"Фантастика 2023-93". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 166

Глава 4

Когда остров Нарген, он же Найссаар, остался позади, утренний туман рассеялся. На пятницу четвертого июля прогноз погоды метеослужба флота выдала благоприятный. Сколько-нибудь серьезного волнения и ветра не ожидалось. Летний день в Финском заливе обещал пройти без осадков и подарить ясное солнечное небо. В обычной мирной жизни такой погоде можно было бы радоваться, но во время войны хорошая видимость, спокойная погода и безоблачное небо означали, что авиация противника в любой момент может атаковать эсминец.

Впрочем, после значительного усиления ПВО, дооснащения зенитными автоматами, пулеметами ДШК и универсальными орудиями, старенький «Новик», который давно уже звался «Яков Свердлов», вполне мог отбиться от нескольких немецких самолетов. Тем более, что в боевой обстановке с начала войны отбиваться уже приходилось неоднократно и пока успешно. К счастью, с потерей аэродромов в Финляндии, активность люфтваффе против советских кораблей на Балтике значительно снизилась, а вражеские самолеты, в основном, вели воздушные бои над передним краем, где в сражении за Ригу решалась в эти дни судьба всей Прибалтики. Потому Малевского в этом неожиданном походе больше беспокоили вражеские подлодки и торпедные катера. Но и они пока не встречались.

«Якову Свердлову» предстояло сначала зайти на базу в Ханко, чтобы соединиться там еще с двумя эсминцами ПВО. «Карл Маркс» и «Энгельс» должны были прибыть туда по распоряжению штаба флота. А «Артем» и «Калинин» одновременно направлялись на Моонзунд. Несмотря на героическую гибель «Володарского» и серьезные повреждения на «Ленине», в соединении под командованием Малевского оставалось вполне достаточно кораблей. И каперанг верил, что старые эсминцы еще способны на многое.

Вблизи первого пункта назначения их встретил лоцманский катер. Без лоцмана между минными заграждениями, прикрывающими фарватер на подходе к базе, пройти без риска подорваться было бы почти невозможно. Хорошая погода в этом деле, конечно, очень помогла. И к полудню «Яков Свердлов» благополучно ошвартовался в Ханко. У пирсов головной эсминец другие корабли соединения не встречали. «Карл Маркс» и «Энгельс» запаздывали.

Впрочем, Малевский знал, что оба эсминца должны были развернуться и взять курс на Ханко лишь тогда, когда линкор «Октябрьская революция» достигнет той безопасной зоны, в которой его надежно прикроют от возможных воздушных атак собственные самолеты флота. Потому Сергей Платонович и не удивлялся опозданию «Карла Маркса» и «Энгельса». Ждать, все же, пришлось не слишком долго. Вскоре оба корабля уже подходили к Ханко. На базу эсминцы зашли не просто по прихоти командования, а потому, что каждому из этих кораблей надлежало взять на борт по три десятка морских пехотинцев с вооружением. Из Ханко на Аланды спешно перебрасывалась рота, которая должна была составить там основу для будущего гарнизона. Пока эсминцы грузились и принимали с берега бойцов, Сергей Платонович Малевский позволил себе отдохнуть, вздремнув пару часов.

* * *

Три эсминца ПВО покинули базу на полуострове Ханко ближе к вечеру. Первым шел «Яков Свердлов», за ним следовал «Карл Маркс», а замыкал «Энгельс». Скорость хода поддерживалась достаточно приличная, в двадцать семь узлов. Сидя в радиорубке, радист Павел Березин внимательно слушал эфир. Немцы явно оживились, и радиообмен между ними усилился на всех частотах. По мере приближения к Аландскому архипелагу, этот радиообмен только нарастал.

Уже почти две недели шла война, но таких постоянных шифрованных радиообменов на немецких флотских частотах Березин еще никогда раньше не слышал. Он терялся в догадках, что бы это значило? И, на всякий случай, постоянно докладывал на мостик об активности противника в радиоэфире. Согласно информации, переданной с базы на Моонзунде, получалось, что в сторону Аландов с юга движутся вражеские корабли.

Вскоре и радиолокатор, во время недавней модернизации установленный наверху, высоко над мостиком, на специальной надстройке, пристроенной к фок-мачте эсминца, начал обнаруживать какие-то цели, вращая своей решетчатой антенной. И его оператор, молодой парень, гражданский специалист, назначенный во флот совсем недавно, сидя в аппаратной, уже чертил пеленги целей, выдавая их на мостик, хотя визуально, даже в самые сильные бинокли, пока ничего на горизонте и не просматривалось.

Как назло, ближе к Аландам погода неожиданно начала портиться. Небо затянуло облаками, а горизонт подернулся дымкой, отчего видимость сильно ухудшилась. К тому же, внезапно похолодало, а скоро начало и смеркаться. Вокруг трех эсминцев, идущих кильватерной колонной, сгущались сумерки, да еще и туман начал конденсироваться над водой.

* * *

Каперанг Малевский поднялся на мостик и вглядывался в окуляры бинокля. Туман распластался над водой клочьями. Он мешал обзору, но, к счастью, не превращался в сплошную пелену. Может быть, потому, что с неба начал накрапывать дождик. Эсминец мерно резал спокойную волну, за ним по-прежнему следовали еще два корабля соединения. Ничего пока не происходило, но напряжение висело в воздухе. Это чувствовали даже бойцы-пассажиры, которых перевозили на палубе. Еще совсем недавно они горланили песни и громко смеялись разным шуткам, а теперь почему-то притихли, вглядываясь в сумерки вечера. Вдруг, впередсмотрящий сигнальщик Федя Иванов заорал с марса фок-мачты:

— Вижу дым прямо по курсу!

И глазастый краснофлотец не ошибся, сумев рассмотреть сквозь пелену дождя и клочья тумана верный признак присутствия кораблей. Все тут же начали всматриваться в горизонт впереди. И, действительно, там показались дымы, а затем командир корабля и старпом в бинокли различили и силуэты. Сомнений не оставалось. К Аландам шла немецкая эскадра. И вел ее огромный корабль. То был линкор «Тирпиц». Его сопровождали крейсера. По силуэтам определили, что впереди них — «Нюрнберг». За ним в кильватер шли «Кельн» и «Эмден». А позади крейсеров на некотором удалении находились броненосцы «Шлезвиг-Гольштейн» и «Силезия».

— Надо бы нам быть поосторожнее. Против целой эскадры мы ничего сделать не сможем, — тихо проговорил старпом, стоящий рядом с командиром.

— Посмотрим, — сказал Малевский, но, все же, приказал сбавить ход, хотя курс и не поменял.

* * *

На переходе выяснилось, что изношенные машины старых броненосцев не выдавали больше шестнадцати узлов. И эти устаревшие бронированные лоханки заставляли всю эскадру двигаться крайне медленно, подвергаясь опасности со стороны русских подводных лодок. Эрих Редер уже пожалел, что приказал «Силезии» и «Шлезвиг-Гольштейну» идти вместе с остальными немецкими кораблями. Как выяснилось, после долгой службы оба броненосца годились лишь для учений, береговой обороны и стрельбы по берегу.

Впрочем, ожидая подхода «Шарнхорста», сопровождаемого еще несколькими эсминцами, Эрих Редер не торопился. Чтобы разведать водный район впереди по курсу, гросс-адмирал приказал отряду легких сил выдвинуться вперед и разгонять большевистские подлодки на пути следования. После чего все пять миноносцев и возглавляющий их соединение эсминец «Z-26», сопровождающие эскадру, набрали ход и, разогнавшись, скрылись за горизонтом на севере, оставив крупные боевые корабли без прикрытия.

* * *

Хоть противостояние с немецкой эскадрой в планы каперанга совсем не входило, но Малевский не выказывал ни малейших признаков страха. Его суровое лицо выглядело таким же уверенным, а взгляд оставался решительным, как и всегда. Старпом же нервно дергал руками и переступал с ноги на ногу, явно нервничая.

Как только противника удалось обнаружить, радисту тут же было приказано передать координаты выявленных немецких кораблей в штаб. Павел Березин незамедлительно выполнил приказ, отправив сообщение о количестве встреченных вражеских кораблей и их курсе, но подтверждение о получении поступить не успело, потому что внезапно начались жуткие помехи в эфире, которые ставили немцы, стараясь забить все частотные диапазоны.