Гегемон Греции! (ЛП) - "Chen Rui" - Страница 115

«Мы не только больше не будем подвергаться издевательствам, но и нападем на Луканию, победим и отомстим им!». — возбужденно сказал Протесилай, самый молодой из шести.

«У Лукании большое население, огромная территория, и большинство из них — горные районы. Напасть на них не так-то просто. Молодой архонт просто хвастается, не более того». — сказал Стромболи с сомнением.

«Это факт, что Давос во главе небольшого числа наемников уничтожил большое количество луканских войск! Это также правда, что Амендолара была захвачена за одну ночь! Кто из стратегов и граждан Магна-Грации может сделать эти два подвига?». — ответил Протесилай.

Стромболи только «хрюкнул» и не ответил.

«Ты заметил, как смотрят на Давоса новые граждане? Как будто они смотрят на бога». — с преувеличением сказал Протесилай.

«Я слышал, что наемники называют Давоса фаворитом бога. Может быть, он действительно может творить чудеса?». — Тритодемос кивнул с некоторым ожиданием, а затем сказал: «Я давно слышал, что на северо-западе от Амендолары и верховьев реки Синни есть прекрасное озеро, луканцы называют его Докара (теперь озеро Сенизе). Похоже, что я могу не только съездить и посмотреть, но и возможно получить там участок земли после захвата тех территории».

Стромболи снова фыркнул, но лишь немного менее сердито.

«В конце концов, ведение войны приведет к смертям, независимо от того, умеешь ты воевать или нет». — Корнелий вздохнул.

«Нам все равно нужно воевать. Наемники хотят этого». — Рафиас был равнодушен.

«Они являются гражданами Амендолары». — Корнелий предостерег, затем сделал паузу на мгновение, а потом воскликнул: «Однако мы все смотрели на Давоса свысока. Хотя он молод, он хорошо знаком с политикой города-государства".

«Нам нужно еще понаблюдать за фактическими способностями Давоса к правлению. Мы не знаем, насколько сильно он повлияет на Амендолару. Что мы можем сделать сейчас, так это постараться изо всех сил обеспечить стабильность Амендолары, выяснить проблемы и вовремя напомнить Давосу. По крайней мере, пока что Давос не то же самое, что Дионисий Сиракузский». — серьезно напомнил им Корнелий.

Остальные четверо кивнули, а Стромболи спросил: «А что, если Давос разрушит Амендолару и не послушает наших уговоров?».

«Если это так…». — Корнелиус на мгновение не знает, как ответить.

«Тогда избавимся от него и от его наемников!». — решительно заявил Скамбрас: «Ради Амендолары, даже если нам снова придется сотрудничать с Турием!».

Остальные посмотрели друг на друга и наконец молча кивнули.

***

Было уже поздно, когда Давос вернулся на площадь.

Он вернулся в свой шатер, где еще ярко горела свеча, а Хейристоя, ожидавшая его возвращения, заснула на вымощенном полу.

Давос осторожно подошел к полу и присел на корточки перед Хейристоей. В мерцающем свете свечей отражалось ее красивое лицо. Ее дыхание было легким и долгим, на губах играла улыбка.

Должно быть, она видит сладкий сон!

Давос молча смотрел на нее, чувствуя себя немного глупо. Придя в этот незнакомый мир в одиночку и отчаянно живя, чтобы выжить, даже если у него есть группа товарищей, которым он может доверить свою жизнь, но его одинокая блуждающая душа может иметь порт для поиска убежища только благодаря ей.

Он не мог остановить себя от того, чтобы протянуть руку и нежно погладить длинные и мягкие волосы. Он не хотел, чтобы она сразу проснулась, но она тут же потерла затуманенные глаза и вяло сказала: «Ты вернулся».

Давос взял ее руки, сложил их вместе и нежно предложил: «Хейристоя из Милета, хочешь ли ты стать моей женой, женой Давоса?».

Глаза Хейристойи внезапно заблестели, ее прекрасное лицо засверкало в свете свечей. С этим словом исчезла одна из тех вещей, о которых она больше всего беспокоилась, следуя за Давосом. Она крепко обняла его и прошептала клятву всей своей жизни: «Хочу!».

***

После их страсти Хейристоя лежала на Давосе, слушая, как он рассказывает о том, что произошло на собрании той ночью, и сонливость постепенно наступала на нее.

В этот момент Давос сказал: «Мне нужна твоя помощь».

«В чем дело?». — с любопытством спросила она.

«Ты когда-нибудь слышала о банках?».

«Да, это ведь просто выдача денег взаймы. Мой отец тоже занимался этим бизнесом в Милете. Я слышала, как он говорил, что больше всего восхищается афинским банкиром Пасионом, потому что тот не только стал самым богатым человеком в Афинах, ссужая деньги, но и завоевал уважение афинских граждан». — Хейристоя задумалась о прошлом, и ей стало немного грустно.

«Отлично! Я хочу, чтобы ты открыла банк в Амендоларе, чтобы выдавать кредиты гражданам». — сразу же сказал Давос.

«Открыть банк? Я?». — Хейристоя была ошеломлена.

«Да, ты». — Давос поднял голову и посмотрел на нее с доверием в глазах: «Если ты так хорошо управляешь медицинским лагерем, то я уверен, ты сможешь хорошо управлять банком!».

Хейристоя успокоилась, подумала немного и напомнила ему: «Для этого понадобится достаточное количество серебряных монет».

Глава 109

«Тебе не стоит беспокоиться об этом. В лагере все еще есть монеты Таранта, оставленные Мено, и во время нашего обратного пути в Грецию мы приобрели много припасов, сражаясь и выкрадывая их. Кроме того, Мариги и Мерсис заработали много денег на рынке, который они ранее построили. По логике вещей, все это должно принадлежать лидеру наемников. Я поговорю с Мерсисом и попрошу его отдать тебе все деньги». — Давос подсчитал свои сбережения за последние шесть месяцев.

«Банковские кредиты вызывают ненависть, и немногие банкиры могут сделать то, что сделал Пасион. Как архонт Амендолара, я боюсь, что это вызовет критику или даже противодействие со стороны других!». — Вместо того чтобы удивиться богатству Давоса, Хейристоя с беспокойством предостерегла его.

Давос с удовлетворением улыбнулся: «Если ты можешь так думать, то, похоже, мой выбор — попросить тебя открыть банк — не ошибочен».

Он обнял хрупкое тело девушки и мягко сказал: «Почему ненавидят денежное кредитование? Да потому, что проценты, которые требуют ростовщики греческих городов-государств, как правило, слишком высоки.

Я слышал, что самая низкая процентная ставка составляет 20%, и если заемщик не может вернуть деньги, то его землю забирают в счет погашения долга, а его семью уничтожают. Конечно, это не то, чего я хочу. Как пожизненный архонт Амендолары, я надеюсь, что каждый житель Амендолары будет жить хорошо, чтобы наш город-государство был богатым и сильным. И сам банк может способствовать развитию торговли города-государства, но жадность банкиров испортила его репутацию, и поэтому я хочу, чтобы ты открыла этот банк...».

Давос помолчал, а затем продолжил: «Процент не должен превышать 5%!».

«Только 5%?». — удивленно воскликнула она.

«Только при такой низкой процентной ставке граждане, имеющие возможность заниматься бизнесом, могут быть уверены в том, что смогут занять деньги и осуществить свой идеал. Только так можно спасти граждан, которым срочно нужны деньги, от ужасного ростовщичества и вернуть им надежду на жизнь. Я верю, что банк, который ты построишь, ускорит восстановление экономики Амендолары после войны и будет способствовать большому развитию ее торговли». — уверенно сказал Давос.

***

На следующий день эти новые граждане, которые обычно были заняты сражениями и не заботились о своей внешности, с пушистыми волосами и неряшливой бородой, в поношенной одежде, рано убрали палатки на площади и постарались привести себя в порядок, насколько это было возможно. Они переоделись в хитоны в дорическом стиле из светлого льна, поэтому все они выглядели высокими и прямыми.

В ожидании они стояли на площади с выжидательными лицами.

Когда вся площадь была залита солнечным светом, появились женщины Амендолары. Они приходили группами под руководством пожилой женщины, с любопытством на застенчивых лицах.