю. Стоит переступить порог, как на меня налетает вулкан страсти и море нежности. Эйза.

И она вся под моими руками. Одежду прочь.

Тут я вспоминаю недополученное и недоделанное и начинается театр одного актера. Платье, лифчик, трусики, колготки , живописно разлетаются по спальне и повисают в самых неожиданных местах.

Оглядываю получившуюся картину, мечта фетишиста.

О, красные стринги на люстре, это круто. Бюстгальтер улегся на абажур торшера, как будто там и жил. А колготки то, колготки примостились на карнизе занавески, не иначе от испуга. Платье тревожно замерло на телевизоре, такое впечатление что того и гляди сорвется в побег, попытайся я к нему приблизиться.

И сразу вспоминается:

«А Абрамчик, такой затейник был, такой затейник...нет люстру я вам тоже не продам»

Я кидаю осторожный взгляд на замершую в предвкушении Эйзу и неожиданно спрашиваю:

«Больше ничего нет?»

Эйза с сомнением оглядывает свое обнаженное тело и отвечает:

«Не, все закончилось»

Я смотрю еще раз на нее - такая красивая, желанная, рядом. И вновь срываюсь в океан страсти. И все уже рядом. И все мое. Нежная грудь, горячая кожа и пальцы впиваются в податливые бедра.

И губы в губы, и снова одно дыхание на двоих. Жар на губах, влага на пальцах и туман в голове. И чем дальше тем глубже, и тем больше.

И дыхание уже просто обжигает, мы теряем любую связь с реальностью. И все, все уже до конца. Два тела стало одним. И никому уже не помешать этому.

И снова…...и снова…...и снова. Теряемся и снова находимся, уплываем и возвращаемся, каждый в своих эмоциях, но вместе.

___________________________________________________________

А через пару часов , очередное дежавю. Мы вновь на балконе, вновь неодеты. Я курю, Эйза прижимается ко мне. Хорошо, просто хорошо.

Неожиданно она отстраняется и говорит:

«Ты не обижайся на нее, молодая еще, не понимает. Сомневается. Все будет, время нужно не много»

И снова прижимается ко мне. Я лишь киваю в ответ. И прижимаю ее к себе. Так проще, все таки так гораздо проще. Когда есть с кем ждать и кого ждать.

Потом мы идем на кухню лакомится тем, что наготовили утром. Пропускаем по коньячку за хороший день по конфетку. И выдвигаемся в спальню. Нет просто поваляться, посмотреть лениво телик, вдвоем, просто. Собираем разбросанное белье, но не все. Стринги пока все так же висят на люстре, как воспоминание о бурном недавнем……

А что воспоминание то, сгребаю довольно пискнувшую богиньку и по новой…….все довольны, всем хорошо. А кто не захотел прямо сейчас — тот сам себе злодей. Такие вот мы то ли демоны, то ли боги, Посредники одним словом.

«Развращенцы» …..верно подмечено, а мы и не против, мы всегда только за. И потому род людской все еще развивается.

Глава 11 . Москва развлекающаяся и гости не отсюда