Ледяные (ЛП) - Идэн Вероника - Страница 34

Истон — тот, кто мешает нам двигаться дальше. Кольцо сжимается вокруг моего сердца. Шум протеста вырывается у меня, когда он отстраняется. Он заставляет меня замолчать, украдкой целуя еще одним быстрым поцелуем, в котором мы снова чуть не теряемся.

— Боже, я так чертовски сильно хочу тебя, Майя, — хрипит он.

— Да? Так будь со мной. — Я крепче сжимаю ноги вокруг его талии, чтобы удержать его на месте. — Прямо здесь. Давай. Рейган не придет на ночь.

— Я… — Он прижимается своим лбом к моему с печальным смешком. — Я не могу поверить, что я делаю это. Но я думаю, боюсь, ты пожалеешь об этом, если мы сделаем что-нибудь еще прямо сейчас.

Я поникла в его объятиях, не в силах удержаться, прижимаясь бедрами к его крепкому торсу, желая почувствовать его твердость у своего центра. Он стонет, массируя мою талию.

— Черт. Ты сводишь меня с ума. Обещай мне, — он берет мой подбородок между большим и указательным пальцами, его глаза темнеют от желания, когда они встречаются с моими, — если ты все еще хочешь этого утром, ты моя. Я не хочу тебя торопить. Ты не из тех, кто хочет победить, Майя. Ты — это все, черт возьми, для меня.

Мой выдох дрожащий, но это помогает прояснить мою голову. Я киваю, проглатывая комок, образовавшийся в моем горле.

— Хорошо.

Уголки его рта приподнимаются.

— Договорились?

— Договорились.

По моему телу пробегают мурашки, сливающиеся с горячей пульсацией в моей сердцевине, когда он помогает мне спуститься со стойки.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — Его лоб морщится, когда он изучает меня.

Вероятно, это должно сказать мне кое о чем, что его реакция на то, что мой бывший вломился в мою квартиру, гораздо более обеспокоена, чем мое собственное искаженное восприятие.

Горький, лишенный юмора смех покидает меня, прежде чем яростно стискиваю зубы.

— Джонни Вернер не имеет права диктовать мне какие-либо эмоции. Он жалкий нарцисс, и это единственная причина, по которой он присоединился к хоккейной команде. К черту этого парня.

Он кивает, пристально наблюдая за мной, когда повторяет: — К черту этого парня.

Истон ошивается рядом, пока я не настаиваю, что со мной все в порядке. В итоге мы смотрим фильм с гораздо меньшим количеством поцелуев, чем я представляла, когда думала об этом ранее. Он перекидывает мои ноги через свои колени, кладя руку мне на колено. Больше, чем мое раздражение на моего бывшего, я чувствую себя в безопасности, потому что он обещал всегда быть рядом, когда он мне нужен.

Когда ближе к концу я изо всех сил пытаюсь держать глаза открытыми, он посмеивается.

— Давай.

Я позволяю ему поднять меня на ноги, томно потягиваясь и широко зевая.

— Ты остаешься?

— Я не уйду. Будь спокойна, детка. Я здесь.

Может, я и устала, но решительное обещание, которое он произносит, заставляет меня пошатнуться. Он заключает меня в объятия, затем провожает в мою комнату.

— Спокойной ночи, Майя.

— Ночи. — Я задерживаюсь у двери, обводя толстый слой краски.

Он улыбается.

— Я никуда не ухожу.

Ответная улыбка вырывается на свободу.

Я так долго считала, что все хоккеисты — бессердечные плейбои, которым наплевать на кого-либо, кроме самих себя.

Истон Блейк доказывает мою неправоту на каждом шагу. Когда я с ним, это не просто то, что с ним я чувствую себя в безопасности. Он заставляет меня хотеть доверять ему. Отдать ему частички себя, которые я крепко держала взаперти.

ГЛАВА 17

ИСТОН

К утру я так и не перестал охранять дверь Майи. Моя клюшка лежит у меня на коленях, готовая к возвращению Сосиски. Я бы хотел, чтобы в этом сезоне его все еще не было в списке травмированных. Если бы он был на льду, я бы внадрал его задницу.

Мои кулаки сжимаются вокруг клюшки, желая, чтобы это была его гребаная шея. По-моему, я так сильно хочу его прибить, что у него выбиваются все зубы.

Кэмерон пишет мне, чтобы напомнить о тренировке сегодня днем, поскольку я не вернулся прошлой ночью. Я даю ему знать, что буду там. Дверь позади меня открывается, когда я убираю телефон обратно в карман, заставляя меня удержать равновесие, чтобы не упасть, когда Майя наклоняется в коридор.

На ней темно-серые леггинсы и моя выцветшая зеленая футболка с изображением университета Хестона.

— Ты все еще здесь. — Ее слова дразнят, она возвращается к своему обычному состоянию. Под ними скрывается намек на теплоту. — Когда я не нашла тебя на диване, я подумала, что ты ушел прошлой ночью, после того как я легла спать.

Я откидываю голову назад, чтобы улыбнуться ей.

— Говорил тебе, что не уйду. Я просидел здесь всю ночь, готовый справиться с любыми проблемами.

— Тебе не обязательно нянчиться со мной. — Она со вздохом прислоняется к дверному косяку, предлагая дымящуюся кружку кофе, которая у нее есть. — Я сомневаюсь, что он вернется, чтобы снова что-то делать. Он не из тех парней, которые доводят дело до конца. Ему становится скучно, и он довольно быстро переходит к следующему. В любом случае, я уверена, что после того, как ты ответил на телефонный звонок, было достаточно, чтобы заставить его отступить.

Я хмурюсь, мне не нравится ее намек на то, что она была чем-то, от чего Сосискау стало скучно. Этот парень — гребаный идиот.

— Я все еще думаю, что вы должны сообщить об этом, по крайней мере, в службу безопасности кампуса. Повсюду камеры, так что должна быть трансляция с парковки, которую они могут проверить на предмет доказательств того, что он был здесь, когда чуть не задавил меня.

— Хорошо, я так и сделаю. Прямо сейчас я бы предпочла забыть о нем.

— Твой брат знает? Я бы никогда не потерпел, чтобы кто-то из моих товарищей по команде вытворял такое дерьмо, если бы у меня была сестра.

Она резко смеется, отмахиваясь от меня.

— Я не собираюсь иметь дело с Райаном так рано. Все в порядке, хорошо?

Отставляя кофе, мои пальцы крепко сжимают клюшку.

— Если он снова тебя побеспокоит, скажи мне. — Я выдыхаю, одаривая ее кривой ухмылкой. — По крайней мере, теперь все на твоем этаже знают, что с тобой нельзя связываться. Думаю, я до смерти напугал твоего соседа через два дома, когда он вернулся прошлой ночью и увидел меня здесь с этим.

Она поднимает брови.

— Ты мог бы спать в моей постели. Всем тепло и комфортно.

— Если бы я сделал это, я не знаю, смог бы я сдержать наше обещание. Ты слишком соблазнительна.

Я окидываю ее пристальным взглядом, жар устремляется на юг, когда моя потребность в ней вновь разгорается. Ее румянец великолепен.

— Спасибо тебе, — бормочет она.

— За что?

— За все. Приезжаешь сюда без вопросов. Присматриваешь за мной.

— Присматривать за всеми — это работа капитана.

Она ухмыляется.

— Я не одна из твоих товарищей по команде, но я ценю это.

Я тяну ее вниз, усаживая к себе на колени, осторожно, чтобы не расплескать кофе. Она кладет голову мне на плечо. Что-то теплое разливается у меня в груди, когда я глажу ее по спине, наслаждаясь тихим, довольным звуком, который у нее вырывается.

— Нет, ты моя девушка. Я защищу тебя от чего угодно.

— Сейчас утро, — бормочет она после паузы.

— Да? — Мои пальцы пробираются под подол рубашки, в которой она спала, в поисках кожи.

Прежде чем я завладеваю ее губами для поцелуя, нас прерывает прибытие Рейган. Она переводит взгляд между нами с удивленным хмыканьем, разглядывая мою хоккейную клюшку, приподняв бровь.

— Что здесь происходит?

Майя ловит мой взгляд и бросает на меня умоляющий взгляд. Я думаю, Рейган должна знать о том, что произошло прошлой ночью, но пока я буду молчать, если она этого хочет.

— Просто пью кофе. — Я беру кружку и, ухмыляясь, делаю глоток.