Троцкий. Мифы и личность - Емельянов Юрий Васильевич - Страница 143

Казалось, что, как и 30 лет назад после своего возвращения «обратно» в Западную Европу из России, Троцкий устанавливал связи, которые могли ему помочь вернуться «туда» триумфатором. В октябре 1933 г. Троцкий объявил в «Бюллетене оппозиции» о необходимости создать подпольную партию. Он подчеркивал, что «не осталось нормальных конституционных путей для устранения правящей клики. Только сила может заставить бюрократию передать власть в руки пролетарского авангарда».

Исходя из того, что «сталинизм слаб», потому что «у него корни в рабочем классе, а больше нигде», Троцкий строил свои планы на провоцировании выступлений рабочих против советского строя. В этом случае, считал Троцкий, «сталинский аппарат окажется в вакууме» и оппозиция при поддержке народного давления сможет победить даже без революции и Гражданской войны. Однако Троцкий отдавал предпочтение другому варианту действий: «Если Сталин и его сторонники, несмотря на их изоляцию, будут цепляться за власть, оппозиция сможет их устранить с помощью «полицейской операции».

В убийстве члена политбюро ЦК ВКП(б) С.М. Кирова в Ленинграде 1 декабря 1934 года Троцкий увидел начало конца Сталина. Л.Д. Троцкий уверял, что «прекращение видимой политической борьбы» не означало «стабилизацию режима… Частые террористические акты против представителей власти имеют большое значение. Самым известным из них стало убийство Кирова, умного и безжалостного ленинградского диктатора, типичного представителя своей корпорации… Как и в царское время, политические убийства являются безошибочным симптомом грозовой атмосферы и предсказывают начало открытого политического кризиса».

Арест убийцы Кирова Николаева и установление связей между ним и сторонниками Зиновьева привели к аресту последнего, а также Каменева. Зиновьевцев, а затем и троцкистов стали обвинять в причастности к убийству Кирова и ведении подрывной антигосударственной деятельности. Между тем работники НКВД, которые задолго до 1 декабря 1934 года имели достаточно оснований, чтобы заподозрить Николаева в намерении убить Кирова, и не предпринимали никаких мер, оставались безнаказанными.

Многое свидетельствовало о том, что за убийством Кирова стояли лица, занимавшие видные государственные посты и стремившиеся к высшей власти. Убийство Кирова было, в частности, на руку руководителю НКВД Г.Г. Ягоде, который мог воспользоваться широкомасштабными репрессиями против «тайных врагов» для усиления своей власти. Один из бывших работников НКВД А. Рыбин в конце 80-х гг. привел убедительные свидетельства того, как Ягода вел подготовку к государственному перевороту, намеченному на 1 мая 1936 г. Другой сотрудник НКВД А. Орлов (Лев Фельбин), сбежавший из СССР в 1938 г., на страницах журнала «Лайф» в 1956 г. утверждал, что в недрах НКВД сложился заговор с целью свержения Сталина.

Вряд ли нарком внутренних дел действовал в одиночку. То обстоятельство, что Генрих Ягода был единственным подсудимым, который не был реабилитирован в 1988 году в ходе реаблитации остальных членов так называемого право-троцкистского антисоветского центра, косвенно свидетельствует о том, что обвинения, прозвучавшие во время московского процесса в марте 1938 г., о связях Ягоды с Троцким и его сторонниками имели основания. Не исключено, что фраза Троцкого о необходимости устранить Сталина с помощью «полицейской операции» исходила из участия Ягоды в заговоре Троцкого против советского руководства.

Возможно, что у Троцкого имелись связи и с участниками другого заговора, который сложился к этому времени в наркомате обороны. На основе сведений, которыми располагали в верхах нацистской Германии, Пауль Карелл (Пауль Шмидт) утверждал в своих книгах, что с начала 30-х гг. ряд крупных военачальников Красной Армии (Тухачевский, Гамарник, Блюхер и другие) стали предпринимать действия, направленные на изменение советского строя. Он писал, что «сфальсифицированное досье», которое гестапо передало через президента Чехословакии Э. Бенеша Сталину для компрометации видных военных руководителей, «не явилось причиной процесса и осуждения Тухачевского и его друзей… Корни трагедии уходили гораздо глубже. Они вели к настоящей и беспощадной борьбе за власть между двумя мощными противниками», завершившейся «жестоким поражением единственной силы, которая могла свергнуть Сталина».

Как утверждал П. Карелл, создание в 30-х годах Я.Б. Гамарником при поддержке М.Н. Тухачевского особых вооруженных сил на Дальнем Востоке численностью более 100 тысяч человек, основой которых являлись резервисты, расселенные в армейских сельских хозяйствах, «явилось идеальным орудием для любого генерала с политическими амбициями». «С 1935 года Тухачевский, – по словам Карелла, – создал своего рода революционный комитет в Хабаровске… В его состав входили высшее административное начальство и военные власти». При этом предполагалось, что в момент государственного переворота выступление в СССР будет поддержано адекватными действиями германских военных.

За 10 лет тайного сотрудничества с руководством рейхсвера в рамках тайного соглашения Секта – Радека 1923 г. (его действие было прекращено после прихода Гитлера к власти) многие видные деятели РККА установили дружеские отношения с немецкими военачальниками. Это обстоятельство помогло Тухачевскому в ведении переговоров с германскими генералами в период подготовки им заговора. (Подробнее о заговорах Ягоды и Тухачевского автор писал в книге «Сталин. На вершине власти». М.: Вече, 2002).

Неизвестно, в какой степени Троцкий был осведомлен об этом заговоре, но не исключено, что его связи с руководящими деятелями Красной Армии позволяли ему быть хорошо осведомленным об этих событиях и даже быть соучастником их. Преувеличенное внимание к фигуре Троцкого в ходе московских процессов в 1936 году, с одной стороны, отбрасывание всех свидетельств о его причастности к заговорщической деятельности против советского руководства после реабилитации основных участников этих процессов, с другой стороны, ныне чрезвычайно затрудняет поиск истины.

Нелегко было разобраться в правде и в то время. Массовые исключения из партии и аресты бывших сторонников Троцкого в 1935—1936 годах лишь отвлекали внимание от тех, кто готовил государственный переворот. Словно соревнуясь друг с другом, руководители областных и республиканских комитетов партии докладывали о разоблаченных троцкистах.

Позже Сталин признавал, что многие из исключенных в ту пору из партии были обвинены в троцкистских взглядах огульно. Он замечал: «Мы за это время понаисключали десятки, сотни тысяч людей, …мы проявили много бесчеловечности, бюрократического бездушия в отношении судеб отдельных членов партии, …за последние два года чистка и обмен партбилетов – 300 тысяч исключили». Обращаясь к руководителям партии местного и высшего состава, Сталин заявлял: «Вот все эти безобразия, которые вы допустили, – все это вода на мельницу наших врагов… Все это создает обстановку для врагов – и для правых, и для троцкистов, и для зиновьевцев, и для кого угодно».

Сведения об исключении 10 тысяч троцкистов из Московской партийной организации, которые огласил первый секретарь МК и МГК ВКП(б) Н.С. Хрущев в докладе 30 декабря 1935 года, и другие подобные рапорты радовали Л.Д. Троцкого. В «Бюллетене оппозиции» Л.Д. Троцкий писал: «Среди 10—20 тысяч «троцкистов», исключенных за последние месяцы, не более нескольких десятков, а возможно, нескольких сотен… людей старого поколения, оппозиционеров образца 1923—1928 годов. Масса состоит из новобранцев».

Причины радости Троцкого И. Дейтчер объяснял так: «В течение десяти лет Сталин держал троцкистов за решеткой и колючей проволокой… и почти добился изоляции их от общества. Казалось, что к 1934 году троцкизм был выкорчеван. Однако… парадоксальным образом большие чистки и массовые высылки, которые прошли после убийства Кирова, дали новую жизнь троцкизму. Окруженные десятками и сотнями тысяч новых изгнанников, троцкисты больше не чувствовали себя изолированными. К ним присоединилась масса капитулянтов, которые с огорчением признавали, что дела не дошли до такого состояния, если бы они держались вместе с троцкистами. Оппозиционеры более молодого возраста, комсомольцы, которые повернули против Сталина много позже после разгрома троцкизма, «уклонисты» различного вида, обычные рабочие, высланные за мелкие нарушения трудовой дисциплины, недовольные и ворчуны, которые начали политически мыслить лишь за колючей проволокой, – все они образовывали огромную новую аудиторию для троцкистских ветеранов».