Дитя короля (СИ) - Билык Диана - Страница 28

Она говорит очень тихо, будто боится наказания или моего гнева.

— Нет! — взволнованно отвечаю. — Не поднимай больше эту тему, я не хочу это слышать! — и добавляю, еле шевеля губами: — Я найду способ их выращивать. Даже если потрачу на это всю жизнь.

Глава 36. Эмилиан

Я стою у теплицы разочарованный услышанным. Собираюсь уйти, оставить ее в покое, хотя бы на время, пока остыну, но слышу остаток фразы:

— Я найду способ их выращивать. Даже если потрачу на это всю жизнь.

Вот же идиот! Пустил ростки сомнения на ровном месте. Без повода.

Быстро иду ко входу. Дарайну, придерживая под руку, выводит из теплицы пухленькая девочка. Она что-то говорит ей на ухо, а невеста смотрит в мои глаза и болезненно поджимает губы.

Нет, больше никаких сомнений. Она — моя.

— Асман, — слегка приседая, наклоняет голову малышка. Дара же не двигается, смотрит на меня и молчит. Для нее эти нелепые традиции и этикет — пустота. Да мне тоже все равно, не в поклонах счастье.

— Можешь отдыхать, Рисса, — говорю помощнице и подхватываю Дару под руку. Она холодная, но в глазах пылают искры, а еще девушка очень дрожит. — Что-то случилось? — шепчу ей на ухо.

— Кажется, магия скоро сведет меня с ума, если не прибьет, конечно, раньше, — со смешком говорит Дара и вцепляется в мой локоть, даже с защитной руной трансформации прожигая кожу. Она вдруг вскрикивает и тянет меня вниз. — Эмилиан, что-то в спине ломается! Больно очень…

Я тянусь к ней, поворачиваю, заставляя лечь животом на мою ладонь, и отвожу в сторону волнистые волосы. Платье прорвалось в двух местах, где тонкие лопатки стали обрубками кожистых крыльев. Почему руна не срабатывает? Камень должен магически сохранять одежду и не обжигать других. Наверное, из-за уровня магии. Дарайна все-таки асмана, а Месс — слирий. Его зачарованные руны не действует на Даре. Как я смогу ее спрятать, когда все так стремительно и сложно? Как скрою и научу обращаться с магией, если она слишком сильна для меня? Как научить ее летать, если я на это не способен?

Жаль, Вигур улетел — я служебного дракона отправил в Шебарох еще утром, договориться о срочной поставке заготовок для рун.

— Дара, пойдем, — подаю девушке руку, но она от боли мотает головой и опускается еще ниже. Давит всем весом, заставляя припасть рядом с ней на колено.

— Больно… — взвывает она рокочущим голосом.

— Прошу тебя, потерпи. Нужно сойти в сторону, к морю. Здесь слишком много лишних глаз. Дара… всего немного, доверься, — преодолевая усталость, подхватываю ее на руки. Она рычит и ерзает, впивается выступившими коготками в мою грудь, кожу на моем локте и груди распарывают ее растущие крылья. Мчусь по склону, скрипя зубами от боли, на ходу набрасываю на нас легкий морок тумана, чтобы скрыться от любопытных глаз. Чтобы Исполнители не засекли, хотя надежды оставаться в тайне все меньше. Да, в замок мало кто попадает чужой, но все равно: небо одно на всех, и остатки магии может услышать любой пролетающий мимо дракон или телепортатор.

Возле берега из-за крови, что льется по моим рукам, Дара выскальзывает на песок и застывает передо мной на четвереньках. Ее зеленые глаза наливаются алым, зрачок сужается и вытягивается, лицо искажается, становится звериным и покрывается перламутровой черной чешуей.

Она смотрит на меня невыносимо злобно, рычит, и из широких ноздрей вылетает дыхание дракона. Горячее, обжигающее.

— Дара, это я… Эмилиан, — выставляю ладонь перед собой, но девушка еще сильнее взрывается рыком, а затем истошно вскрикивает, и из спины выстреливают мощные кожистые крылья с алыми росчерками жил. Женское тело трансформируется, увеличивается, тонкая спина выгибается, ребра раздаются, а ноги и руки с хрустом стают нечеловеческими.

А я молюсь. Молюсь водной Стихии, чтобы сохранила дитя.

Мы столько пережили, дай ей пройти и это испытание, дай нам силы изменить мир.

Еще миг. За ним взрыв и хлопок. И Дара обрушивает на меня густое драконье дыхание, возвышается надо мной огромной тушей зверя, а я застываю от восторга. У нас работают на службе драконы, я много раз видел, как они принимали в прыжке магическую ипостась, но сейчас от осознания, что передо мной — любимая, по телу скачут неистовые приятные колючки.

— Дара… — бесстрашно ступаю к ней, но она яростно рычит. Недоверчиво косится по сторонам, опасно наклоняет голову и красные рожки почти прилипают к затылку.

А потом драконица подлетает на несколько метров и, обрушившись на меня, прижимает одной лапой к земле и разрывает китель когтями, будто там не крепкая ткань, а масло. Хрустят ребра, в горле першит песок, пламя, что вырывается из больших ноздрей, плавит мои ресницы и волосы.

И я даже готов умереть от ее лап, но Дара медлит, принюхивается, втягивает воздух, проводя большим носом по моему лицу, а потом неожиданно взмывает в небо и так же стремительно падает в воду.

Первая трансформация — это как первый шаг ребенка. Он может уже стоять, передвигаться, но упасть вероятность очень большая.

Я разбегаюсь по берегу и, рассекая воздух ледяной стрелой, влетаю в воду. Зрение усиливается, импульсы пробегают по телу приятными кольцами и превращают меня в морское чудовище, способное выдержать без воздуха часы на большой глубине. Скольжу под водой и ищу Дарайну. Если она потеряла сознание, ее подхватит течение и утащит в океан. Я должен успеть.

Глава 37. Дара

— С ребенком все в порядке? — сквозь гул в голове слышу знакомый голос.

— Да, — встревоженно отвечает другой мужчина. — Кровотечения нет, дитя под защитой сильной матери. Эмилиан, это было безрассудно. Ты — король, нельзя так рисковать. У тебя на плечах страна, сотни тысяч подданных, а ты прыгнул в безумные воды за простым человеком.

— Я жизнь отдам за нее, ты же знаешь, — перечит Эмилиан. — И не смей мне говорить, как нужно собой жертвовать и ради кого, — король злится, а я не могу открыть глаза. Веки безумно тяжелые, а все тело будто изломано, сдавленно, выкручено.

— Ты мог выдать себя! — яростно шепчет другой мужчина. Месс, как мне кажется.

— Плевать! Все, иди, дальше я сам. Срочно вызови Вигура, мне нужен инструктор для дракона. Дара сильнее меня, сильнее тебя, мы не справимся, а она сама себя погубит.

— Но как же руны для червоточины? Я не могу его завернуть — мир важнее раскрытия магии у твоей невесты, Эмилиан!

— Мрак раздери! Значит, найди еще кого-нибудь! Того, кому можно доверить тайну короля.

— Слушаюсь, — слабый хлопок двери, и кровать возле меня приминается, горячие губы касаются лба.

— Мой дар, — шепчет мужчина и ложится рядом, и я, завернутая в кокон его тепла, снова засыпаю.

Открываю глаза и сталкиваюсь с лицом моего врага. В синих глазах мерцает стужа и ярость. Я отстраняюсь и испуганно вскрикиваю.

— Это я, — он протягивает ко мне руки, а я не могу сообразить, что происходит, и где нахожусь.

— Нет, Марьян! Пожалуйста…

Мужчина тихо рычит, стискивает губы, а потом рывком подгребает под себя и шепчет в ухо:

— Он мертв, Дарайна, — и я узнаю оттенок голоса, нахожу в знакомом тембре нежное звучание.

— Эмилиан? — опадаю и вжимаюсь в его горячее тело.

— Да, — он ослабляет хватку, перебирает волосы, поглаживает плечи. — Ты едва не утонула, моя девочка. Почему не вызвала меня раньше? Не сказала, что магия так наполняет тебя?

— Ты не пришел к завтраку, я подумала… что ты не хочешь меня видеть.

— Я был занят, — шепчет и целует за ухом.

— А ребенок? — испуганно поглаживаю себя по животу, а Эмилиан мягко смеется в ухо. — У меня кости ломались, кожа рвалась. Это было ужасно больно…

— С ним все хорошо.

— Почему во мне столько магии? — мне хочется расплакаться, как ребенок, но я только сильнее прижимаюсь к Эмилиану и наслаждаюсь теплом мужчины. — Я прошла раскрытие только двух стихий, воздух и воду, а что будет дальше?

Король ведет ладонью по спине, заставляя подрагивать от мурашек, и рассказывает:

— Говорят, что пятая часть магов на Ялмезе скрывают свои дополнительные способности. Это слухи, но я сам — не чистый маг воды.