Завет (СИ) - "Се Эн" - Страница 11

Джен громко выдохнула и снова подняла штангу.

— Джен!

— Чего тебе, Грязный?

— Завязывай качать железо.

— Боишься продуть в армрестлинг? Ты мне ещё с прошлого раза двадцатку должен, не забыл?

Она снова выжала штангу и сказала Сицеро:

— Убирай.

Сицеро легко подхватил штангу и вернул её в пазы стойки. Габаритами он уступал разве что Девятке.

Джен встала, отбросила со лба волосы и потянулась. Тонкая майка соблазнительно обтянула грудь. Фигура у неё была что надо.

— Тебе говорили, что ты на мужика похожа? — спросил Скарт.

— Нет. А тебе?

— Ты первая.

— Хоть в чём-то я первая, уже неплохо. — Джен поймала брошенное Сицеро полотенце и вытерла пот со лба. — Гони бабки, Грязный.

— Ты же знаешь, я на мели.

— Опять всё на ставки слил? Тогда чем отдавать планируешь?

Скарт сложил средний и указательный пальцы в букву V, поднёс ко рту и просунул между ними язык. Джен засмеялась.

— Не пойдёт, сначала с долгами расплатись. А потом я, возможно, дам тебе полизать. Если рот с хлоркой прополощешь. Или можешь Сицеро очко вылизать, он против не будет.

Скарт замялся.

— А за двадцатку? — спросил Сицеро, помахав купюрой.

— С козырей зашёл, сладкий. Давай уединимся.

Джен подошла к Каину сзади и положила руки ему на плечи.

— Что-то ты напряжённый, Каин.

Сильные пальцы начали разминать его мышцы. Каин схватил её за запястье, встал и заломил руку за спину.

— А ты прыткий. Предпочитаешь сзади?

— Только если дама не против.

— Это ствол мне в зад упёрся?

— Ствол, ствол, — заверил её Скарт. — Но не тот, о котором ты подумала.

— Держи свой ствол в штанах, парень, — добавил Сицеро. — Джен у нас специалист по физике твёрдого тела.

— Твёрдого и пещеристого.

Каин наклонился к её уху.

— Уже течёшь? — шепнул он.

— Постарайся сперва.

Джен вырвалась. Каин обнял её за талию и привлёк к себе.

— Потанцуем?

— Отвали.

Джен толкнула его в грудь, но тут же улыбнулась, гордо вскинув голову на пару секунд. У вампиров этот жест имел и другое значение — демонстрацию безграничного доверия. Они никогда не показывали незащищённую шею тем, кто вызывал сомнение. Джен хватило всего лишь одного мимолётного движения, чтобы заявить серьёзности своих намерений.

— Хочу тебя, — сказал Каин.

И тут же добавил:

— В напарники.

— Вот ты козёл…

Тем временем Сицеро переключал каналы телевизора в поисках чего-нибудь интересного. На экране мелькнули кадры с очередного митинга католиков-социалистов, требующих улучшения условий труда. Они толпились на площади Героев, держа плакаты с надписями «Каждый имеет право на хлеб и на труд», «Бедный имеет право брать, что ему необходимо», «Наступающий век должен принадлежать не капиталистам, а народу» и раздавали листовки под бдительным присмотром полицейских.

Стоящая поодаль группа штрейкбрехеров устроила контрдемонстрацию и развернула свои плакаты. Кое-где мелькали флаги с изображением скрещенных стрел. Между двумя группа собралось немало растерянных колеблющихся рабочих. Они бродили туда-сюда, выслушивая аргументы обеих сторон.

Группы увеличивались в размерах, но забастовщиков по-прежнему было больше. Обстановка стала накаляться, и полиция задействовала наблюдателей.

На разных краях площади появились аморфные существа, левитирующие над землёй. Из складок морщинистой шкуры на толпу смотрело множество глаз; они постоянно меняли своё положение, возникая то тут, то там. Из-под брюха свешивались длинные щупальца. В промежутках между наблюдателями шли полицейские отряды, укомплектованные щитами и снаряжением для разгона демонстраций. Над площадью остановились фуникулёры, готовые сбросить в толпу дополнительные силы.

— А этим всё неймётся, — сказал Скарт, на мгновение отвлёкшись от книги.

— Они безобидны. Среди этих бастующих клоунов осведомителей больше, чем реальных участников.

Альма вернулась, неся швабру на плече.

— Оттопыриваетесь, засранцы?

— Заканчивайте дрочить, пора службу тащить — мама Альма на палубе!

— Вольно, сержант Райх.

Скарт раскинул руки и ноги в стороны, изображая морскую звезду, но тут же вернулся к чтению.

— Ну как? — спросил Каин.

— Сбежал, мудаки из «Гелиоса» его прикрыли. Ничего, им тоже достанется хорошая порция ссаных тряпок. Но потом. — Альма поставила швабру в угол и хрустнула пальцами. — А всё из-за тебя, Грязный.

Скарт посмотрел на неё поверх книги.

— Из-за меня?

— Неподчинение прямому приказу, сержант.

— А, это теперь так называется.

— Расположение взвода — это личная зона тактической ответственности. И убери эту говножадную ухмылку с рожи, выглядишь как идиот.

— Может, тебе ещё и мою коллекцию порнухи показать?

— Пощади, все знают, что тебя не просто так к домашнему скоту не подпускают. Лучше на своё одеяло посмотри — на него можно сесть и забеременеть.

— Поверь, тебе не грозит.

В глубине казармы приоткрылась дверь. Из проёма выглянул Виктор.

— Наконец-то явился, — сказал он, увидев Каина. — Давай сюда.

[1] Инри Эн-Касира — местный аналог Иисуса Христа.

[2] Чёрная церковь (также известна как церковь святой Марии) — лютеранская церковь в юго-восточной Трансильвании. Крупнейшее готическое зданием Румынии.

[3] Йоханнес Хонтерус — трансильванский учёный и теолог немецкого происхождения. Известен работами в области картографии Трансильвании и инициацией протестантской Реформации среди немецких общин.

Только Писанием II (5)

В религиозных процессах должно быть сокращённое судопроизводство, лишённое излишних формальностей

Генрих Крамер, Яков Шпренгер. «Молот ведьм»

— Не шалите без меня, мальчики, — сказала напоследок Джен, отправив Каину воздушный поцелуй.

— Постараемся, но ничего не обещаем, — честно ответил Каин.

— Если шеф тебя совратит, я расстроюсь.

— Каин и сам расстроится так, что и не пересказать, — добавил Сицеро. — Расстроишься же, да?

— Ещё как, — заверил его Каин. — Это будет неожиданный поворот сюжета.

— Отлично. А то я, было, начал сомневаться.

Каин толкнул тяжёлую металлическую дверь. В кабинете Виктора царил полнейший бардак, большую часть которого составляли бумажные стаканчики из-под кофе, которые образовывали затейливые пирамидки и стояли в самых неожиданных местах. Кофемашина почему-то располагалась на шкафу. Немного свободного места осталось только на столе, около ноутбука. Шлем, разгрузка и бронежилет висели на ростовом манекене, разобранная на части винтовка занимала половину стоящего у стены диванчика. К правой стене была криво приколочена грифельная доска с гвоздями, на которых висели кресты с цепочками и жетонами. Около каждого были вырезаны позывные. Внизу добавились ещё три цепочки, пока что лишённые подписей. Рядом с доской торчал вбитый в гипсокартон нож.

В углу стоял проигрыватель, заваленный конвертами с виниловыми пластинками. Иные форматы звукозаписи Виктор отказывался признавать.

Связанные шнурками ботинки болтались под потолком на побитой люстре.

— Ну и срань у тебя тут. — Каин толкнул ботинки, заставив их закачаться. — Впервые вижу последствия такого жаркого секса.

— Это не секс, а самая настоящая яростная дрочка. Даже ботинки снять пришлось. Всё равно слетели бы в процессе.

Сам Виктор сидел за столом, смазывая детали пистолета. За его спиной располагалось окно с надпись «Ombra adorata»[1], выведенной на пыльной поверхности.

— Твоё лично кладбище? — спросил Каин, протянув руку к доске.

— Не трогай, — сказал Виктор. — У всех подразделений есть свои традиции, знаешь ли. «Дельта» собирает кресты с жетонами и вывешивает их на доске. Мемориал нам не положен, так что пришлось устроить свой.

— Чтобы помнить павших?

— Типа того. Из прошлого состава остался я один, так что теперь это моя обязанность. Всех нас ждёт это.