Маркграф из Преисподней (СИ) - Глебов Виктор - Страница 44

— Вот такие разговоры вести не надо, — перебил я. — Особенно в присутствии посторонних. Запомни — ты бизнесмен, а не Красный Рыцарь. Сможешь оставаться в роли?

— Обижаете, повелитель! Помните, когда мы на День Независимости ставили спектакль, я играл в нём Архангела Михаэля, и все зрители, все легионы демонов аплодировали, хотя я этого так называемого полководца на дух не…

— Да-да, Зеп! Ты молодец. Актёрище. Вот и постарайся не спалиться. И перестань называть меня повелителем.

— Точно! Забыл. Ладно, я буду следить за собой… Ваше Сиятельство.

— То-то же. Другое дело. Если не будешь выходить из образа, получишь шоколадного Оскара.

Демон ухмыльнулся.

— Обойдусь. В Аду шоколад слишком быстро тает.

Оставив Зепара в его новом жилище, я отправился к себе. Наконец-то можно было отдохнуть. Дурацкое человеческое тело всё время нуждалось то в покое, то во сне, то в еде, то в отправлении нужд. Честное слово, ну как можно было создать такую проблемную машину⁈ Неудивительно, что люди всё время стараются исправить недостатки базовой модели. Право, я не могу судить их за это. Будь я таким же убогим, тоже изо всех сил искал бы способы стать лучше. К счастью, меня создали совершенным.

На следующий день, в четверг, уроки тянулись долго. По меркам смертных, разумеется. Мне-то эти сорок пять на шесть или семь, как мгновение. Правда, постепенно время словно стало замедляться, и меня это немного беспокоит. Если так пойдёт, я привыкну к ощущениям смертных, а это противно. Буду надеяться, что я здесь ненадолго. Хотя пока не представляю, как «исправиться». Гордыня такая черта — она либо есть, либо её нет. Просто по желанию не проходит.

В столовке Никита толкнул меня локтем и указал глазами на столик, где располагались Шуйские. Дерзкого здоровяка не было: валялся на больничном после преподанного мною урока вежливости и субординации. Мог бы и выйти на занятия, но, видимо, решил закосить от уроков, насколько получится. Зато остальные Шуйские бросали в мою сторону мрачные, полные ненависти взгляды. Я не сомневался, что они готовят какую-нибудь каверзу. Так что держал уши востро.

— Они тебя буквально испепелить взглядами готовы! — заметил Никита. — Я порасспрашивал знакомых, не собираются ли Шуйские тебя где-нибудь подкараулить, но никаких слухов на этот счёт не витает.

— Если они что и задумают, никому не скажут, — сказал Лёша, подцепляя вилкой кусок котлеты. — Эти не из болтливых. Но Никитос прав: они не спустят обиды. Возможно, ждут Кирилла.

— Надя на тебя принципиально не глядит, — встал Юра. — Включила режим игнора.

— Не сказал бы, что до того она с меня глаз не сводила, — заметил я.

— Ну, да. Тоже верно. Та ещё фифа. Вся эта компания остальные роды в грош не ставит, — неприязненно проговорил Никита. — Большинство в школе их недолюбливает.

— Мозг у них Анатолий, — сказал я, разглядывая красавчика, потягивавшего компот. Все его движения были замедленными и плавными, что создавало обманчивое впечатление, будто Шуйский не способен ни на какое решительное действие. Но я видел, что это маскировка опасного, умного хищника. Уверен, Анатолий прекрасно владеет приёмами рукопашного боя и холодным оружием. Интересно, как у него с магическими техниками. — Думаю, он не позволит против меня что-то предпринять.

— Мозг-то он мозг, — согласился Юра. — Но другие не всегда его слушают. Особенно Кирилл, которого ты отметелил. Уверен, как только он появится в академии, сразу же попытается тебе отомстить.

— Да, он парень неуравновешенный и самолюбивый, — кивнул Лёша. — Вдобавок, умом не блещет.

— Опасное сочетание, — усмехнулся я.

Пожалуй, мои одноклассники правы. Такого доводами рассудка не удержать. Впрочем, я этого и не хочу. Когда он вернётся, надо будет его спровоцировать, даже если Анатолию удастся убедить брата не лезть ко мне. Уверен, долго стараться не придётся. Хе-хе…

После уроков парни звали меня в кафе, но я отказался. Имелись дела, да и не стоит слишком сильно привечать тех, кем впоследствии, возможно, придётся командовать. Как ни крути, а я маркграф, и надо блюсти субординацию. Хоть в чём-то. Так что я отправился домой. И, как оказалось, не зря. В моё отсутствие Зепар успел начудить. Едва я преступил порог, ко мне кинулся слуга и сообщил, что меня срочно желает видеть мать.

— Это из-за вашего гостя, Ваше Сиятельство! — понизив голос, добавил он. — Очень… весёлый господин оказался.

Чёрт! Так и знал, что Зепар что-нибудь устроит! Этот парень просто не может не навести шороху там, где оказывается. Особенно, когда нет войны, и он начинает скучать. Но одно дело разводить бардак в Аду, и совсем другое — в приличном аристократическом доме.

Скинув пальто на руки лакею, я поспешил на второй этаж.

Глава 41

В коридоре меня встретила графиня Анастасия. Вид у неё был взволнованный и растерянный.

— Макс, как хорошо, что ты вернулся! Этот твой гость… Как его? Луговой! Ты не представляешь, что он вытворил!

— И что же? — быстро спросил я, шагая рядом с ней.

Вернее, она старалась не отстать.

— Он приставал к Елене Юрьевне!

— А это у нас кто?

— Как⁈ Макс, ты меня поражаешь! Не помнишь, как зовут твою секретаршу⁈

Ах, да, точно! Лена… Значит, Красный рыцарь добрался до неё. Жаль, что раньше меня. Хотя… Графиня сказала «приставал». Может, ещё не всё потеряно, так сказать.

— И что, трахнул он её? — спросил я.

— Фу, Макс! Что за лексика⁈

— Прости, мам. Так трахнул?

— Нет! Но пытался. Такое поведение совершенно неприемлемо в приличном доме!

— Полностью согласен. Если кто и должен ей вдуть, так я.

— Макс!

— Прости, прости… Где этот краснозадый?

— Кто⁈

— Луговой, мам. Где он сейчас?

— Я велела этому наглецу убираться к себе и не выходить, пока ты не вернёшься! Один из слуг следит за тем, чтобы твой… гость не нарушал своего заточения.

— Понятно. Лена в порядке?

— Да, слава Богу!

Странно. Неужели Зеп ни разу не сумел к ней прикоснуться? Или у графа нет моей способности вселять в противоположный пол неодолимое желание? Может, и нет. Я-то сюда попал по воле Архитектора, а он самовольно захватил чужое тело. Наверное, это накладывает некоторые ограничения. По крайней мере, я не слыхал, чтобы одержимые умели соблазнять одним прикосновением.

— Мне очень жаль. Скоро я зайду к ней и принесу глубочайшие извинения. Мой гость ещё не в себе. Это последствия одержимости бесом. Хорошо, что он здесь, и я могу за ним приглядеть.

— Приглядывай получше! Я не потерплю подобного хамства в доме твоего отца!

— Разумеется. Это не повторится.

— Правильно ли я поняла, что он не уберётся отсюда?

— Увы, это важный человек для нашего оборонного комплекса. Он производит порох. Мне нужно быть уверенным, что он в норме. Не волнуйся, господин Луговой будет вести себя прилично.

Если б Зеп ещё знал, что это значит!

— Под твою ответственность, Макс!

— Конечно. Всё, мы пришли. Я поговорю с ним, а потом извинюсь перед Леной.

Мать кивнула и направилась прочь по коридору с возмущённо выпрямленной спиной. Я же сделал слуге, торчавшему возле двери, знак быть свободным и вошёл в гостевые покои.

Зепар лежал на диване, сложив ноги на бортике, и напевал что-то себе под нос. Кажется, марш. При моём появлении он вскочил с удивительной для комплекции Лугового резвостью и низко поклонился.

— Мой пове… Ваше Сиятельство! Как я рад вас видеть! Представляете, хозяйки этого дворца заточили меня здесь! И всё из-за какой-то девки! А я её даже не трахнул! Что за порядки в этом доме⁈

— Сядь, Зеп, — я опустился в глубокое кресло напротив дивана. — Это моя вина, что я не объяснил тебе правила хорошего тона, принятые в высшем человеческом обществе.

— Да, господин, кажется, я в этом нуждаюсь, — понурился демон. — Старому солдату вроде меня тонкости этикета редко пригождаются. Особенно, если живёшь в Преисподней.