Фараон (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 19

— Царь!

— Хорошо ли Менхеперра владел оружием? — поинтересовался я у них, — я не поврежу его тело, если попробую позаниматься с вами?

Они тут же обрадовались и заверили, что телу царя ничего не будет, поскольку Менхеперра отлично владел луком, прекрасно был обучен бою как с копьём, так и с топориком с хопешем, не говоря уже про управление колесницей, на которой ездил с малых лет.

Я, вспомнив как тело само выстрелило тогда из лука, протянул руку к самому толстому и тяжёлому, который был у воинов.

— Можно попробовать?

Мне тут же его вручили, дали стрелу и не зная, что я уже стрелял, стали показывать, как правильно брать оружие и натягивать тетиву.

— А у вас в мире мёртвых, нет луков? — осторожно поинтересовался один из молодых возничий, было видно, как его распирает от любопытства и желания пообщаться с богом.

— У простых людей есть конечно. А боги давно перешли на жезлы, которые стреляют громом и молнией, убивающими на большом расстоянии, — как мог я им попытался объяснить про огнестрельное оружие.

Глаза египтян округлились.

— О, я видел однажды, как молния ударила в человека и убила его наповал! — вскрикнул один из них.

— Видимо не следовал заветам предков или не приносил жертвы богам, — я пожал плечами, — редко, когда мы вмешиваемся в ход истории вашего мира, этот человек видимо был исключением. Думаю, что даже плохим.

— Да, конченный был мошенник и плут, не отдал мне долг, — подтвердил военный и все с уважением во взглядах посмотрели на меня.

Этот лук был чуть туже того, из которого я стрелял прошлый раз, поэтому я принял стрелу, протянутую одним из юношей и также в одно движение, прицелился и выстрелил. Тутмос точно был хорошим лучником, поскольку тело всё делало автоматически, я прикладывал минимум усилий для этого. Только в этот раз я был умнее и позаимствовал кольцо лучника у одного из военных. Он сразу мне его принёс в дар, а я не стал обижать и принял его с благодарностью.

— Мимо, — с сожалением вздохнул рядом парень, не увидев стрелы в мишени.

— Нет, я попал, — я показал рукой в поле, — заяц на ужин. Что зря стрелы переводить, ломая их о мишени.

На меня посмотрели недоверчиво, отправили одного из самых молодых посмотреть, и когда он вернулся, держа тушку мёртвого зайца, которому стрела вошла в один глаз и вышла во второй, пробив мозг, вытаращенных глаз и отвисших челюстей было столько, что я почувствовал себя неудобно. Признаться в том, что я действительно промазал я не мог, а в зайца попал по чистой случайности, и то только потому, что дунул порыв ветра во время моего выстрела и заяц сам поднял голову ровно в тот момент, когда в него ударила стрела. Моей заслуги в этом было ровно ноль, но признать это было выше моих сил, тем более, что все военные были в лёгком шоке от произошедшего. Сделав лицо кирпичом, будто я такое каждый день по три раза делаю, я вернул лук владельцу.

— Хочу, чтобы вы научили меня стрельбе, — попросил я их, — мне кажется это занятие для настоящих мужчин.

Все кругом тут же заверили, что да, так оно и есть, и конечно они сделают всё, что в их силах, чтобы мне помочь. Дальше меня заинтересовало их оружие, которое они вытащили из запломбированных сумок не повредив печати, а распоров шов с обратной стороны. Когда я нахмурившись спросил об этом, они со смехом мне показали, что печати стражи целые. Хмыкнув, я не стал акцентировать больше на этом своё внимание, переведя его на само оружие. Хопеш — полутопор, полумеч, с толстым обухом и изогнутым лезвием оказался очень тяжёл, даже для тренированной руки Тутмоса.

— Почему такой тяжёлый? — изумился я, пару раз им взмахнув.

— Медь из которой он сделана не синайская, а местная, — с сожалением ответил хозяин оружия, тем не менее с любовью смотря на своё оружие в моих руках, — из того металла можно сделать легче и главное отковывать после каждого боя заново не нужно, немного выровнял, заточил и снова можно в бой.

— Хочешь сказать, такая толщина оружия только из-за качества меди? — меня всегда при рассказах Маши интересовало, зачем предки делали такое толстое, неудобное и тяжёлое оружие, и только здесь я наконец получил ответ на свой вопрос. Предки не были идиотами или дураками, они подстраивались под тот материал, каким владели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да мой царь, если сделать тоньше, хопеш просто погнётся при ударе, — кивнул он головой.

— Мда, — я вернул ему оружие, взяв в руки топорик. Просто деревянная палка, к которой верёвкой прикреплено было металлическое лезвие.

— О, тут цвет отличается от твоего, — увидел я разницу.

— У тебя верный глаз царь, — улыбнулся владелец, — да, всё верно — этот как раз из синайской меди.

— Это получается у тебя уже бронза, а не медь? — переспросил я, когда я немного порасспрашивал, чем они между собой отличаются.

Про сплавы военные ничего не знали, а просто называли синайской медью то, что в небольших количествах приходило к ним торговлей с Восточным Речену. Я второй раз слышал данный топоним и решив узнать, где это, примерно понял, что восточнее Дельты Нила, там, где хозяйничают кочевники из фенеху. Входящие к тому же в перечень «Девяти луков». Похоже сегодня был день получения новой информации, поэтому я сразу переспросил, что это означает. Мне спокойно и обстоятельно, стали рассказывать об извечных врагах Верхнего и Нижнего Египта живущих на западе, востоке, севере и юге, которые с завидной периодичностью покушаются на богатства их страны. Все названия племён было запомнить нереально, а поскольку они к тому же постоянно менялись, поэтому было принято всех внешних врагов называть просто — «Девятью Луками», вне зависимости от областей откуда они появляются.

Меня тут же потянуло в географию и до самого ужина я выпытывал у военных всё об окружающем нас мире, а также соседях. Многого они понятное дело не знали, особенно о народах, живущих в Дельте и на Синае, а вот про Нубию и её жителей говорили больше, поскольку постоянно с ними сталкивались в карательных походах. Те любили при любом волнении в Египте поднимать восстания и не платить дань. Собственно говоря, прямо сейчас войска Египта этим и занимались, отправившись за первый порог Нила приводить в чувство градоначальников, которые решили собрать вокруг себя армии ещё трёх других городов и жить, как и прежде, до появления там деда нынешнего Тутмоса III — самостоятельно.

В общем к ужину, который мы также провели совместно, наши отношения с прибывшими военными стали чуть свободнее, так что они пообещали завтра показать, как управляются и используются в бою колесницы. На этом мы расстались, разойдясь по своим шатрам.

***

Утро началось снова с криков. Сон сразу исчез, поднявшись, я недовольно высунул голову из шатра, смотря, кто там орёт. Оказалось, что вернулся Рехмир с группой из ста рабов, все из которых были темнокожими мужчинами небольшого роста, с крайне злыми лицами. Что, впрочем и не удивительно, поскольку почти все были ранены, а у многих были гниющие, открытые раны на теле. Как ещё дошли до поместья в таком состоянии было непонятно.

— Ты кого привёл? — изумился я, когда их усадили прямо на землю, а Рехмир подошёл ко мне и радостно доложил, что купил всех, на кого хватило денег.

— Рабов царь, — не понял он моего негодования, — отдавали с большой скидкой я и взял.

— Да ты посмотри на их раны и тела, большая часть сдохнет прямо здесь! — возмутился я, тыкая в открытые, подсохшие, а у кого и гниющие раны, — решил некрополь здесь у нас устроить?!

— Твоё величество, — он явно обиделся, — с нашими крайне скудными средствами, невозможно было купить приличных рабов, которые хоть что-то умеют, а поскольку нам нужно было ещё и количество, а не только качество, забрал пленных, которых пригнали на рынок военные.

От этого объяснения я прозрел.

— Так погоди, сколько можно было купить рабов, владеющих хоть каким-то навыком?