Не разбивай мое сердце, босс! (СИ) - Голд Лена - Страница 15

Я смотрю на нее со слезами. Впервые мама говорит так откровенно со мной. И я не могу поверить, что она открывает свое сердце.

— Спасибо, мам, — обнимаю ее и долго не могу отпустить.

— Ну что ж, я поеду домой. А ты… Погуляй, проветрись. Свой мирок — это хорошо, но не так надежно, как целый мир.

Прощаемся с ней, и вскоре в мою квартиру снова стучат.

— Да что ж такое, — открываю, заранее зная, кто там.

— Она не плачет, — шепчет Наташа Тане.

— Вижу. Значит, все даже хуже, чем могло быть.

Они вваливаются ко мне и начинают наводить хаос.

— Эй, вы что творите?

— Готовим зелье счастья, — показывают шейкеры, откуда-то взятые, — а ты пока что переодевайся в секси-пижаму. У нас вечеринка.

— К черту вас. Не буду, — только собираюсь уйти.

Они переглядываются и наступают на меня, а после принимаются щекотать.

Пока я проливаю слезы смеха, понимаю, что они смешиваются и со слезами грусти. Потому что я отпускаю Стаса с этой соленой водой.

Мама права. Мне нужно просто идти вперед.

— Эй, Тань, погоди, — Ната прерывает все. — Ну что ты, солнце?

Мы лежим на полу. Я закрываю ладонями лицо и просто роняю последние капли, отведенные ему.

— Надеюсь, что он выйдет из меня со слезами. Как думаете, сработает?

Они смеются, и я присоединяюсь.

— Я не знаю, что тебе сказать, Ир. Мне кажется, я и не любила никогда. Я этого чувства боюсь. Вспомню Таню, дрожь берет. Теперь вот ты подтверждаешь мои опасения. Мне всегда казалось, что легко взять и перестать думать о человеке. И кажется странным, что ты о нем плачешь. Родственные узы я понимаю, а любовные нет.

— А я понимаю, — Таня тоже, как я и Наташа, ложится на спину и смотрит в потолок. — Хреновое это чувство. Тяжело вдруг остаться одной. А потом становишься другой. Ищешь, перебираешь, как на рынке, фыркая. Девочки, это все фигня.

— Мама была у меня незадолго до вас, — говорю вслух. — То же самое сказала. Теперь мне вообще страшно стало. Но я поняла одно…

— Что? — спрашивают в один голос.

— Что мне нужно просто отпустить его и сказать спасибо. Как бы там ни было, иного выхода нет.

— Ну наконец-то, — вскакивают и бегут в мою спальню.

Поднимаюсь на ноги и иду за ними.

— Вы что творите? — наблюдаю, как они роются в моем шкафу.

— Вот это, — Таня подает красное короткое платье на тонких бретелях, которое я не так давно купила на распродаже.

— Идеально.

Дальше в меня летят стринги и чулки.

— Мы что, на панель?

— Нет, мы в клуб, — отвечает Таня, словно отмахивается от меня. — И я не стану слушать твои "фе".

— Почему мы должны идти туда?

— Потому что нам нужны танцы и потные тела.

— Фу, я остаюсь дома в таком случае.

— Послушай, девочка моя. Ты сейчас поднимаешь свою стройную задницу и засовываешь ее в эти трусы и платье. Мы сделаем тебе прическу и свалим до утра плясать. Потому что, если мы останемся здесь, выплачем все слезы и утром будем похожи на сушеный изюм, который бросили в воду. А оно нам не надо, Ира. Мы обязаны прийти в офис с утра самыми охренительными сучками и плюнуть в сторону Аверина.

— Ну, может быть, не стоит плевать? — задумчиво произносит Ната.

— Ну да, плевать не будем. Однако пройдем гордо и красиво.

— Вообще-то я завтра начинаю в офисе Эдика.

— Ты придешь за вещами, и мы тебе поможем их собрать.

— Черт, я и забыла о своих принадлежностях.

— Вот видишь. Так что вставай. Ты любишь танцевать не меньше нас.

— Ладно, только первое — никаких знакомств, — строго поднимаю палец, и они кивают. — И я не хочу в этот Дайкири.

— Не проблема. Я знаю одно место, — Таня подхватывает и встает передо мной с моим платьем, скалясь, изобразив улыбку.

— Я вас убью.

— И мы тебя любим.

В клубе мы непрерывно танцуем и, только задыхаясь, спускаемся с танцпола, чтобы промочить горло. Пить я не решаюсь, а девочки в этот раз весьма аккуратны с алкоголем.

— Я сейчас вернусь, — кое-как перекрикивает музыку Таня и уходит, пока мы с Наташей остаемся на танцполе.

Снова отрываемся под классные треки. Но когда подруга возвращается, я сталкиваюсь лицом к лицу с Эдиком и Гордеем.

— Гляньте, кого я тут нашла, — она улыбается и поднимает вверх руки.

Останавливаюсь, перестав слушать музыку, и автоматически оглядываюсь в поисках Стаса.

— Его тут нет, — говорит мне на ухо его друг.

Мне слабо верится, но я киваю. Мол, поняла.

Они встают в импровизированные пары, а я все же не могу расслабиться. И в итоге спускаюсь к столику.

Смачиваю горло и осознаю, насколько глупо себя веду.

Встаю с места и иду обратно к девочкам и ребятам, но что-то толкает меня повернуть голову чуть левее, к бару. Нахожусь я на пару ступеней выше, и мне его прекрасно видно. Как и человека, который смотрит на меня не отрываясь.

Мир сужается до него одного, снова грозя разрушением. Не могу поверить, что так легко обманулась словами друзей Стаса. Хотя уверена, они просто не хотели портить мне настроение.

Ощущаю, что меня слегка мутит, и вместо того, чтобы остаться на танцполе, я его огибаю, скрываясь из виду. И выхожу на улицу.

Весь путь я ощущаю на себе чей-то взгляд. Слишком пристальный, чтобы решить, будто я ошибаюсь.

Прохладный ночной воздух немного отрезвляет, и тошнота потихоньку уходит. Видимо, стоило поесть, прежде чем выезжать. Тем более мамин пирог остался нетронутым из-за девчонок, которые ко мне заявились и устроили сабантуй.

— Эй, соска. Ты нам нравишься. Поехали с нами… — это не вопрос, это приказ, который доносится со стороны. Я поворачиваю голову и вижу парней. Слышу, как ржут двое балбесов, всматриваясь в мое лицо, затем оглядывают с ног до головы. — А ты ниче такая. Однозначно едешь с нами.

Глава 17

Мне сейчас хочется испариться. Или же провалиться сквозь землю. Лишь бы эти «мужики» не смотрели на меня так и не называли черт пойми как.

Делаю несколько шагов вперед. Мне бы вернуться в клуб, к девочкам, но я уверена, что эти придурки преградят мне дорогу и не дадут пройти.

Достаю телефон и дрожащими пальцами пытаюсь зайти в контакты и набрать одну из подруг. Но в то же время волнение грызет внутренности, и я тупо не могу сконцентрироваться, понять, что я хотела сделать. Будто все за считанные секунды вылетает из головы.

Гудки идут, а Таня на звонок не отвечает. Ожидаемо. Внутри ревет музыка, и она вряд ли услышит, как жужжит ее телефон.

— Эй, ты куда спешишь? Мы тебя подвезем, куколка. Но сначала... — один из парней хватает меня за локоть, слишком резко дергает на себя. Чуть ли не падаю, потеряв равновесие, упираюсь ладонями в его грудь. Но сразу же отскакиваю назад.

— Отпусти, придурок! — кричу, оглядываясь. По закону подлости рядом никого не оказывается. Словно люди куда-то исчезли. Или я в темноте не могу никого разглядеть. — Отпусти, я сказала!

Меня трясет. Напряжение долбит по мозгам, и я тупо не могу анализировать, какая дичь сейчас творится. Как ответить этим кретинам и каким образом свалить? Да так, чтобы они не поперлись за мной?

— Эй, ты полегче с выражениями, — рычит второй, в этот раз он дергает меня на себя. — Иначе язык оторву.

— Сукин сын, — цежу, чувствуя хватку выше локтя. — Воняете дерьмом.

Они хохочут как ненормальные, и это меня пугает еще больше.

— Отпустил девушку, — со стороны доносится до боли знакомый голос. Но скотина даже не думает ослабить хватку, а наоборот, впивается пальцами в кожу и тем самым причиняет мне адскую боль. Словно специально делает. — Ты не расслышал?

— Вован, что этот геройчик ворчит? — обращается первый ко второму.

— Не знаю, Паш. Но его надо научить уму-разуму, — второй перехватывает.

Я впервые вижу, чтобы Стас курил. Он затягивается сигаретой, сканируя этих двух придурков прищуренным взглядом. В его глазах плещется злость и дикая ярость. Он в трех метрах от нас, поэтому не заметить его эмоции невозможно. Аверин швыряет окурок в сторону и за пару шагов оказывается рядом.