Удиви меня (СИ) - Юнина Наталья - Страница 58

— Черт, я не могу в это поверить. Как так получилось? — еще бы я сама знала, как так получилось и какого лешего вообще делюсь такими вещами с кем-либо. Но, как ни странно, хочется поговорить. С мамой, наверное, сейчас было бы самое то, даже не взирая на ее радостные возгласы, что доча не только с живым мужчиной встречается, но и познала секс. Вот только мамы с папой еще нет. — И все-таки ты стерва, Полина, — после минутной заминки обиженно бурчит себе под нос Потапова.

— Почему?

— Потому что «Давай встретимся как-нибудь позже, потому что я загружена в больнице» как-то совсем не вяжется с тем, что ты две недели зажигаешь с мужиком или с его членом. Фиг поймешь.

— С Брулльянтом и его Алмазом в трусах. И если быть более точной — зажигаем мы ровно восемь дней. Почти пять ушли на устранения психологических последствий от презерватива, ну и багровых рек заодно. Но ты знаешь, и без секса двум людям есть чем заняться вместе. И я, точнее мы, действительно загружены в больнице. У меня реально ни на что не хватает времени. Сегодня второй вечер, когда мы проводим раздельно. И то, только потому что Сережа по пятницам занят со своей семьей.

— Он что, в разводе?!

— Нет. Ты что. Так, просто маму навещает, ну и… сестру. Она у него болеет.

— С ума сойти, — качает головой, шумно вдыхая. — Ну и как оно?

— Что оно?

— Секс, блин. Чего ты выделываешься?

— А ты как думаешь?

— Ну, судя по твоему лицу — хорошо.

— Нет, если честно, ужасно, — серьезным голосом произношу я, поджимая под попу ноги.

— Ужасно?!

— Ужасно хорошо, — выдаю в ответ, в очередной раз забавляясь реакцией Алисы. — Просто жуть как хорошо. Это что-то с чем-то. Ноги подкашиваются, пальцы на ногах прям сводит, покалывает. Внизу живота… блин, я даже не знаю, как это все описать. Короче, это как будто я одновременно — заведующая клиникой, со званием лучший врач года, открывший лекарство от всех видов рака, сижу на диване и смотрю триллер, поедая пончики с кокосовым кремом. Ну и до этого еще посмотрела сводку криминальных новостей. Примерно вот так.

— Мда… наверное, и вправду хорошо.

— Мне даже стыдно за то, что так хорошо. К счастью, стыдно бывает недолго, только, когда начинаю думать. А думать, если честно, сейчас реально некогда. В больнице полный улет. Половина врачей в отпуске, на Алмазова скинули кучу работы, а со среды он еще и временно исполняющий обязанности зав. отделения. Завтра у нас с ним первое дежурство. Я вроде как и не обязана, по программе практики у нас нет суточных дежурств, но мне самой хочется. Во-первых, Сереже будет легче, ну и мне самой хочется побыть самостоятельной. Да и он мне больных доверит принимать. В общем, кайф. Я сначала плевалась на это отделение. А сейчас так привыкла, что не хочу уходить. Там такой разброс больных, что просто слов нет. В понедельник парень поступил с сильнейшей аллергией. Сережа мне дал его принимать самостоятельно. А при расспросе он оказался трансгендером, представляешь? — произношу на одном дыхании, не сильно заботясь разборчивы ли мои слова. — Она, точнее уже он, и операцию сделал, и гормоны принимает. Вообще не отличишь от настоящего мужчины. Ну разве что шрамы на груди от удаления молочных желез могут намекнуть, что это бывшая девушка. Ну в трусы я ему, конечно, не заглядывала, аллергия была не там, но он сам сказал, что там все мужское. Мы как-то с ним так разговорились, что я слушала его, как будто фильм смотрела. Я в жизни не могла подумать, что трансгендеры — это нормальные люди. Да что там, я думала это придурки, которым нечего делать и с дуры пришивают член, вместо вагины или наоборот. А он такой… такой человечный парень. Он с детства мучался, понимаешь? Это не дань моде изгаляться над собственным телом, чтобы стать знаменитым… это… это… ну вот, как мы с тобой вдруг окажемся мужиками с членом в трусах. Дико же, да?

— Ну не знаю, еще несколько недель назад ты не шибко была похожа мыслями на девушку. И судя по всему, с чьим-то членом очень даже сдружилась. Так что сравнение так себе.

— Я тебе сейчас в лоб дам.

— Ой, ладно, я пошутила. Ну почти. Я бы быстро подрезала себе пипку, будь я не в своем теле.

— Вот. А он не мог. Денег нет, родственники все гнобили. Окружение издевалось. В общем, это безысходность. Дико жить, понимая, что ты по сути мальчик, а тело девичье. Одно плохо, непонятно сколько проживет после таких вмешательств. Но знаешь, лучше десяток лет счастливо, чем до конца жизни страдать. А сейчас у него все хорошо. Он женат, представляешь? И жена у него нормальная, все знает о нем. Ну не здорово ли после всех мучений приобрести то, о чем мечтал, да еще и найти любимую жену?

— Очешуенно здорово. Кажется, во мне просыпается моя мама.

— В смысле?

— В прямом. Хочется что-то брякнуть в ее стиле, но пощажу твою едва проснувшуюся женскую сучность. Я имела в виду сущность. Ой, кажется, мама все же уже проснулась. Черт, а я, похоже, сплю. Просто… просто не могу во все это поверить, — ставит чашку на столик и начинает тереть лоб.

— В трансгендера?

— Причем здесь он? Я не могу поверить в то, что ты не только первее меня лишилась девственности, так еще… тебе это все нравится и ты так… из… Короче, это что-то нереальное.

— Очень даже реальное. В общем, с Сережей хорошо работать. Вот прям никакого напряга и он, в отличие от многих, не пытается унизить студентов. В общем, хороший он. Прям раздражает иногда своей хорошестью. Вообще думаю, что останусь с ним на практике до конца лета. Чего дома зазря сидеть, да? Ну и таких интересных больных где я еще могу увидеть, кроме как с ним. Ну в смысле, в этой больнице.

— Ага, — растерянно бросает Потапова, вновь отпивая чай. — Можно уточнить один интимный вопрос?

— Да. Как бы позорно ни звучало, но в позе рака мне понравилось больше всего. Ужасная поза, если подумать, но что-то как-то… в общем мне нравится.

— В позе рака?!

— Ну коленно-локтевая. Я не знаю, как я выгляжу в ней со стороны, но зовется, кажется, так. Хотя, я бы не назвала это раком…, — задумчиво произношу я, мысленно представляя себя в сей позе. — Знаешь, это когда попа оттопырена, спина прогибается, опираешься на локти, но вот у меня грудь не болтается, а с постелью соприкасается. Я даже соглашаться не хотела на это, все думала, чего он там сзади будет делать, когда будет это самое… Лица-то я его не вижу. Мало ли рожи будет корчить или язык показывать, или прыщ на спине какой-нибудь найдет у меня и будет его рассматривать. Да и представляешь, что он там видит сзади. Жесть же. В общем, жуть как не хотелось. Но это оказалось самым классным из всего, что было. Из четырнадцати раз в этой позе было уже трижды. Хотя, мне в принципе все понравилось. А еще меня прет, когда он по попе шлепает в этой позе. Это не для того, чтобы было больно, а… ну в общем, это возбуждает.

— Подожди… четырнадцати раз?! Ты сказала, что вы занимаетесь сексом всего восемь дней. Это что получается без сегодняшнего дня по два раза в день?!

— Ну да… утром и вечером.

— Офигеть, — хватается за голову. — Ты еще и записываешь в ежедневник, когда и сколько вы трахаетесь? Ах, ну да, о чем я, в этом Полина осталась верна себе. Ну хоть что-то.

— А что тут такого? Я познаю свои сексуальные чакры. Когда все будет не в новизну, прекращу считать.

— Черт, мне это точно не снится?

— Точно.

— А ночевка.

— Что ночевка?

— Если вы два раза в день, то ты что, ночуешь все это время у него?!

— Ну почти. Два раза он у меня ночевал, ну не включая первый раз. Я настояла, хотя он как-то не очень относится к тому, чтобы ночевать у меня в доме. Ну вот сегодня я у себя, как видишь, — задумчиво произношу я и, только сказав это вслух, офигела. Это что получается я с ним фактически живу?

— А Дима? Он тут не появляется? Не задается вопросом, где зажигает его сестра?!

— Так он уехал в Москву. Там в какой-то передаче снимается. Я не вникаю, но вернется он только к концу следующей недели.