Яд в академии магии (СИ) - Одувалова Анна Сергеевна - Страница 57

Ментальная волна накрыла меня у двери, ударила в спину, взорвалась болью в висках, но я уже поняла принцип действия его магии и могла сопротивляться. Слабо, не до конца, но все же я не превратилась снова в безвольную марионетку.

— Э нет, Айрис! — Он подскочил со спины и, намотав волосы на руку, дернул назад. — Я взвыла от боли, а он потащил меня за собой и швырнул на диван, припечатав заклинанием.

— Не так все просто! Думаешь, сможешь вырваться?! Глупо.

Я уже не думала ничего, казалось, будто меня прижало бетонной плитой. Я могла шевелить руками, но вот поднять их не выходило.

А Норис достал из кармана небольшой мешочек и рассыпал по полу практически прозрачный порошок.

Когда я поняла, что именно задумал брат Кэлза, мне стало плохо. Такой смерти я не хотела. Вернее, я не хотела никакой, но сгореть заживо — особенно. Паника придала сил.

— Нет… — прошептала я. — За что? Я не хочу умирать так! Нет!

— Прости, Айрис, но другого выбора нет.

Он подошел, поставил у моих ног недопитую бутылку коньяка и кинул мешочек в камин, тут же отступив. Пламя лизнуло новое угощение и взбесилось. Взмыло вверх, начало лизать каминную решетку и ползти по стене.

— Прощай, Айрис. — Норис на секунду замер рядом с диваном. Он не чувствовал опасности и поэтому был откровенен. — Кэлз, конечно, сильно расстроится, но, думаю, Клэр его быстро утешит. Они будут хорошей парой, а ты… ты покойся с миром. Я обязательно принесу тебе цветы на могилу, как своей лучшей ученице.

Он медленно развернулся и молча уставился на огонь. Видимо, не хотел уйти слишком рано, чтобы не ослабить контроль. Выжидал время, а я почувствовала, что на глазах выступили злые слезы. Огонь уже объял всю противоположную стену. Я понимала, что пожар, который невозможно потушить, разгорится быстрее, чем ко мне придет помощь.

Оставался последний шанс. Я медленно опустила руку, превозмогая сопротивление магии и боль. Пытаясь противостоять чужой воле, схватила бутылку с пола и метнула, что есть мочи, молясь, чтобы не промахнуться. Бутылка пришлась не в голову Нориса, а чуть ниже — в скулу. Она не нанесла серьезного урона, но мужчина потерял на миг концентрацию, и я обрела свободу. Бросилась вперед, пытаясь застать врасплох, сбить с ног, потому что обойти было невозможно. Он стоял на пути к свободе.

Но Норис быстро очнулся, и я напоролась на кулак, попыталась увернуться, но все равно получила вскользь по лицу и снова отлетела на диван. Никогда не думала, что можно так чувствительно приложиться затылком о мягкую спинку. Пламя разгоралось. Огонь лизал мамин любимый ковер, лестничные перила. Дым застилал глаза, и я закашляла, пытаясь подняться и отползти к двери.

Норис заметался, страх за собственную жизнь и желание разобраться со мной были одинаково сильны. Оставаться в доме и дальше было опасно. И он это понимал. Я поднялась и, схватив журнальный столик, швырнула им в мужчину и кинулась бежать, даже не понимая, попала или нет. Он нагнал меня у выхода, ударил по голове, и я рухнула, понимая, что теряю сознание. Перед глазами все плыло от удушливого дыма и боли, но я не могла сдаться. Только не сейчас. Я ухватила за ногу мужчину, который собирался ударить меня второй раз. Дернула посильнее, и он рухнул в дверях, ударившись о косяк, задел меня, и плечо прострелило. Я задыхалась, но ползла вперед, к выходу, чувствуя за спиной дыхание пламени. Норис тоже был в сознании, и мы сцепились в узком проходе перед входной дверью. Дым не давал дышать, пламя уже пожирало мебель у меня за спиной. Я швырялась и лягалась, но Норис был сильнее. Он швырнул меня обратно, я ударилась спиной о барную стойку и рухнула, а он выскочил за дверь. Пламя, глотнув свежего воздуха, вспыхнуло с новой силой. Я застонала и упрямо двинулась вперед. Огонь бушевал вокруг, лизал ботинки. Я хотела вопить от боли, но метр за метром преодолевала расстояние, чувствуя, что могу не успеть доползти.

Самым сложным оказалось открыть дверь. То ли у меня не осталось сил, то ли ее перекосило от пламени, то ли Норис успел ее забаррикадировать, но я дергала ручку, со всхлипываниями билась в нее плечом, но выйти не могла.

Она неожиданно распахнулась сама, и я вывалилась на крыльцо. Упала на колени, задыхаясь от кашля. Голова кружилась, а из глаз текли слезы.

— Демоны! — Голос Клэр я узнала и едва не разрыдалась от облегчения. Боялась, что и здесь меня поджидает Норис. — Яд! — Клэр схватила меня под руки и оттащила подальше от пылающего дома, уложив на газончик в стороне.

— Там… — прошептала я, чувствуя, как сильно горят легкие и к горлу подкатывает тошнота.

— Знаю. Я нашла то, что ты просила. Брил действительно успела спрятать записи. Видимо, она обо всем догадалась, только вот сделать ничего не смогла. Не волнуйся, там Кэлз…

— Он убьет его…

— Нет. Мы предупредили законников, они уже подъехали. Да и Норис слаб. Ты хорошо его отделала. Потерпи. Скоро прибудет лекарь.

Я лежала на траве и смотрела на полыхающий дом. Где-то вдалеке слышался вой — его ни с чем не спутаешь, так объявляли тревогу. Из глаз катились слезы. Я выяснила, кто убийца, но пока не могла понять, стоило ли оно того. Дом я потеряла и, похоже, сломала пару ребер.

— Айрис! — Со стороны калитки ко мне несся потрепанный Кэлз. Он упал рядом на колени и прижал меня к себе. Он пах кровью и по́том. Рукав рубашки был оторван. Скула свезена, но он был жив, и это самое важное. — Потерпи чуть-чуть! — прошептал он мне в волосы. — Я добыл самого лучшего лекаря.

— Как скажешь, — шепнула я и отключилась. Теперь точно волноваться было не о чем.

Эпилог

Теперь я боялась огня, замкнутых пространств и жила в отеле уже почти сутки, избегая закрывать окна и зажигать камин. Ни с кем не общалась, даже матери попросила не сообщать. Пыталась осмыслить случившееся. Пока получалось плохо, и я смутно представляла себе свою дальнейшую жизнь. Хотя бы потому, что теперь у меня не было своего дома.

Впрочем, решение этой проблемы нашло меня само. В госпитале, где я провела несколько дней, меня навестили родители Брил. Раньше я и представить себе не могла, что блистательная леди фо Ризер может рыдать, как простая смертная. Пожалуй, только увидев ее состояние, я осознала — все усилия не были тщетны. Родители Брил благодаря мне получили ответы на свои вопросы и узнали по чьей вине потеряли дочь. Их благодарность не знала границ, как и их щедрость.

Отец Кэлза и Нориса тоже почтил меня визитом. Суровый мужчина с тяжелым взглядом и упрямым подбородком. Не оставалось сомнений, на кого похожи его сыновья. Он, в отличие от четы фо Ризер, благодарен не был, он был убит горем. И его я тоже понимала. Оба семейства, втянутые в сложное, запутанное дело, которое удалось раскрыть, считали, что должны мне больше, чем стоили услуги частного детектива. Я не хотела принимать подачек, но стоило признать — жить мне было негде. И выбирая между переездом к матери и новым домом на Золотом пляже, где океан лизал ступени веранды, я выбрала второе. Леди Сайзер сказала, что это меньшее, чем она может отблагодарить меня. Это было неправильно. Я расследовала смерть Брил ради собственного спокойствия и для Кэлза…

Я получила ответы на вопросы, а он так и не пришел. Я постоянно думала о нем, но пока не решилась нанести визит сама. Боялась, что парень оттолкнет. Хотя, может быть, это и к лучшему?

Понять Кэлза было несложно. Благодаря мне он выяснил такие вещи о Брил, которые, наверное, предпочел бы не знать. Было лишь немного обидно из-за того, что он не пришел и не сказал мне об этом лично. Хотя… это Кэлз фо Аголз. Он никому ничего не обязан.

Уведомление о посетителе прозвучало поздно вечером, когда я уже собиралась ложиться спать. Охрана в отеле работала отлично, поэтому я, не опасаясь, открыла дверь. Там стоял он.

Кэлз был помят, волосы взлохмачены, а несвежая рубашка застегнута не на все пуговицы.

— Прости, что так долго шел к тебе… — Он улыбнулся и облокотился о косяк. — Мне было очень плохо. Но знаешь, о чем я подумал?