Последний реанорец. Том XII (СИ) - Павлов Вел - Страница 21

Мельчайшая доля секунды. Именно столько Ростислав потратил на исполнение всей техники. Однако каково было его удивление, когда вместо того, чтобы защищаться, прямо на его глазах незнакомцу хватило одного неуловимого и хлёсткого движения тыльной стороны ладони, чтобы полностью разрушить всю его атаку. Шелохнулась лишь его рука, а сам он так и остался сидеть неподвижно на шезлонге.

‒ Кто ты?! ‒ рявкнул пронзительно цесаревич, начиная с молниеносной скоростью готовить следующую атаку. ‒ Ты хоть понял куда проник?!

‒ Похвально. Весьма похвально. Третья степень грандмагистра льда к тридцати годам, ‒ расслабленно пробормотал силуэт, начиная медленно приближаться. ‒ Романовы умеют удивлять. Да и в тебе я не сомневался.

‒ Кто тебя послал?! ‒ злобно прошипел цесаревич, не обращая внимания на слова противника. ‒ И как ты сюда попа… ‒ вот только в следующий миг тот резко осёкся и шокировано сглотнул. ‒ Этот голос… Ты же…

‒ Ты уж прости, что я без стука и без записи на аудиенцию, да и еще прямиком сюда, ‒ усмехнулся тепло мужчина, поднимаясь на ноги и начиная неспешно шагать в сторону Ростислава. ‒ Могу клятвенно заверить, что на девчат я даже не смотрел. И да, поздравляю. Анастасия будет хорошей императрицей… Я рад за вас.

Шаги у незнакомца были бесшумными, а когда тот оказался совсем близко, чуть светящийся лёд осветил лишь нижнюю часть слегка изувеченного лица, да и голос этого существа цесаревич узнал бы из миллиарда подобных. Вот только перед ним находился не тот молодой юноша, каким он помнил своего его при уходе, сейчас перед ним стоял, словно другой человек. Его друг кардинально переменился, и дело было отнюдь не в шрамах, что испещряли часть заметно постаревшего лица. Вовсе нет. Дело было в ауре, ведь ныне цесаревич её абсолютно не ощущал. Перед ним как будто возник призрак.

‒ Ты же… Захар?.. Что… с тобой стало? ‒ выпучив ошарашено глаза, прошептал неверяще Романов, но уже в следующий миг резко нахмурился и моментально переместившись к покойному князю схватил его за грудки и слегка приподнял над поверхностью льда. ‒ Знал бы ты, гад этакий, как сильно я счастлив тебя видеть, но и в то же время как я хочу тебя придушить! Ты где столько времени пропадал?! Ты хоть знаешь, что…

‒ Знаю. Всё знаю… ‒ грустно хмыкнул седовласый. ‒ Обстоятельства, ваше высочество. Уж простите…

Однако в следующий миг покойный князь вдруг прервался, потому как оказался схвачен за плечи в крепкую охапку, как самая настоящая перевязь с хворостом.

‒ Хватит. Меня могут обнимать только прелестные девы и феи, ‒ скривился резко Лазарев. ‒ Мужики в нижнем белье не по мне. Даже венценосной крови…

Секунду спустя дружеские объятия ослабли, а сам Ростислав со слабой улыбкой на губах обессиленно присел на борт замёрзшего бассейна.

‒ Если ты выжил и вернулся, то… это значит, странники повержены? ‒ с тяжелым вздохом поинтересовался цесаревич, однако проскальзывающая на губах улыбка говорила сама за себя и выдавала его истинные эмоции. ‒ Победа?

‒ Полноценной победой это не назвать, ‒ усмехнулся реанорец, присаживаясь рядом и с удобством протягивая ноги. ‒ Но все свои проблемы в Мерраввине я разрешил.

‒ Когда вернулся? ‒ осведомился тотчас Романов. ‒ Незаметно выбрался из стигмы?

‒ Два дня назад, ‒ кивнул Лазарев. ‒ Так и есть. Незаметно.

‒ Как понимаю, если меня не завалили звонками и новостями, то домой ты не возвращался? ‒ печально спросил Ростислав, а после поднял растерянный взор на друга. ‒ Об этом тоже уже всё знаешь, да?

‒ Знаю, ‒ вновь кивнул утвердительно мужчина.

‒ Девчата не виноваты, да и батя здесь не причем, ‒ вдруг сознался цесаревич, а голос его дрогнул. ‒ По существу… это я повинен в случившемся.

‒ Отцу рассказал о возможном грядущем, да? ‒ догадался покойный князь, глядя в одну точку, а затем грустно хмыкнул. ‒ Досадно…

‒ Лишь обмолвился по своей глупости и намекнул, когда началась вся эта неразбериха со стигмами, пятнами, волнами и с нестабильными разломами. Я боялся…. Я боялся, что мы будем не готовы… Боялся, что пострадает много невинных… Боялся, что мы будем слабы и разобщены перед будущим и ничего не сможем сделать, а тебя всё не было… И я перепугался как мальчишка… ‒ начал свою исповедь будущий император, только голос его стал дрожать сильнее. ‒ Тот разговор с твоим знакомым хранителем не выходил из моей головы. Я не знаю, как это обратилось против твоих родных. Наверное, всё из-за того, что вся эта дворянская шваль кружила вокруг твоего рода. Лазаревы, будто стали эпицентром всех бед и несчастий. Скрытых врагов у тебя было очень много, и отец решил это использовать. Защитить твой род и тем самым очистить столицу от грязи для более-менее безопасного будущего. Собрать всех воедино и избавить империю от всех распрей… раз и навсегда. Хотя он мне признался, что сам начал подозревать о том, что грядет… нечто. Слишком много фактов на это указывали. Появление альвов, изменение внутри стигм и пятен. Нестабильность пространственных разломов. Затем всё это закружилось и остановить всё это колесо я уже не мог, а после еще эти… сраные врата, ‒ прошептал обессиленно Романов, запуская дрожащие руки в волосы. ‒ Прости меня, Захар! Это я виноват в случившемся… Я и только я… Я… я не знаю, как всё обернулось таким образом… Как-то всё вдруг произошло…

‒ Ты рассказал ему это после того, как они напали на моего сына? ‒ спросил ровным голосом Лазарев, однако его кадык резко дёрнулся.

‒ После, ‒ сипло прошептал парень. ‒ Я и Решетников лично исполнили приказ по поводу уничтожения. Отец тогда пришел в ярость и отдал приказ. Батя не рассчитывал, что они зайдут настолько далеко. Ну а после эта грёбаная свадьба с Васильчиковым для форсирования всей этой дерьмовой катавасии. Знай, одно: девчата тебя не предавали. Они держались до последнего и долго терпели. Это всё я. Прости… Зеантар, ‒ продолжал шептать растеряно цесаревич. ‒ Если бы не я… Если бы не моё малодушие, то ничего этого не случилось бы… Поэтому, если захочешь кого-то убить, то лучше убей меня…

***

Вот как значит, всё повернулось. Насмешка судьбы, не иначе.

Убить? Ростислава? Убивать легко. Но разве я смог бы? Смог бы, наверное, и достаточно легко. Доля мгновения и останется лишь память. Но его ли стоит убивать?

Отец, мама, вы об этом мне говорили, не так ли? Терпеть, жить, оберегать и сражаться. Однако всё это сложно… Очень и очень сложно. Даже для такого глупца как я.

‒ Хватит. Ты действовал, как будущий государь и как будущий правитель, ‒ отмахнулся вяло я, медленно поднимаясь на ноги, однако в душе до сих пор царствовала безумная эмоциональная буря, а затем голос мой самопроизвольно дрогнул. ‒ Но… но благодари Бездну, что они живы и здоровы! Если бы что-то с ними случилось, то я бы стёр это место в порошок.

Бездна, неужели я и вправду изменился после случившегося в Мерраввине?

‒ Поэтому поднимайся, твоё высочество, ‒ фыркнул чуть веселее я. ‒ Ни к чему теперь сокрушаться. Я тебя не виню, потому как не знаю, как поступил бы сам на твоём месте.

‒ Прости меня, Захар, ‒ вновь завёл старую шарманку Ростислав, быстро поднимаясь на ноги. ‒ Прости…

‒ Да хорош тебе! Это меня ты сейчас должен успокаивать, а не наоборот! ‒ осёк я чуть громче цесаревича, хлопнув того ободрительно по плечу. ‒ Возьми уже яйца в кулак!

‒ Спасибо, ‒ прошептал парень, горько сглатывая. ‒ И еще раз прости…

‒ Но ты ведь понимаешь, что теперь я не отступлю и сейчас всё сделаю по-своему? Отдашь приказ, как будущий император? ‒ спросил спокойно я, глядя Романову в глаза. ‒ Как нынешний мертвец обещаю, что постараюсь всё сделать по закону. Мне и моим родным еще жить здесь всё-таки.

‒ Отец именно этого и хотел! ‒ выдохнул решительно Ростислав. ‒ Они зажрались! У тебя есть мой приказ! Делай, как считаешь нужным. В случае чего я понесу всю ответственность.

‒ Как прикажете, ваше высочество, ‒ усмехнулся расслабленно я, чуть склонив голову, а затем неторопливо обернулся и зашагал на выход. ‒ В таком случае ожидайте…