Перекресток судеб (СИ) - Шабурова Эльмира - Страница 19

Тишина была глубокой, но все же она не могла продолжаться вечно, один из мужчин поднялся на ноги и подошел к окну, он выглянул в ту самую щелочку, в которую я выглядывала на улицу, и стал шепотом пересчитывать умертвиев.

— Восемь! — прошептал он. — Всего восемь, у нас тут четыре опытных мага и странствующий рыцарь, его спутники тоже чего-то стоят, а служитель Тишины тем более. Может, все-таки стоит попытаться уничтожить тварей!

— Нет, Филан, нет, — также шепотом ответил этому мужчине трактирщик. — Ты прекрасно знаешь, если мы привлечем внимание хоть одной твари, сюда придут остальные и не успокоятся, пока не прорвутся в трактир. Филан, я все понимаю, ты хочешь отомстить за жену, но подумай об остальных, кто тут прячется. Подумай о своих дочерях, что сейчас сидят наверху.

— Вы все трусы! — прошипел Филан и усевшись на стул у окна снова уставился в щель.

Наверху заплакал грудной ребенок, все встрепенулись и ахнули женщины.

— Детей же должны были напоить сонным зельем⁉ — выкрикнул кто-то из мужчин, и тишина умерла.

Я почувствовала, как ее защита растаяла и как монстры на улице все обратили свои мутно-красные глаза на трактир.

Три женщины убежали наверх к детям, а остальные стали переглядываться, как будто ища виноватую. Но никого не нашли и я поняла, что сейчас начнется свара базарных хабалок, но тут встала самая пожилая из женщин и сказала:

— Если хоть одна общипанная курица сейчас откроет рот, я лично ей язык вырву и скормлю умертвиям, вы меня знаете!

Женщины тут же как будто сдулись, а некоторые даже предпочли спрятаться за спины мужей и отцов. Старуха осмотрела всех, кто был в зале, и ее взгляд остановился на мне и Бор Баре.

— Что ты там видишь девочка? — спросила она у меня, и я вздрогнула, но Бор Бар крепче прижал меня к себе, и я смогла сдержать крик ужаса.

Я, молча, отрицательно помотала головой, и старушка понимающе вздохнула и ссутулившись опустилась на стул.

— Там одна из тварей тьмы, она не даст покинуть нам этот дом, — сказала старуха, — Я ее чувствую, она прячется в подворотне. Она ждет, когда мы поддадимся страху и накормим ее им. Поэтому мы должны быть сильными и контролировать свой страх. Посмотрите на эту пришлую, она жутко боится и все же сдерживает страх внутри себя, он уже лишил ее голоса, но она продолжает держать его в себе, так и мы должны держать страх и не выпускать его в ночь, иначе тварь нас сожрет.

Старуха ошибалась, я молчала не от страха, я молчала, потому что знала, что тишина защитит меня, я чувствовала её в себе, и она все сильнее и сильнее проникала в меня, сковывая мои голосовые связки.

Но неожиданно где-то глубоко-глубоко внутри меня встрепенулось нечто темное и сияющее одновременно, оно учуяло тишину и возмутилось, и я осознала, что сейчас тьма во мне уничтожит тишину и овладеет моей душой. Я расширенными от ужаса глазами посмотрела на Бор Бара, а он лишь успокаивающе едва улыбнулся и отошел от меня. Он дал мне самой решать, кем я теперь буду.

А на улице в это время скребли когтями по оштукатуренным стенам и ставням, в дверь с силой ударили, потом еще и еще раз. Ставни заскрипели, сопротивляясь пальцам умертвий старавшимся их разломать. В зале кто-то заплакал, кто-то зашептал молитву.

Акая подошла ближе и заглянула мне в глаза, и я ей сказала:

— Не надо было открывать тот сундук!

— О чем ты говоришь? — встревожено спросила она, но я уже не могла ей ответить.

Две силы схлестнулись внутри меня, и я больше ничего не видела, перед Акаей сидело тело, меня в нем не было, меня выкинуло, а мое место в нем попытались занять тьма и тишина. Я чувствовала, как корежит мою душу, чувствовала, как горит мой разум, и я испугалась, что еще немного, и меня в мое тело уже не пустят, и тогда я разозлилась. Я всегда была немного жадиной, с детства мне было тяжело делиться тем, что было моим, а тут у меня пытались отнять тело, и я возмутилась, и это помогло мне вернуться. Я мысленно схватила тьму и, сжав ее так крепко, как только могла, как следует ее тряхнула в кулаке, а второй рукой я схватила тишину и тоже ее тряхнула.

— Это мое тело, это мой разум, это моя душа!!! — заорала я им и еще раз тряхнув двух соперниц, мысленно стукнула их друг об друга и вышвырнула обоих из себя, ни той, ни другой я не позволила овладеть собой.

— Поля! Что с тобой? — услышала я голос подруги, моргнула и с трудом улыбнулась ей.

— Все нормально, голова просто разболелась сильно, — соврала я, видя, как побледнела Акая. — Все нормально, сейчас я выпью таблетку, и головная боль пройдет. Не волнуйся.

Я демонстративно достала пачку аспирина и, достав из блистера таблетку, закинула ее в рот и запила ее водой. Как ни странно, но мне действительно стало легче. В мой разум больше никто не пытался проникнуть и я, вздохнув с облегчением, спросила:

— Монстры могут прорваться в трактир?

— Они уже расковыряли стены и добрались до бревен, из которых построен дом, когти у них очень крепкие, но ночь не бесконечная, — ответила Акая, — так что будем надеяться, что не успеют. А что ты говорила про сундук?

— Ничего, сейчас это не важно, — сказала я и улыбнулась самой уверенной и лучезарной улыбкой. — Давай лучше приготовимся к защите.

— А чего тут готовиться… — начала говорить Акая, когда на соседней улице за трактиром что-то взорвалось и земля заходила ходуном, а трактир весь затрещал и наполнился пылью.

— Инквизиторы! Они начали уничтожать скопление умертвий и тварей тьмы, — почти радостно сказал трактирщик, но, когда прогремел второй взрыв, и трактир накренился, а сверху закричали перепуганные женщины и дети, все поняли, что от помощи инквизиторов становится только хуже. Окна перекосило и кое где отвалились ставни, входная дверь тоже перекосилась и треснула, а твари стали биться в нее еще яростнее, они почуяли, что добыча совсем близко, и все в трактире догадались, что еще пара минут, или еще один взрыв, и все эти твари ворвутся в трактир.

— Так, внимание все! — заорал трактирщик, поднимая вверх руки, чтобы привлечь всеобщее внимание, — в трактире оставаться уже нет смысла, защитные рисунки и заклинания уже почти полностью погасли и тут уже не безопасно, но там, в городе, работают инквизиторы и они помогут нам добраться в безопасное место. Так было в прошлый раз, так будет и сейчас, поэтому мы выйдем в переулок за трактиром и пойдем к инквизиторам…

— Мы прикроем ваш отход, — твердо и абсолютно спокойно сказал наш странствующий рыцарь и рядом с ним встали еще три мага и Акая, у камина стоял спокойный Захар, а у окна стоял очень хмурый Бор Бар.

В его руке появилась палка, покрытая резьбой с небольшим навершием в виде светящегося голубым светом кристалла. Он посмотрел на меня, и я поняла, что он умрет, но не позволит тварям уничтожить мирное население.

Я неожиданно успокоилась, то ли аспирин так на меня подействовал, то ли я, сумев избавиться от внутренних вторженцев, наконец стала самой собой, и потому так успокоилась. Но я встала рядом с Акаей и уверенно сжала рукояти своих кинжалов.

Люди уходили быстро, матери и отцы прижимали к себе малышей, а те, кто был один, прикрывали родителей. Все выскакивали в темноту ночи и бежали изо всех сил к огням пожара, где виднелись люди в серых одеждах и с посохами в руках.

А дверь центрального входа, наконец, не выдержала и рухнула внутрь помещения. На пороге стояла тварь, похожая на жабу-переростка, с лапами как у собаки и с костяным наростом на холке, она облизнулась толстым, ярко красным языком, продемонстрировав двойной ряд зубов, и прыгнула в центр зала. Маги атаковали мгновенно, обрушив на тварь всю свою силу, а Бор Бар встав на пороге, он что-то гаркнул и из навершия его жезла вылетел разряд молний и испепелил сразу двух умертвий. Потом Бор Бар опустился на колено и с трудом снова гаркнул, но его силы уже хватило только на одного умертвия. Я подбежала к другу и помогла ему встать на ноги. Служитель Тишины покачивался, колени у него подкашивались, и все же он сумел сделать еще один залп из жезла и убить еще одного умертвия, потом он бросил какой-то камушек на порог и дверной проем затянуло пеленой защитного поля.