Цена возвращения (СИ) - Гришин Алексей - Страница 60

Такая невиданная в тюрьмах забота об арестантах внушила графу некий оптимизм. Который возрос после того, как удалось разглядеть лицо сокамерника. Гладкое, даже розовое, без малейших следов побоев. Все ясно — работал не палач, а врач. Маг, услуги которого стоят ой как недешево.

Обед, однако, Аблемарл тоже съел за двоих, честно попытавшись, но так и не сумев разбудить соседа.

Юного арестанта комендант гарнизона крепости Кале полковник де Фотельи вызвал в свой кабинет под вечер. Не потому, что так уж беспокоился о его самочувствии, просто слишком много было дел и без этого странного парня.

Вот легко и бесшумно открылась массивная дубовая, вошел адъютант.

— Задержанный Пифо доставлен!

И отошел в сторону, пропуская в кабинет молодого человека лет пятнадцати, среднего роста, светловолосого. Ну да, того самого, что в прошлом году в этом же кабинете как с равным общался с самим виконтом де Камбре, королевским интендантом Пикардии. Сидел вон в том, и сейчас стоящем в углу кресле, одетый как мелкий конторщик, но развалившись, как майор на пьянке.

Сейчас он одет почти как деревенский босяк, но стоит навытяжку, спокойно, словно бывалый вояка, не знающий за собой грехов.

— Разрешите присесть?

Вместо здравствуйте. Нахал, однако.

— Вина не желаете? — съязвил офицер.

Не получив прямого приглашения, гость остался стоять, но виновато улыбнулся.

— Вы меня не узнали, полковник, понимаю. Хотя нам и приходилось встречаться в позапрошлом году, после победы над островитянами. Я был в свите маршала де Комона.

Чего? Кто? Хотя…

Ну точно, после снятия осады с Кале маршал действительно приезжал в город. Ходил по разбитым улицам, изволил осматривать разрушенные стены, выслушивал цветастые рассказы коменданта крепости, словно они могли хоть в малейшей степени отразить ужас, пережитый защитниками под огнем сухопутных батарей и огромного флота Островной империи.

И в той свите, небольшой, надо признать, действительно, был мальчишка. Де Фотельи его запомнил, когда вручали Алую звезду, высшую награду страны для гражданских простолюдинов, безвестному амьенскому полицейскому. Спасшему город, но получившему смертельное переохлаждение.

Тогда, после того как все ушли праздновать победу, мальчишка остался и два дня не отходил от постели больного. Ухаживал за ним, как за младенцем — кормил, поил, подмывал и менял пеленки. Молча и деловито, лишь изредка пряча от окружающих наворачивающиеся на глаза слезы. А потом, когда пациент пришел в себя, до полного излечения делал все то же, но со счастливой улыбкой. Это уже врач потом рассказывал.

Безвестный полицейский, как потом выяснилось, оказался бароном де Безье, известным на всю Галлию героем баллад о «Черном бароне». Сейчас он зовется виконтом де Камбре. И если парень — тот самый, из свиты маршала, понятно, откуда взялась и та вальяжность, и нынешнее нахальство.

Да, этот юноша похож. Одно отличие. Сидящего сейчас перед де Фотельи Поля Пифо невозможно представить не то что плачущим, но даже и смеющимся.

Стоп! Но в свите де Камбре простолюдину делать нечего! Интересно…

— Кажется, я вас помню. Но тогда вас зовут… — Он сделал вид, что вспоминает.

Гость в ответ улыбнулся.

— Это неважно. Вы должны были получить письмо о прибытии в город Странника. Понятия не имею, кто придумал такой псевдоним, но это я.

— Кх-м, — поперхнулся полковник. — Однако… черт возьми… минуту!

Он открыл дверцу элегантного, инкрустированного красным деревом шкафа, за которой оказался массивный железный ящик. Снял с пояса связку ключей, отворил замок и долго копался в стопке бумаг. Наконец достал большой, но тонкий конверт из плотной желтой бумаги, на котором стояла надпись: «Вскрыть при прибытии Странника».

Сломал печать, внимательно прочитал.

— Здесь сказано, что вы должны назвать число. Двенадцать.

— Четырнадцать, — ответил юноша.

— Все верно, в сумме двадцать шесть. Мне приказано оказать вам полное содействие. Желаете отправиться в Амьен, к господину де Камбре?

Гость тяжело вздохнул.

— Желаю, но не могу. Ну… если только пожать руку, не более. Господин полковник, вам следует отправить меня и моих спутников в Париж. В закрытом экипаже, под охраной дисциплинированных и нелюбопытных солдат. Адрес прибытия — улица Вожирар, особняк, отделанный черным гранитом. Он там один такой, не перепутать.

— Вожирар… это же… впрочем, это действительно не мое дело. — Де Фотельи встал и подошел к гостю. — Уверены, что не хотите вина?

— Спать я хочу, господин полковник. После массажа, устроенного местными полицейскими. Разрешите откланяться. Уверен, что в следующий раз смогу быть более любезным собеседником.

Глава 36

Карета с зашторенными окнами катит неспешно. Мягкие рессоры сглаживают ухабы и колдобины, убаюкивая пассажиров. Где-то рядом с дорогой щебечут птички, чуть поскрипывают колеса, да мягко топают кони.

Сон, лень и умиротворение. Одно плохо — душно. Казалось бы, чего проще — отодвинуть шторы, пустить внутрь веселый весенний ветерок и яркое солнце, вдохнуть полной грудью свежесть леса, аромат полевых цветов!

Нельзя.

Эскорт или скорее конвой из шести до зубов вооруженных рейтар смотрит строго не только на окрестный пейзаж, но и на эти самые окна. Чтобы, упаси господи, никто не раскрыл тайну пассажиров.

Или одного пассажира? Взрослого солидного мужчины, одетого как простой горожанин, но с прямой спиной, гордо поднятой головой и взглядом, в котором безо всяких регалий видны поколения благородных предков.

Этого да, понятно, зачем охранять, не то что его спутников — невзрачно одетую рыжую конопатую девицу и белобрысого юнца — простолюдина. Впрочем, приказ был четким: «Доставить этих троих в Париж, исключив любую возможность их контакта с кем-либо». Сам полковник де Фотельи приказал, между прочим.

В комфорте и духоте разговор у пассажиров не клеился. В начале пути Аблемарл еще пытался как-то разговорить попутчиков, но скоро дневная дрема сморила и его.

Предыдущую ночь провели в маленькой крепости Бетюна. Молоденький комендант, узнав, кто именно приказал рейтарам сопровождать пассажиров, обеспечил всю экспедицию не только отличным питанием и сносным жильем, но и надежной охраной, для чего, кажется, поставил под ружье весь свой невеликий гарнизон.

И вот заканчивается второй день путешествия. Это если судить по покрасневшему лучу солнца, единственному, пробившемуся сквозь занавески правого окна.

Ну да, колеса застучали по булыжной мостовой, послышался обычный для города шум и гам. Из окна кареты высунулась рука, сделала жест, призывающий охранников подъехать ближе.

Командир эскорта (или конвоя) дал шпоры и, приблизившись вплотную, сам раскрыл окно.

— Что угодно? — Он, естественно, посмотрел на взрослого мужчину.

Но заговорил, как ни странно, юнец:

— Это Амьен?

— Да.

Рейтар ответил на вопрос, но продолжал смотреть на того, кого считал старшим.

— Мы желаем остановиться у господина де Камбре, королевского интенданта.

Ого! Даже не в графском замке? А ты нахал, мальчик. Однако взрослый господин продолжает молчать, словно все так и должно быть.

— Ты уверен? Я рассчитывал остановиться в расположении амьенского полка, там может быть и не так удобно, зато точно безопасно.

Командир и сам не понял, почему вдруг начал что-то объяснять этому щенку. С другой стороны, демон поймет эту компанию — за два дня пути дай бог, если десяток фраз на троих сказали. Так что кто у них там главный, пускай сами разбираются. Задача эскорта — чтобы в Париж они доехали целыми и невредимыми. А что до контактов, так господина королевского интенданта назвать посторонним, пожалуй, и у самого полковника язык не повернется. Есть же какие-то истины, изначально сомнению не подлежащие.

— Вы полагаете, что в доме виконта мы будем в меньшей безопасности?