Удиви меня (СИ) - Юнина Наталья - Страница 32

— Да нет, вы знаете, они действительно в пыли и не первой свежести, это не мой бзик чистоты. Диван вам еще выпачкаю, ну как-то нехорошо будет. Была бы дома — сразу вымыла. А тут немного странно просить о такой просьбе, но учитывая, что мы с вами в ближайшее время будем заниматься сексом, то почему бы и нет. Подумаешь, ноги вымою, да?

— Да я уже вообще боюсь думать. Иди мой ноги, Полина, иди. И да, у меня нет грибка, можешь вытираться моим ножным полотенцем.

— Забавно, что вы сказали об этом сами. Но я уже рассмотрела ваши ступни, ну и само собой ногти на ногах. Кстати, пятки у вас хорошие, ни намека на грибок, трещины и прочее. И ногти аккуратно пострижены, мне это нравится. Но я бы все равно не стала бы их класть на столик.

— Полин, а хочешь пяткой в глаз?

— Однозначно, нет, все я быстро помою ноги и вернусь.

Провожаю взглядом вскочившую с дивана девчонку, и не могу понять — сколько ей надо выпить вина, чтобы она в принципе вела себя как все пьяные люди, не задумываясь ни о чем? Сколько и чего в нее влить, чтобы лился словесный пьяный поток? Хреново будет, если напою ее и она тупо заснет. Вот не такая у меня цель. Совершенно не такая.

А вообще о своей цели я забыл через минут пять после ухода Полины. Первая бутылка вина окончательно разлита по бокалам, вторая открыта, я даже сподобился принести закуску, а стерильной девочки-загадки все нет. Ну сколько можно мыть ноги?

Еще минуты две я просидел на диване, гипнотизируя бокал с вином, а потом не выдержал и пошел в ванную, из которой отчетливо доносился звук воды. Тихонько заглянул внутрь и застыл, увидев пустую ванную комнату. Ну какая же трусиха. Сбежала! И только когда я прикрыл дверь и наткнулся взглядом на ее босоножки — облегченно выдохнул. И тут меня осенило, мелкая зараза включила воду, а сама где-то ходит по квартире. Охренеть! Не знаю кто во мне проснулся, но к своей спальне я пробирался на цыпочках. Заглянул в едва приоткрытую дверь и вновь застыл, смотря на то, как стерильная мадемуазель открывает ящики комода. Хотел бы сказать — хочет посмотреть трусы, так ведь хрен там, копошится в каждом ящике как будто что-то ищет. И на белье никак не акцентирует внимание, а вот на нижнем ящике с документами, фотографиями и другими вещичками — да. Паспорт листает с особым усердием. Забавляет, что листает до самого конца. Сомневается в отсутствии детей и жены? Приехали, блин. На фотографиях сильно не заостряет внимание, оно и понятно, там всего несколько фотографий. И пусть у меня нет четкой уверенности, но могу поклясться, что Полина расстроена содержимым комода. По-хорошему, мне бы объявить о своем приходе, что я, собственно, и делаю, открывая дверь, но шуметь все же не спешу, просто потому что забавно наблюдать за тем, как она ползает на коленях, заглядывая под кровать. Наверное, я бы и дальше смотрел, будь на ней короткое, приоткрывающее задницу платье, но увы и ах юбка длинная.

— Полиночка, солнышко мое, что ты там делаешь? — ждал ли я испуг в ее глазах? Нет. Она и на трезвую голову — грибы собирала, а уж здесь-то выкрутится и подавно, тем более под градусом.

— Вы знаете, когда я ночевала у вас в прошлый раз, утром я обнаружила пропажу сережки. Вот вспомнила и решила поискать, — приподнимаясь и выпрямляясь во весь рост, вполне уверенно произносит она.

— И как? Есть успехи?

— К сожалению, нет. Но есть еще одно местечко в вашей спальне, где не была моя рука, поэтому позвольте туда заглянуть.

— Да, конечно, заглядывай.

Нет слов, на хрен просто одни звуки. Совершенно не стесняясь моего присутствия, Полина открывает ящик прикроватной тумбы и начинает там копошиться. Это мне снится? Достает упаковку презервативов и тычет мне в лицо.

— Надо поменять.

— Ты о чем вообще?

— Презервативы этой фирмы достаточно аллергенны. Я читала. А учитывая, что, к сожалению, я человек, подверженный аллергии разного происхождения, надо исключить риски.

— Может быть, что-нибудь еще?

— Если честно, да, — с каким-то опустошением произносит Полина, закрывая ящик тумбочки. — Не храните деньги под комодом. Это небезопасно.

— Это все?

— Что с вами не так?

— Со мной не так? Ты в конец оборзела?! Какого хрена вместо мытья ног, ты рыскаешь по моей комнате?!

— Я искала что-нибудь, что опорочит вас в моих глазах. Так не бывает.

— Как?

— Меня вдруг осенило, что все это слишком подозрительно. Вы могли воспользоваться моим телом в прошлый раз без особых усилий, учитывая, что вы хотели меня как проститутку, но почему-то не воспользовались. Вы могли меня трахнуть в лесу, и давайте не будет выделываться, я была бы не так уж и против, ну разве что поначалу. Да и сейчас тоже непонятно, что меня стоит завалить на эту самую койку? Да даже в качестве наказания, а потом вышвырнуть из квартиры? Но самое главное… тесто.

— А с тестом что не так?!

— Ну какой мужчина умеет делать тесто, если он не повар?! Вы врач, вам некогда готовить. Гороховый суп тоже вы варили?

— Мама. Его варила мне моя мама, — еле сдерживая смех, медленно проговариваю по слогам. — Она частенько заглядывает ко мне в воскресенье и затаривает едой на несколько дней вперед. И я не умею готовить выпечку, так же, как и ты. Но один рецепт самого простецкого теста я в состоянии запомнить и воспроизвести.

— А почему вы не женаты?

— Высокие запросы?

— Да прям. Вы предлагаете отношения мне. Мне. Какие тут к черту запросы?

— То есть ты осознаешь, что ты личность… с изюминкой?

— Нет во мне никакой изюминки, я просто не всем по зубам. Черт, — топает ногой, сжимая руки в кулак. — Все не так!

— Что не так?

— Все! Вы как темная лошадка, совершенно не могу вас понять и разгадать.

— Так и я тебя.

— Ой, все.

— Ты ноги мыть будешь?

— Я их уже помыла. И в ванной все прошерстила.

— А зачем ты мне в этом признаешься? — приобнимая ее за плечо, по-доброму интересуюсь я.

— Потому что мне нет смысла вам врать. Надо воду выключить, простите, что ее оставила, — срывается в бег, на ходу бросая: — Я думала, что быстрее полки просмотрю, но отвлеклась на фото в паспорте и на месте прописки. Это не ваша квартира, Сергей Александрович, — слышу издалека и вот уже топот босых ног по паркету.

Усаживаюсь на диван и беру бокал с вином. Полина подходит, присаживается рядом со мной, тянется за бокалом и действительно подгибает ноги.

— А прописаны вы в таком месте, в котором обычные смертные не живут, — с улыбкой произносит она. — Я знаю этот район и даже эту улицу. Стоимость самого дешевого дома… короче, очень много этих квартир.

— Эта квартира деда. Он отдал ее мне уже давно, живет далеко, в город не приезжает. Деревенский житель. А прописка… у меня богатый отчим, воспитывал меня, если так можно сказать, с пятнадцати лет.

— Как интересно…, — многозначительно шепчет Полина, допивая вино. — Козел, наверное, раз богатый? Вас, наверняка, не любил, да? — так по-детски интересуется Полина, чем вызывает во мне откровенный смех.

— Чужих детей сложно любить, тем более в таком возрасте. И нет, не козел. По крайней мере по отношению ко мне он был просто равнодушен. А вот в моей маме души не чает и по сей день. Сестру, правда, разбалованной растит. Даже страшно представить какой она вырастет.

— А сколько ей?

— Двенадцать, — в наглую подливаю Полине вино, мысленно молясь, чтобы градус уже взял по-настоящему.

— А папа настоящий бросил или…

— Умер, когда я еще в штаны писался, я его толком не помню.

— Понятно. Простите, что напомнила.

— Ну так что там с Макдональдсом? — быстро перевожу тему. — Я, знаешь ли, в детстве тоже грязными руками много чего жрал и с унитазом после дружил, но у меня никакой мании не развилось.

— У меня нет мании.

— Ты начинаешь меня раздражать, Полина. Я тебе мог только что от души набрехать, но я почему-то сказал все как есть, чего ты сейчас выпендриваешься?

— Я не выпендриваюсь. Просто отравление отравлению рознь. Вы может быть дружили с унитазом, а я с крестом.