Коллекционер душ. Книга 5 (СИ) - Липарк Михаил - Страница 16

Тогда я привел свои мысли в порядок. Перестал тараторить без умолку. Подвинулся ближе и поцеловал ее в лоб. Когда отпрянул, то увидел, как ее веки медленно опускаются.

— Я тебя люблю, ба, — сказал я и ни одна мускула на моем лице не дрогнула. Ведь я знаю, что ей будет только хуже, если я начну паниковать и рыдать. — Просто поспи, бабуля. Я вызову врачей. Они тебе обязательно помогут. Не переживай. Скоро ты проснешься.

Ее глаза закрылись. Но она еще оставалась жива. Тогда я прибежал к соседке и попросил вызвать скорую. И, конечно, после того как она выполнила просьбу, тетя Валя зашла в гости. В последний раз. А я собрал свои вещи и ушел.

Да. Единственный человек, который оставался в городе и мог пролить свет на прошлое моей семьи при смерти. В семдесят лет. Это не мало. И мне жутко грустно. Но это еще одно доказательство того, что в этом мире все складывается также, как тогда. Лишь с некоторыми отклонениями. Радует лишь то, что нам удалось попрощаться.

Я вышел на улицу. Тут еще полно людей. Все они спешат домой перед комендантским часом, чтобы успеть поужинать и запереть ставни. А вот мне теперь идти совершенно некуда. Везде могут ждать люди из Бюро по расследованию магических преступлений.

Я натянул шарф на нос и просто пошел куда глаза глядят, погрузившись в свои размышления.

Теперь я в тупике. Единственным, кто мог быть потомком аристократов может быть мой дед. Но, если бабушка не выживет, я могу докопаться до правды только через Бюро. В котором его и наградили орденом. Но вот туда мне никак нельзя.

Пейджер все это время пищал на поясе. Только сейчас я взял его в руки и увидел там кучу сообщений от знакомых и близких.

— У тебя все в порядке, босс? Мы все еще держим тут пацана, которого ты прислал… В общем, набери, — писал Нокиа.

— Твою фотку по телевизору показывают. А еще… Ты не поверишь, что произошло в школе. Надеюсь, у тебя все хорошо, — волновалась Клаус.

— Сегодня в школу приходил человек из бюро. Он спросил номер твоего пейджера. Спрашивал, как мне удалось уйти из твоей квартиры… Зайди, как будет возможность. Жендос не берет трубку, — Серый пытался сообщить еще что-то, но я уже открыл другое сообщение.

— Константин. Игры кончились. Чем быстрее ты объявишься, тем больше жизней мы спасем. Уверен, у тебя хватит смелости. Я оставлю свой номер. Позвони, — объявился Островский, которому Серый все-таки выдал способ связаться со мной.

Далее было еще несколько сообщений. От Германна, Клавдии Петровны, Яблоньского, Азалии и других. Никто не прошел мимо новости о том, что меня разыскивают. Знать бы, можно меня отследить по пейджеру или нет? Очень не хочется его лишаться.

Добравшись до ближайшей закусочной, я отстоял в очереди и купил себе два чебурека с томатным соком. Сел в углу и принялся размышлять, разрывая выпечку на маленькие части. Ни один кусок не лез в горло.

Уехать на Казачью Заставу и совершить там какой-нибудь подвиг — это самый простой путь, чтобы получить герб рода. Но потом как вернуться оттуда? Да и оставлять свою семью вот так, без присмотра, тоже не лучший вариант. Да еще и Элаиза. Она дала мне определенное время на то, чтобы я решил вопрос с ее горцами. И не думаю, что отступится от своего слова. Не говоря уже о том, что, вернувшись с Казачьей Заставы, Настя может уже очень крепко осесть в браке со своим суженым.

Нет. План остается тот же. Создать клан. Только сперва нужно сбросить с хвоста человека, который вставляет мне палки в колеса. Лаврентия Островского. Другого варианта нет.

Я взял целый чебурек и оставил его на столе перед задремавшей старушкой в рюмочной. А сам вышел на улицу и нашел ближайший таксофон. Позвонил Островскому и уже через сорок минут он ждал меня в моей квартире. Куда я вернулся впервые после происшествия с мутантами.

— Ну здравствуй, Костя, — Лаврентий стоял посреди кухни и, по старой привычке, грыз зубочистку.

— Нужно отдать вам должное, — шмыгнул носом я. — Вы отличный охотник. Отрезали все пути. Не оставили мне других вариантов, кроме как встретиться с вами. Но это не комплемент. Я просто хочу сказать, что благодаря этому у меня появилась возможность решить зудящий вопрос раз и навсегда. И перестать постоянно оглядываться.

— Очень интересно, — Островский взял испачканную в копоти табуретку, положил на нее газету, присел и закинул ногу на ногу. — А я думал, что ты просто хочешь узнать, что я собираюсь с тобой делать…

— И это тоже.

Лаврентий хмыкнул и вытащил зубочистку изо рта.

— Оглядись, Костя, — сказал он. — Посмотри во что превратилась квартира твоей матери. Этого ты добивался? Ведь ты не глупый парень. Но уже в который раз мне приходится объяснять к чему приводит бесконтрольная сила, заточенная внутри тебя.

— Именно потому, что я не глуп и вы тоже, я и пришел сюда.

— И я очень надеюсь, что наш разговор пройдет в позитивном ключе. Иначе люди, стоящие за дверью, будут вынуждены обезвредить тебя и увезти куда надо.

Я оглядел кухню, где мы с сестрой и матерью совсем недавно ужинали. Понял, что сильно соскучился по ним. Понял, что именно люди делали это место таким волшебным для меня. А сейчас, когда тут сидит только человек, желающий увезти меня подальше на север, эта кухня потеряла былую привлекательность.

— Перейдем сразу к делу, — начал я заранее подготовленную речь. — Я знаю, почему вы так крепко вцепились в меня.

Островский вставил зубочистку в зубы и прищурился.

— Прежде чем прийти сюда, я очень хорошо подумал. Проанализировал все наши встречи, и кое-что осознал, — проговорил я. — Мы встречались трижды. И всякий раз вы были в своих черных перчатках. Даже в помещении. Даже сейчас. А когда снимали их, то всегда старательно прятали ладони.

Человек из бюро снова промолчал. Но в его лице что-то поменялось.

— Я долго пытался понять, что может заставить человека так сильно ненавидеть ребенка. Учитывая то, что я не желаю никому зла. Кроме чувства долга и чувства вины, конечно, — я взял вторую табуретку и сел напротив своего собеседника. — А потом понял. Ведь в вас нет никакой ненависти. Иначе вы ни за что не переключились бы на Парфенова. В тот день, когда я был у вас в руках. А значит, вы просто старательно прячетесь. А моя бабушка всегда говорила. Если хочешь что-то спрятать — спрячь на самом видном месте. Вы уже понимаете, к чему я клоню?

Я помнил, где Жендос вывалил все вещи из моего рюкзака, когда мы боролись тут с мутантами. Знал, что, если Нокиа не вернул браслет, который когда-то подарил мне Германн, значит Знаки разбросаны в прихожей моей двухкомнатной хрущевки. Под раскиданными вещами. Поэтому, назначив встречу с Островским я пришел в квартиру заранее и отыскал кубики. И благодаря одному из символов, который уже применял однажды, сейчас я значительно увеличил скорость своего тела, чтобы снять одну из перчаток майора и глянуть на отметку на его ладони. Ее наличие и открыло мне страшную тайну. Господин Островский — темный.

Потом я спрятался за дверью в подъезде на первом этаже. А когда люди из Бюро прошли мимо, сделал вид, что захожу в квартиру впервые.

— Ведь кто подумает, что охотник за темными — сам темный, — я положил снятую с собеседника перчатку на край стола и замер.

Сердцебиение приходило в норму. По правде говоря, когда шел на встречу с майором я не был уверен в том, что моя догадка подтвердится. А сейчас, когда Островский оказался не простым одаренным, меня отпустило. Можно переходить к следующей части моего плана.

— Каждому такому одаренному в любом случае предстоит оказаться на Казачьей Заставе. Хочет он того или нет. А знаете почему?

Человек в черном продолжал молчать и пялиться на меня. В голове уже мелькнула мысль, что он записывает наш разговор, поэтому я тщательно следил за словами, чтобы не сболтнуть лишнего.

— Вы слышали про Первое Пришествие? Про клан горцев, который спас однажды наших предков? Не отвечайте. Я знаю, что кто-то считает это мифом, а кто-то допускает, что скоро мутанты прорвут стену на севере и окажутся тут во второй раз. Вижу по выражению вашего лица, что вы слышали об этом. Тогда должны понимать, что участившиеся случаи появления тварей в нашем мире — это не случайность…