Добыча - Ергин Дэниел - Страница 42

Общественное мнение и американская политическая система вытеснили конкуренцию в сферу транспорта, переработки и сбыта нефти. Но если дракон был мертв, то вознаграждение за расчленение должно было быть значительным. Мир для „Стандард ойл“ менялся слишком быстро; ее централизованный контроль оказался чересчур жестким, в особенности для нефтедобытчиков на местах. После раздела они получили возможность руководить так, как они считали нужным. „Молодые люди получили шанс, о котором они могли только мечтать“, – вспоминал человек, который должен был возглавить „Стандард оф Индиана“. Для руководителей различных компаний-наследников это также означало освобождение от необходимости получать согласие Бродвея, 26 на любые капиталовложения, превышавшие пять тысяч долларов, или пожертвования на больницы свыше пятидесяти долларов.

Среди прочих последствий роспуска был также и неожиданный всплеск различных изобретений и усовершенствований технологических процессов, которые до того сдерживались жестким контролем с Бродвея, 26. Особенно в этом преуспела „Стандард оф Индиана“, ставшая пионером в области нефтепереработки. В этой отрасли произошел настоящий переворот, который способствовал развитию автомобильной индустрии, находившейся еще в зачаточном состоянии. Таким образом компания смогла сохранить за собой рынок, ставший впоследствии самым важным в Соединенных Штатах.

При использовании существовавших технологий нефтепереработки из сырой нефти можно было получить 15 – 18, а в лучшем случае – 20 процентов натурального бензина от общей массы продукта. Прежде это не имело большого значения, потому что бензин в то время был фактически лишь побочным продуктом, легковоспламеняющейся и взрывчатой фракцией, практически не имевшей рынка сбыта. Но ситуация резко изменилась в связи с быстрым ростом числа автомобилей, в качестве топлива для которых и применялся бензин. Некоторым представителям нефтяной индустрии стало очевидно, что проблему снабжения нового транспорта бензином необходимо решать как можно скорей. Среди тех, кто особенно ясно представлял себе всю сложность нынешней ситуации, был и Уильям Бёртон, руководитель производственного подразделения „Стандард оф Индиана“. Он получил степень доктора наук по химии в Университете Джонса Хопкинса и таким образом был одним из немногих ученых, работавших в американской промышленности. Он поступил в „Стандард“ в 1889 году для того, чтобы решить проблему избавления лаймской сырой нефти от „запаха скунса“. В 1909 году, за два года до решения суда о роспуске, в ожидании грядущей нехватки бензина, Бёртон дал указание находившейся в его распоряжении небольшой группе исследователей, состоявшей также из докторов наук Университета Джонса Хопкинса, разобраться с проблемой увеличения объема получаемого бензина. Он принял это важное решение самостоятельно, приступив к исследованиям без согласия на то Бродвея, 26 и даже не поставив в известность чикагских директоров индиан-ской дочерней компании. Он говорил своим ученым, что лаборатория должна проверять любую возможную идею. Целью было „расщепить“ большие молекулы углеводородов менее пригодных продуктов на более мелкие молекулы, из которых можно было бы составить автомобильное топливо.

Тупиковых путей было много. Но наконец испытатели начали эксперименты по „термическому крекингу“, в процессе которых, относительно дешевый продукт – газойль, обрабатывался одновременно под высоким давлением и при высокой температуре – до 650 градусов и выше. Ранее этого никто не делал. Ученые проявляли осторожность, и, надо сказать, оправданно, потому что угроза всегда присутствовала. Было очень мало данных в отношении того, как поведет себя нефть при таких условиях. Те, кто занимался нефтепереработкой на практике, были напуганы. По ходу эксперимента ученым приходилось возиться вокруг раскаленного докрасна дистиллятора, замазывая течи с большим риском для жизни, потому что рабочие, занятые в аппаратной, отказались выполнять эту работу. Но идея Бёртона оказалась верной: из газойля был получен „синтетический бензин“, что почти вдвое увеличило выход полезного бензина из одного барреля сырой нефти – до 45 процентов. „Открытию процесса термического крекинга суждено стать одним из самых великих открытий нашего времени, – писал один из историков этой отрасли. – В результате нефтяная промышленность стала первой отраслью, революционизированной посредством достижений химии“.

Но одно дело изобретение – нужно было еще решить проблему коммерческого использования данного новшества. Бёртон обратился в штаб-квартиру „Стандард ойл“ в Нью-Йорке за миллионом долларов, необходимых для постройки сотни дистилляторов для термического крекинга. Но Бродвей, 26 ответил отказом, даже не пытаясь дать какие-либо объяснения. В Нью-Йорке всю эту идею посчитали безрассудной. В частной беседе один из директоров говорил: „Бёртон хочет разнести весь штат Индиана и смыть его в озеро Мичиган“. Однако сразу же после роспуска „Стандард ойл“ директоры независимой теперь „Стандард оф Индиана“, у которых был прямой контакт с Бёртоном и большая уверенность в нем, дали ему зеленый свет, хотя один из директоров сказал ему в шутку: „Вы разорите нас“.

Помощь пришла как раз вовремя. Вследствие необычайного роста автомобильного парка, мир находился уже на пороге бензинового голода. В 1910 году объемы продаж бензина впервые превысили продажу керосина, а спрос продолжал галопировать. Наступал век бензина, но растущая нехватка его составляла большую угрозу для нарождавшейся автомобильной индустрии. Цены на бензин выросли с девяти с половиной центов в октябре 1911 года до семнадцати центов в январе 1913 года. В Лондоне и Париже автомобилисты платили по пятьдесят центов за галлон, а в других частях Европы – до одного доллара.

Но в начале 1913 года, спустя год после роспуска „Стандард ойл“, в эксплуатацию были пущены первые дистилляторы Бёртона, и „Индиана“ объявила о создании нового продукта – „моторного спирта“, т. е. бензина, полученного путем термического крекинга. Оглядываясь назад, Бёртон вспоминал: „Мы ужасно рисковали, и нам здорово повезло, что с самого начала у нас не было крупных проколов“. Внедрение метода термического крекинга прибавило нефтеперерабатывающей отрасли гибкости, которой до того у нее не было. Процесс нефтепереработки больше не подвергался случайным воздействиям температур перегонки различных компонентов сырой нефти. Теперь можно было манипулировать молекулами и увеличивать выход нужных продуктов. Более того, бензин, полученный крекингом, имел лучшие характеристики, чем полученный обычной перегонкой бензин, что означало большую мощность и давало возможность использовать двигатели с повышенной компрессией.

Успешное внедрение термического крекинга поставило „Стандард оф Индиана“ перед дилеммой. Разгорелась горячая дискуссия, лицензировать ли его патенты или нет. По мнению некоторых, владение подобной лицензией просто усилило бы конкурентов. Но в 1914 году „Стандард оф Индиана“ все же начала выдачу лицензий на этот метод компаниям, находившимся вне ее рынков сбыта, исходя из того, что полученные поступления все равно будут „к общей выгоде“. Выгода оказалась значительной, потому что между 1914 и 1919 годами лицензионные пошлины поступали от четырнадцати компаний. „Индиана“ лицензировала метод на одних и тех же условиях для всех компаний. Но одна из компаний – „Стандард ойл оф Нью-Джерси“ – пыталась добиться для себя лучших условий. Бывшая материнская компания считала, что достойна более лакомого куска и попыталась вынудить „Индиану“ на это. Однако „Стандард оф Индиана“ и пальцем не пошевелила. Наконец, в 1915 году „Джерси“ капитулировала и получила лицензию на условиях „Индианы“. И даже много лет спустя самым неприятным делом для президента „Джерси Стандард“ было выписывание чеков на огромные роялти – на счет „Стандард оф Индиана“12.тал его наследников – частей прежней „Стандард“ превышал вскоре уже капитал целого. В течение года после распада „Стандард ойл“ акционерный капитал вновь возникших компаний в большинстве случаев удвоился, что же касается „Индианы“, то он даже утроился. Никто не получил в результате этой перемены столько, сколько человек, владевший четвертью всех акций, то есть Джон Д. Рокфеллер. После распада, вследствие увеличения цены различных акций, его личный капитал увеличился до 900 миллионов долларов (что эквивалентно 9 миллиардам долларов в настоящее время).