Тень врага (СИ) - Криптонов Василий - Страница 6

— Забудешь тут, — усмехнулся я. — Юсупов дважды пытался меня убить совершенно явно.

Я рассказал о фонтане со смертоносными рыбками и о дуэли.

— Н-да, — пробормотал Витман.

— Не верите?

— Отчего же? Я знаком с господином Юсуповым лично, на протяжении уже многих лет. Мы с Венедиктом Георгиевичем, можно сказать, вместе росли — заканчивали один курс в Императорской академии. В том, что на пути к цели этот человек не станет пренебрегать никакими методами, я не сомневаюсь. Взять хотя бы то, чего пытались добиться от вас посредством ментальной блокады — в телефонной будке. Вас вынуждали застрелить агента, верно?

— Да.

— Вот! Если бы вы сделали этот выстрел, скомпрометировали бы себя. Не сомневаюсь, что на заправке мгновенно нашлись бы свидетели происшествия, а то и фоторепортер. Князь Константин Барятинский — белый маг, представитель рода, входящего в Ближний круг! — застрелил сотрудника тайной канцелярии! Мыслимое ли дело?.. А тут же нашёлся бы и ещё один труп в багажнике, и оглушенный вами солдат… Представляете, какой грандиозный скандал можно было раздуть?

— Представляю, — пробормотал я. — Это, если бы я не согласился сотрудничать?

— Совершенно верно. Одним вашим выстрелом этот мерзавец убивал двух зайцев. Избавлялся от агента, чей ресурс считал выработанным, и получал компромат на вас. Он при любом раскладе остался бы в плюсе. Не учёл лишь одного — вашей воли. Вашей способности к сопротивлению.

— А что это было за заклинание? То, которым он пытался меня побороть?

Витман поморщился:

— Редкостная дрянь. Называется «Ментальная блокада». При условии, что объект находится в небольшом замкнутом пространстве, заклинание способно работать на дальних расстояниях. Это — запретная магия очень высокого уровня. Такое под силу только очень могучему магу.

— Где-то я это уже слышал, — пробормотал я.

— Вероятно, при описании вашим уважаемым дедушкой создателя голема, — кивнул Витман. — Помните смоляное чучело за рулём грузовика?

— Да ещё бы забыть.

— Не сомневался… Я, собственно, к чему веду, Константин Александрович. — Витман тоже встал, прошёлся по кабинету. Остановился у окна — тоже круглого, похожего на иллюминатор, — прислонился к подоконнику. — А веду я к тому, что Венедикт Юсупов в качестве подозреваемого подходит нам с вами по всем статьям. Но, как-то… — Он пошевелил пальцами. — Как-то слишком уж явно подходит. Вы так не думаете?

— Думаю, — признался я. — Одного Юсупова ваша дочь уже определила в руководители заговорщиков. А оказалось, что Илларион ни при чём.

— Вот именно… Скажу вам по секрету, Константин Александрович: к роду Юсуповых, и лично его сиятельству Венедикту Георгиевичу у нашего ведомства накопилось немало вопросов. Но нужны доказательства. Нужны неоспоримые доказательства вины! А пока всё, что у нас есть — ворох предположений, и ничего более.

— И что вы собираетесь с этим делать?

— Я вижу несколько ниточек. — Витман затушил окурок в пепельнице. — Первая: наша арестованная. Девчонку я планирую расспросить со всем пристрастием. Вторая: её сбежавший напарник. Златослав, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь.

Витман кивнул:

— В розыск его уже объявили, рано или поздно найдём. И тоже, безусловно, расспросим. А также не стоит забывать о вашем добром знакомом, господине Комарове… Полно, Константин Александрович. — Витман, наткнувшись на мой потяжелевший взгляд, примирительно поднял руки. — Я не настолько глуп, чтобы расспрашивать, какие такие общие дела связали представителя рода Барятинских и одного из королей криминального Петербурга.

— Не будете расспрашивать — из деликатности, разумеется? — уточнил я.

— Безусловно.

А вовсе не потому, что ему и так всё известно — ну, конечно.

— Ваши дела с Комаровым — это ваши дела, — безмятежно продолжил Витман. — Комаров, если хотите знать, в мою, так сказать, юрисдикцию вообще не входит, криминалом пусть занимается уголовная полиция. Меня этот человек интересует по единственной причине: он стрелял в вас. Хотя, по вашим словам, в здравом уме ничего подобного сделать не мог.

— Уверен, что не мог, — подтвердил я. — Комаров даже выглядел странно. Стеклянные глаза, дерганые движения… Как управляемая кукла.

— Вам, если не ошибаюсь, доводилось видеть людей, опоенных берсерком. Комаров выглядел так же, как они?

— Видеть — доводилось. Но это не берсерк.

— Почему?

— Потому что Комаров — кто угодно, только не дурак. Вы сами только что назвали его криминальным королем. Как, по-вашему: человек с его опытом, да ещё получивший от меня задание охранять вход в подвал, стал бы употреблять неизвестный напиток из рук незнакомца?

— Н-да, ваша правда, — пробормотал Витман. — Человек его опыта в текущих обстоятельствах даже близко к себе никого не подпустил бы.

— Вот именно. Опоить его никак не могли. Думаю, что воздействовали примерно тем же способом, что и на меня.

— Ментальной блокадой? — удивился Витман. — Сомневаюсь. Воздействовать на Комарова не мог никто, кроме Златослава, верно? А у этого парня, судя по вашему описанию — едва ли четвертый магический уровень. Ментальная блокада такому сопляку не по силам.

— Так и Комаров — не маг, — напомнил я. — Он — обычный человек. На него могло подействовать заклинание, гораздо менее сильное, чем блокада.

— Навскидку — не припоминаю такого заклинания… — пробормотал Витман. — Ну что ж. Тем более, у нас есть необходимость расспросить господина Комарова, как только он будет в состоянии разговаривать. Мне, вероятно, вновь придется просить вас об услуге — как при работе с ним, так и с другими злоумышленниками. Так что будьте готовы, дражайший Константин Александрович. Мы найдём ниточки, не сомневайтесь… Не бывает людей, не оставляющих никаких следов своей деятельности. — Витман вернулся за стол. Положил руки перед собой и убежденно закончил: — Поверьте моему опыту: не бывает.

— Хорошо. Верю. — Я поднялся. — Если мы закончили, то…

— Закончили, — кивнул Витман. — Лишь одна небольшая просьба. Ваш друг, господин Пущин. Что ему известно об операции?

— Да, в общем-то, всё, — хмыкнул я. — Мишель сопровождал меня всё время, пока я разыскивал великую княжну. А он — далеко не дурак.

— Что ж, если не дурак — значит, поймёт, что распространяться о произошедшем не следует?

— Поймёт. Куда он денется.

— Могу я вас попросить взять этот труд на себя? Вы сможете поговорить с господином Пущиным лично? Мне кажется, так будет лучше, чем если его сопроводят для разговора ко мне. Сюда.

Я представил себе Мишеля, которому бравые ребята Витмана предлагают проехать вместе с ними в тайную канцелярию… Как бы бедолагу удар не хватил на нервной почве. Сердце у него, хоть и молодое, но на такое количество потрясений вряд ли рассчитано.

— Однозначно лучше, — кивнул я. — Поеду в клинику прямо сейчас. На то, что Мишель обо всём случившемся будет молчать, как рыба, можете твёрдо рассчитывать.

— Благодарю вас. Но, быть может, прямо сейчас — не стоит? Вы не спали всю ночь. Отдохните…

— Нет уж. Предпочитаю сначала покончить с делами.

— Что ж, воля ваша. Я взял на себя смелость отдать приказ перегнать ваш автомобиль сюда.

— Вы чрезвычайно любезны.

Каким образом неведомый перегонщик провернул эту операцию в отсутствии ключей от автомобиля, я не спрашивал. Догадывался, что в тайной канцелярии отыщутся и не такие умельцы.

— Господин Комаров ещё не пришёл в себя, — приветствовала меня в клинике знакомая медсестричка. — Но состояние стабильное, беспокоиться не о чем. Господин Пущин чувствует себя хорошо. А Клавдии Тимофеевны нету. Ночь выдалась беспокойной, она пошла домой отдохнуть.

— Очень правильно сделала! — от души одобрил я. — После таких событий отдохнуть — самое полезное, что только можно придумать.

— Домашний адрес Клавдии Тимофеевны вам известен, — вздохнула медсестра.

Судя по всему, не сомневалась, что я немедленно отправлюсь к Клавдии и сделаю всё для того, чтобы вывести её из состояния покоя.