(не)честный брак библиотекаря - попаданки (СИ) - Юраш Кристина - Страница 29

- Я тебя откопаю, соберу в узелок и похороню в нашем фамильном склепе! – заметила мама. – И тогда посмотрим, как ты запоешь!

Я услышала шаги позади себя. Резко обернувшись, я вздрогнула от неожиданности. За моей спиной стоял Гидеон и хмурил брови.

- Это что такое?! – прорычал он.

- … и выдавлю из дома всех, кого не дожрали кошки! – послышался громкий голос Мегары. – И сочувствующих! И вообще – это мой дом! Мой! И я милостиво позволила в нем жить!

Она повернулась к Патрику, и лицо ее поменялось.

- Патрик, милый, это тебя не касается. Ты можешь остаться! Разрешаю!

С этими словами Мегара исчезла, а я с удивлением втянула воздух, видя, как призрачный котик задрал хвост и оставил пятно на маминой юбке! И тут же, воровато осмотревшись, юркнул в стену.

Глава сорок седьмая

- Да я на твоей могиле ... посажу почки … Свои! - гневно начала мама, но поперхнулась от избытка чувств. Она одернула платье, гневно сопя и воинственно глядя по сторонам. Гордо вскинув голову, она поправила прическу и резко повернулась в сторону портрета, на котором бесконечно талантливый Мид Жорней запечатлел бывшую хозяйку дома. Одной рукой она обнимала кота, в другой руке держала цветок, а третья рука мирно покоилась у нее на коленях.

- Тьфу! – выдала мама, а я посмотрела в окно. Среди уродливо раскрашенных магией занавесок я увидела, как по аллее в лабиринте из розовых кустов, идет дракон.

- Да чтоб тебя раскопал двоечник – некромант, который в жизни женщину ни разу не видел! Чтобы он собирал тебя по инструкции, и сделал тебе ноги от ушей, а руки из задницы! – выдала мама, хотя леди не пристало так ругаться.

Я еще раз посмотрела в окно, а потом улизнула из комнаты, на ходу стягивая шаль с кресла.

«Нюхай все перед тем, как надеть!», - вспомнила я слова одной подруги, у которой жил душистый кот.

Поднеся шаль к носу, я обнюхала ее. Вроде бы ничего так! Накинув ее на плечи, я вышла и спустилась по лестнице. Красивая дорожка из красного кирпича вывела меня в сад. Розы пахли вдвойне душистей, а на небе застыли тучи. «Будет гроза!», - подумала я, спеша по лабиринту. Перед тем, как выйти в его центр я услышала странный звук.

- Вшух! Вшух!

Выглянув из-за угла, я увидела разъяренного дракона в одной рубахе и штанах, яростно разрубающего саблей с кисточкой заросли колючек.

- Нужно поговорить, - твердо произнесла я, видя, как дракон обернулся. Волосы у него прилипли к лицу. Рубаху то и дело надувал ветер, как бы невзначай показывая рельефный торс.

- Не сейчас, - произнес Гидеон, сверкнув глазами.

- Нет! Сейчас! – рявкнула я, делая шаг вперед. – Мы поговорим сейчас!

Гидеон усмехнулся, а потом вбил саблю в землю.

- Хорошо. Я тебя слушаю, - произнес он, не сводя с меня взгляда.

- Итак, для начала, - начала я холодным и официальным голосом. – Я хотела бы извиниться за поведение своей матушки. Она не должна была лезть в это дело. Однако, она сделала это из лучших материнских побуждений.

Гидеон смотрел на меня странным взглядом, а я поправила шаль и продолжила.

- По поводу истинности. Я так поняла, что вам, драконам, истинность очень важна, - начала я, представляя что-то сродни судьбы или предназначения. – И вы предаете ей огромное значение. И я так поняла, что я – не истинная. Не знаю, каким чувством вы это определяете, но вы так сказали. Поэтому я…

- Я не стал говорить это при твоей достопочтенной матушки! Дайте боги ей здоровья, но подальше от меня! - перебил Гидеон, делая шаг в мою сторону. – Но дела обстоят намного хуже, чем ты думаешь.

- Что может быть хуже вашей «неистинности»? – спросила я, видя, как он нависает надо мной.

Из дома послышался жуткий крик: «Ах так! Ну тогда…». После этого что-то грюкнуло, и кажется, разбилось. Мы на мгновенье прервали разговор и дружно посмотрели на окна.

- То, что ты - истинная, - произнес Гидеон, когда я отвела взгляд от дома. – Но я не чувствую к тебе то, что хотел бы чувствовать. Истинность и любовь в моем случае не сошлись вместе. Я с детства думал, что истинность это что-то вроде: я увидел ее, почувствовал, как внутри все вспыхнуло, словно пламя выжигающее сердце. Как любовь с первого взгляда. Буря эмоций, желание во что бы то ни стало обладать девушкой, любовь и страсть, захватившие разум и тело.

Я удивленно подняла бровь.

- Но вместо этого я ощутил лишь ответственность и болезненную привязанность, отнюдь не похожую на то, что вы, люди, называете любовью и страстью, - заметил Гидеон, глядя на меня. – Отец считает, что нужно время. Но так или иначе, не у всех драконов истинность совпала с любовью. Я все время боялся, что встречу любовь раньше, чем истинную. Как это вышло с моим отцом. Как это вышло с моим дядей. А у меня получилось наоборот. И что с этом делать, я не знаю!

- А обо мне ты подумал? – спросила я, гордо вскинув голову.

- Вот о тебе-то я как раз и подумал! – прорычал дракон. – Я не могу думать ни о чем, кроме тебя!

Ничего себе!

Дома что-то упало да так, что зазвенели все стекла. «Ты, жертва пьяного некроманта!» - послышался мамин голос. И снова что-то упало. Как вовремя я оттуда ушла!

- Ты, как младшая сестра, которую родители повесили тебе на шею, и которую ты никогда не хотел! – выдохнул дракон, пытаясь найти понимание в моих глазах.

- Это ты про Булочку? – спросила я, вспоминая милую красавицу.

- Нет, Булку я люблю. И Изюмку тоже, - вздохнул Гидеон. – Я не знаю, как тебе это объяснить! Это что-то, что заставляет меня быть с тобой против моей воли! Что-то, похожее на чувство долга.

- Я поняла тебя, - гордо вздохнула я. – Мне очень жаль, что так вышло. А целовал зачем?

- Я надеялся, что хоть что-то всколыхнется в груди. Но, увы… - заметил Гидеон.

- Я снова тебя поняла. Итак, что ты предлагаешь делать? – напрямую спросила я. А внутри все напряглось.

Глава сорок восьмая

- Я предлагаю пока что оставить все как есть, - наконец-то произнес Гидеон. – А потом найти благовидный предлог для развода и разойтись. Я найду себе ту, которую я полюблю. И пусть она и не будет моей истинной, но она будет любимой. А буду знать, что у меня есть истинная. И буду знать, где она живет и с кем счастлива!

Гидеон промолчал, глядя на меня.

- Что ж, - ответила я, глотая обиду. – Раз ты так решил…

- Ася – не моя настоящая мама. Моя настоящая мама была неистинной. И отец боялся, что встретив истинную, причинит боль той, которую просто любил. Именно поэтому он не женился на ней. Именно поэтому, когда отец уехал на войну, моя мать вынуждена была прятаться от убийц, жить в бедном квартале, работать прачкой, не покладая рук. А потом она мучительно умирала на холодном чердаке на руках десятилетнего ребенка.

- Я не знала об этом, - негромко произнесла я, видя, какую страшную боль причиняют ему воспоминания. – Мне очень жаль, что так произошло.

- А все из-за этой проклятой истинности! Если бы отец женился на маме, то она была бы жива! – с горечью заметил Гидеон, а я видела, как он стиснул зубы, словно проглатывая боль. - И я теперь понимаю, что истинность не так сильна, как об этом говорят. Нет никакой мистической связи между драконом и его истинной. Нет вспыхнувшей страсти, нет потерянного разума, пылкой внезапной всепоглощающей любви. Истинность была бы не способна разрушить брак моего отца и моей матери.

Значит, вот оно что! Просто он ужасно обижен на отца. И сейчас пытается доказать сам себе, что отец мог бы поступить иначе!

А меня намотало на маховик драконьих репрессий!

- Да, есть какое-то незначительно притяжение! – небрежно заметил Гидеон, глядя на меня оценивающе.

- Значит, вам просто нужен предлог, - произнесла я, сощурив глаза. – Ну что ж! Я рада, что узнала об этом сейчас!

Проглотив в горле ком обиды, я посмотрела на широкие плечи супруга.

- Это еще почему? – спросил Гидеон, пока я гордо куталась в шаль. Ветер шуршал розами, а их аромат окутывал нас, словно запах дорогих духов.