В тени Алтополиса (СИ) - Углов Артем - Страница 62

Пока Тоша ломал голову, как бы половчее ответить на неудобный вопрос, подоспела еще одна девушка – Кати, белобрысая подруга Арины. Одета та была вызывающе: в облегающее фигуру платье, демонстрирующее не только округлости пониже спины, но и голые плечи. Непозволительная роскошь для благонравных девиц.

- Ты где гуляешь, - начала она распекать подругу и тут же осеклась, заметив меня.

- Чижик!

Захотела потрепать за щечки, словно перед ней была не уличная шпана, а голожопый карапуз, только и знающий, что пузыри пускать.

«Ой, а кто это у нас. Смотрите, как подрос, как возмужал… И кому такое счастье достанется»?

Спасибо Арине, утащившей разошедшуюся подругу вслед за собой.

- Жду в гости, - крикнула она напоследок. Помахала рукой и свернула на дорожку, где их ожидали два кавалера - настоящих, не то что я… Судя по прикиду парни были из числа городских, при деньгах и с соответствующим пафосом. Тот пижон, что взял Арину под руку, носил авиаторы, солидно смотревшиеся на скуластом лице. Пряди светло-выкрашенных волос укладывались в затейливую прическу, а слащаво-нагловатое выражение лица словно умоляло: ну вдарь меня – вдарь!

Глядючи на эту картину, сами собой зачесались кулаки. Как он бесцеремонно повел себя по отношению к спутнице. Как схватил и притянул к себе, как облапил при встрече, тем самым унижая достоинство барышни. В общественных местах подобное поведение считалось недопустимым.

Можно было долго рассуждать о том, кем на самом деле является Арина, но другие-то об этом не знали. Постыдная часть жизни с отсветом желтых фонарей была скрыта за семью печатями. Здесь и сейчас она была обыкновенной девушкой в ситцевом платье - одной из многих, что выбрались на вечернюю прогулку в парк.

Я с болью в сердце наблюдал за уходящей парочкой. Смотрел до тех пор, пока они не скрылись в густой зелени сада. И только тогда понял, что не один. Рядом стояли пацаны: задумчивый Тоша, озадаченный Малюта и невесть откуда взявшийся Гамахен.

- Малой, а это кто?

- Никто! – зло рявкнул я. – Здеся вам что - цирк? Тогда чего пешки вылупили?!

И больше ни говоря ни слова, рванул к озеру. Обдал брызгами копошащуюся на берегу мелюзгу и сходу вошел в теплую воду. Достал до самого дна и оттолкнувшись ногами с шумом вынырнул. Увы, лучше не стало. Мерзопакостное ощущение никуда не делось, наоборот – захотелось пойти и настучать кому-нибудь по башке или сцепится в словесной перепалке с тем же Тошей.

Сплавал до буйка и обратно. Вышел на берег, но вместо того, чтобы вернуться к пацанам, остался стоять на самой кромке. Опустив голову, принялся наблюдать, как ступни медленно погружаются в песок, до чего же мягкий и податливый.

Диск раскаленного солнца опускался за горизонт. В близлежащих зарослях застрекотали кузнечики, чувствуя приближение долгожданной прохлады, а вот другие насекомые куда-то подевались. Одна лишь муха-бомбардир тяжело кружилась над водной поверхностью.

Отдыхающие граждане неспешно собирали вещи: паковали одеяла, со щелчком закрывали ставшие ненужными зонты. Крупная женщина, сверкая белыми икрами, кинулась в воду и едва ли не тумаками принялась выгонять на берег заигравшихся близнецов.

- Я тебе… неслух, - приговаривала она, грозясь все рассказать отцу. Но на пацанов угрозы не произвели ни малейшего впечатления. Самый шустрый ускользнул из-под опеки и снова бросился в воду визжа и барахтаясь.

- Чижик, чего застыл? – раздался за спиной трубный глас Малюты. Я обернулся и увидел собравшихся пацанов. Хотя чего там собираться. Тоша как был в знаменитых на всю округу трусах, так в них и остался. Малюта накинул на изрядно покрасневшие плечи футболку и только Гамахен переоделся в шорты и распахнутую настежь рубашку. Последнее было скорее для форсу, потому как иначе пацанва с Красильницкого одёжку не носила. Чтобы обязательно пупок было видно и грудь, в случае с Гамашом впалую и безволосую.

- Куда собрались, - возмутился я, - еще и восьми нет.

- Это ты, Чижик – птица вольная, а нам завтра в первую смену вставать, - рассудительно заметил Тоша. – Так что давай решай - с нами, или останешься комаров кормить?

Хотел я сказать, что нету комаров, как вдруг один задребезжал над головой. Закончился тот краткий миг счастья без мошкары. То время перед закатом, когда можно было откинувшись на лавочку, наслаждаться прохладой, а не отбивать веселый ритм по искусанным ляжкам. Увы, никогда заранее не угадаешь, во сколько оно начнется, и когда закончится. Но зато точно знаешь, что комарье после затишья становится злее. И грызет в разы сильнее.

- С вами, - проворчал я. Подобрал валяющиеся у лежака шмотки, и принялся отряхивать их от песка. Из складок вылетела щипалка – привычное для здешних мест насекомое. Ими даже девчонок не напугаешь, если только не попытаешься в ухо засунуть. Ох, и визгу тогда будет! А дело в том, что кличут их в народе уховертками за якобы имеющуюся способность проникать в уши. Дескать, вкручиваются они в слуховое отверстие на манер штопора - пробивают перепонку острыми клещами на конце хвоста и лезут прямиком в голову. Брешут поди… Сколько раз снимал их с одежды, когда просыпался по утру. Бывало, и под одеяло забирались, но чтобы в ухо.

Верткое насекомое устремилось к Малютиной ноге. Но на полпути опомнилось и скрылось под очередным барханом. Лишь тонкая полоска следов осталась на песке.

- Айда, пацаны, - скомандовал Тоша и первым направился в сторону выхода.

Дорога наша лежала между тремя рядами лежаков. Потом босиком по теплому, еще не успевшему остыть от полуденного солнца песку до асфальтовой площадки, служившей буферной зоной между пляжем и парком. На высоком столбе с вывеской «мусорить запрещено» висел пузатый динамик. Он то и сработал, стоило подойти поближе:

- Уважаемые дамы и господа, сегодня в центральном парке состоится финальная часть конкурса по латиноамериканским танцам среди пар. Спешите видеть зажигательную хабанеру в исполнении знаменитых масте…, - динамик взвизгнул и заглох. Подумал несколько секунд, и продолжил прерванное объявление откуда-то с середины: - … гурманов работают рестораны европейской и азиатской кухни. К вашим услугам блюда от шеф-поваров популярных московских заведений.

- Видел я этих московских, - проворчал Гамахен. – Нагонят студентов с кулинарного, а те только и способны, что яичницу жарить.

- Ой, да много ты понимаешь в кулинарии, - не удержался от замечания Тоша.

- А чего понимать, когда всюду сплошной обман. Выдают местных студиозусов за шеф-поваров, а наивные дурачки вроде тебя верят.

- И че, прошлый раз тоже обман был, когда приезжал владелец сети ресторанов Момояма?

Гамахен сделал вид что задумался.

- Это у которого глаза с щелочку? Типа ниппонец, а на лицо чистый бурят?

- Да причем здесь глаза?! - закипел Тоша. - Ты лучше вспомни, как он ножами орудовал - те только в воздухе мелькали, как у жонглеров в цирке. И огонь прям в сковороде вспыхивал.

- Цирк и есть, - оскалился довольный Гамахен. – У хорошей хозяйки еда на кухне не полыхает.

- Дубина ты стоеросовая. Речь об азиатской кухне идет, понимаешь? Ази-ат-ской… Любят они, чтобы блюда острыми были, перчеными, да с огоньком.

- С огоньком, это как? Подгоревшими?

Тоша аж зубами скрипнул от досады. Что и говорить, умел Гамахен на эмоции выводить. Начинаешь чувствовать себя дурачком, кипятишся еще больше, пытаясь объяснить прописные истины, и в конечном итоге остаешься в проигравших. А все потому, что соперник твой изначально не настроен на серьезный разговор. Бедолага Тоша это понимал, но всякий раз попадался.

- Малюта, скажи ему! – взвыл он после долгого спора об особенностях восточной кухни.

Здоровяк подумал-подумал, и выдал веское:

- Пить хочу.

Как это часто бывает, сказал один - прочувствовали многие. Я вдруг ощутил вяленый язык во рту. Бутылка воды, что захватили с собой в дорогу, давно закончилась, а от съеденного мороженного пить хотелось только сильнее. Уж слишком оно было приторным.