Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Владимир Высоцкий

Высоцкий Владимир Семенович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Владимир Высоцкий - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 50

Изменить размер шрифта:

1976

Песня о судьбе

Куда ни втисну душу я, куда себя ни дену,

За мною пес — Судьба моя, беспомощна, больна,

Я гнал ее каменьями, но жмется пес к колену —

Глядит, глаза навыкате, и с языка — слюна.

Морока мне с нею —

Я оком грустнею,

Я ликом тускнею

И чревом урчу,

Нутром коченею,

А горлом немею, —

И жить не умею,

И петь не хочу!

Должно быть, старею, —

Пойти к палачу…

Пусть вздернет на рею,

А я заплачу.

Я зарекался столько раз, что на Судьбу я плюну,

Но жаль ее, голодную, — ласкается, дрожит, —

Я стал тогда из жалости подкармливать Фортуну —

Она, когда насытится, всегда подолгу спит.

Тогда я гуляю,

Петляю, вихляю,

Я ваньку валяю

И небо копчу.

Но пса охраняю,

Сам вою, сам лаю

О чем пожелаю,

Когда захочу.

Нет, не постарею —

Пойду к палачу, —

Пусть вздернет скорее,

А я приплачу.

Бывают дни, я голову в такое пекло всуну,

Что и Судьба попятится, испуганна, бледна, —

Я как-то влил стакан вина для храбрости

в Фортуну —

С тех пор ни дня без стакана, еще ворчит она:

Закуски — ни корки!

Мол, я бы в Нью-Йорке

Ходила бы в норке.

Носила б парчу!..

Я ноги — в опорки,

Судьбу — на закорки, —

И в гору и с горки

Пьянчугу влачу.

Когда постарею.

Пойду к палачу, —

Пусть вздернет на рею,

А я заплачу.

Однажды пере-перелил Судьбе я ненароком —

Пошла, родимая, вразнос и изменила лик, —

Хамила, безобразила и обернулась Роком, —

И, сзади прыгнув на меня, схватила за кадык.

Мне тяжко под нею,

Гляди — я синею,

Уже сатанею,

Кричу на бегу:

«Не надо за шею!

Не надо за шею!

Не надо за шею —

Я петь не смогу!»

Судьбу, коль сумею,

Снесу к палачу, —

Пусть вздернет на рею,

А я заплачу!

<1976>

Мореплаватель-одиночка

Вот послал Господь родителям сыночка:

Люльку в лодку переделать велел, —

Мореплаватель родился одиночка —

Сам укачивал себя, сам болел…

Не по году он мужал — по денечку.

И уже из колыбели дерзал:

К мореплаванью готовясь в одиночку,

Из пеленок паруса вырезал.

…Прямо по носу — глядите! — то ли бочка.

То ли яхта, то ли плот, то ли — нет:

Мореплаватель, простите, одиночка

Посылает нам мудреный привет!

Ой, ребята, не к добру проволочка!

Сплюньте трижды все, кто на корабле:

Мореплаватель на море одиночка —

Вроде черного кота на земле!

«Вы откуда — отвечайте нам, и точка, —

Не могли же вы свалиться с небес?!

Мы читали, что какой-то одиночка

В треугольнике Бермудском исчез…»

«Это утка, это бред — все до строчки! —

И простите, если резок и груб, —

Я там плавал, извините, в одиночку:

Он совсем не треугольник, а — куб!

Были бедствия — посуда на кусочки!

Била Бетси — ураган — все подряд, —

Мореплаватели нынче — одиночки —

Из летающих тарелок едят!..»

Вот добавил он в планктон кипяточку…

Как орудует: хоть мал, да удал!

Глядь — и ест деликатесы в одиночку, —

А из нас — таких никто не едал.

И поведал он, что пьет он по глоточку,

Чтоб ни капле не пропасть в бороде, —

Мореплаватель, простите, в одиночку

Философию развел на воде.

«Не искусственную ли оболочку

Вы вокруг себя, мой друг, возвели?

Мореплаванью, простите, в одиночку

Наше общество предпочли?»

Он ответил: «Вы попали прямо в точку!

Жаль, на суше не пожать вам руки:

В море плавая подолгу в одиночку,

Я по вас затосковал, моряки!»

Мы, услыша что-нибудь, сразу — в строчку,

Мы, завидя что-нибудь, — в негатив!

Мореплавателя сняли, одиночку,

В фотографию его превратив.

Ах, побольше б нам немного юморочку! —

Поскучнели, отрешась от земли, —

Мореплавателя — брата — одиночку

Мы хотя бы как смогли развлекли!

Так поменьше им преград, и отсрочек,

И задорин на пути, и сучков!

Жаль, что редко их встречаешь — одиночек, —

Славных малых и таких чудаков!

1976

Про глупцов

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Этот шум — не начало конца,

Не повторная гибель Помпеи —

Спор вели три великих глупца:

Кто из них, из великих, глупее.

Первый выл: «Я физически глуп, —

Руки вздел, словно вылез на клирос. —

У меня даже мудрости зуб,

Невзирая на возраст, не вырос!»

Но не приняли это в расчет —

Даже умному эдак негоже:

«Ах, подумаешь, зуб не растет!

Так другое растет — ну и что же?..»

К синяку прижимая пятак.

Встрял второй: «Полно вам, загалдели!

Я — способен все видеть не так.

Как оно существует на деле!»

«Эх, нашел чем хвалиться, простак, —

Недостатком всего поколенья!..

И к тому же все видеть не так —

Доказательство слабого зренья!»

Третий был непреклонен и груб.

Рвал лицо на себе, лез из платья:

«Я — единственный подлинно глуп, —

Ни про что не имею понятья».

Долго спорили — дни, месяца, —

Но у всех аргументы убоги…

И пошли три великих глупца

Глупым шагом по глупой дороге.

Вот и берег — дороге конец.

Откатив на обочину бочку,

В ней сидел величайший мудрец, —

Мудрецам хорошо в одиночку.

Молвил он подступившим к нему:

Дескать, знаю — зачем, кто такие, —

Одного только я не пойму —

Для чего это вам, дорогие!

Или, может, вам нечего есть,

Или — мало друг дружку побили?

Не кажитесь глупее, чем есть, —

Оставайтесь такими, как были.

Стоит только не спорить о том,

Кто главней, — уживетесь отлично, —

Покуражьтесь еще, а потом —

Так и быть — приходите вторично!..

Он залез в свою бочку с торца —

Жутко умный, седой и лохматый…

И ушли три великих глупца —

Глупый, глупенький и глуповатый.

Удаляясь, ворчали в сердцах:

«Стар мудрец — никакого сомненья!

Мир стоит на великих глупцах, —

Зря не выказал старый почтенья!»

Потревожат вторично его —

Темной ночью попросят: «Вылазьте!»

Все бы это еще ничего,

Но глупцы — состояли при власти…

И у сказки бывает конец:

Больше нет на обочине бочки —

В «одиночку» отправлен мудрец.

Хорошо ли ему в «одиночке»?