Диверсант в городе (СИ) - Ангелов Августин - Страница 12

— Ничего я не знаю. Кто стрелял, почему и зачем? Видел не больше твоего, — честно сказал я, но в душе шевелились смутные подозрения, что все это случилось совсем не просто так. Возможно, я еще раньше перешел тем парням дорогу, но не помню этого.

Выяснив то, что хотел, я, улыбаясь и глядя девушке в глаза, сделал ей предложение:

— Джесси, после того, как ты спасла меня в этой проклятой аварии, я предлагаю снять вместе жилье. И не ту крохотную комнатенку, в которой ты сейчас живешь, а настоящий дом. Как ты смотришь на это?

Она помрачнела:

— Боюсь, что я не смогу на равных заплатить за что-то приличное даже пополам. Я здесь работаю за небольшие проценты. Бывают, конечно, доходные вечера, но их слишком мало.

Я тут же объяснил:

— Ты не поняла. За все плачу я сам. И не только за жилье, а еще и за совместное питание. А ты просто будешь жить со мной. Согласна?

Она кротко улыбнулась и произнесла тихо:

— Почему бы и нет? Я согласна. Но, только при условии, что я сохраню за собой эту работу. Она не самая лучшая, но я уже привыкла к ней. Так что дай слово, что не будешь ревновать меня к клиентам. Тем более, что и ревновать нет причин. Одна болтовня с разными старикашками и никакого секса.

Только что она жаловалась на противную работу. И на тебе! Вот и пойми этих женщин! Впрочем, для моих целей все это не слишком важно. А база с прикрытием очень нужна. Ведь, если я дам ей деньги на съем жилья, то не буду фигурировать ни в каких документах, а жильем, между тем, обзаведусь. Да и для утех эта бабенка вполне сгодится. Ничего, что не слишком красивая на лицо. Потерплю. Меня устроит и то, что фигура у нее хорошая. А диверсант должен быть терпеливым и неприхотливым. Так я неожиданно заключил гражданский брак по расчету с первой попавшейся девушкой. Просто удачно зашел.

— Ты во сколько заканчиваешь сегодня работать? — спросил я.

Джессика назвала очень позднее время.

— Что ж, я сейчас съезжу по делам, а потом за тобой заеду, — предложил я, намереваясь совершить диверсию на подстанции и вернуться. Ведь, если электричество в городе вырубить, то и ее заведение закроется.

Джессика вышла на парковку вместе со мной, проводив меня до машины. Когда я уже собрался сесть за руль «Форда», она неожиданно обняла меня и поцеловала, прижавшись ко мне всем телом и буквально повиснув у меня на шее. Я ответил ей взаимностью. И мы долго не могли оторваться друг от друга. Бывает так, что людей тянет друг к другу непонятно почему, даже помимо их воли, словно бы каким-то волшебным магнитом.

Выезжая на шоссе, я думал о том, что плюсы контакта с Джессикой придумал себе сам. Минусы же казались чудовищно очевидными. А если за ней установила наблюдение полиция? Ведь они знают, что я сбежал из больницы. И, разумеется, я вполне могу объявиться у той девушки, которая вызвала помощь после аварии и приходила ко мне в палату. Или второй вариант. Те парни, которые стреляли. Они тоже могли следить за ней. Впрочем, я наблюдал внимательно, но слежки за собой пока не заметил.

Разогнав пикап, я выехал на скоростное шоссе и погнал в сторону подстанции. В темноте мимо проносились редкие автомобили. Подстанция, выбранная для диверсии, располагалась в промзоне на другом конце города. Я же не рискнул ехать насквозь через центр, а огибал по широкой дуге.

Сторож электрической подстанции, отставник Уильям Кленси, высокий лысеющий мужчина пятидесяти трех лет, задремал за пультом видеонаблюдения. На объекте он сидел один. В серьезной охране, вроде бы, необходимости не имелось. И электрическая компания сократила всех, кого только можно. Правда, на центральном пульте в главном здании размещался оперативный дежурный, который должен был отправить группу быстрого реагирования на объект по сигналу нажатой тревожной кнопки.

Впрочем, дремать на службе давно вошло в привычку у местных охранников и стало обычным делом. Да и беспокоиться, казалось бы, было не о чем. Камеры, подключенные к охранному компьютеру, фиксировали любое движение. Вот только, задремав, как обычно, Кленси не заметил, как перестала работать сначала одна камера, а потом и другая.

Впрочем, система справилась бы и с этим, подав сигнал об утере изображения громким противным зуммером. Но и эту функцию Уильям отключил. Камеры висели давно, а кабели, идущие к ним, в некоторых местах болтались и постепенно перетирались под ветром. Потому контакты давно уже начали барахлить. Обычная история. Техник, который время от времени заново налаживал систему видеонаблюдения, чертыхался и менял то, до чего мог дотянуться. Но на столбы лазить толстый электронщик очень не любил. А потому из года в год барахлило то одно, то другое.

Отставной морпех в своей будке видеонаблюдения, уронив голову на пульт охраны, видел сон про свирепого медведя, крадущегося по лесу, как раз в тот момент, когда диверсант перелезал через забор. И это был я. Обе камеры мне легко удалось вырубить, перерезав кабели на столбах. А залезть на столб для любого хорошо подготовленного диверсанта было плевым делом. Действуя решительно и быстро, через полминуты я уже находился в сердце подстанции возле самого главного силового трансформатора и закладывал свои самодельные взрывные устройства куда надо, слушая нудное гудение тока в силовых линиях.

В страшном сне медведь все-таки догнал Уильяма и напал на него. Они схватились в рукопашную со страшным зверем. И Уильям проснулся. Едва продрав глаза, он увидел, что две камеры не работают, а на третьем мониторе отображается странная четвероногая тень. Подумав, что это либо большая кошка, случайно перелезшая на территорию, или даже собака, а такое бывало не однажды, что животные как-то залезали на объект, он вышел из будки охраны наружу. Он надеялся прогнать животное, как делал уже не один раз за время своей службы. И он даже не подумал о том, что подобную тень отбрасывать мог и человек, стоящий на четвереньках. Уильяму всегда казалось, что высокий железобетонный забор с колючей проволокой поверху, находящейся под напряжением, надежно защищал периметр. Проектированием системы охраны главной городской электроподстанции, разумеется, занимались совсем неглупые люди, специалисты в своем деле. Но вот только никто из них не учел, что столбы стояли слишком близко к забору, а кабели, навешанные на них за долгие годы в огромном количестве, могли послужить отличной тарзанкой, с помощью которой можно ловкому человеку было довольно легко спуститься прямо к центральному трансформатору.

Проникнуть на территорию подстанции труда для меня не составило. Вот только путь обратно казался проблематичным. Установив бомбы, я попытался быстро покинуть объект. Но, охранник Уильям внезапно проснулся и высунулся из своей будки. Отчего мне пришлось спрятаться за трансформатором и замереть. А, между тем, время до взрыва «адских машинок» уже начало свой смертельный отсчет.

Уильям беспечно двигался по территории, подсвечивая путь фонариком, потому что электричество на подсветку подстанции всегда экономили, оставляя на ночь лишь несколько фонарей подсветки периметра. Пока охранник, вооруженный дробовиком, приблизился к главному трансформатору, тень, привлекшая его внимание, куда-то делась. Я затаился и ждал.

Глава 7

Уильям насторожился. Я ждал. Гудение мощного горячего трансформатора подавляло низкочастотной пульсацией электрических колебаний, усугубляя боль в моей голове, которая накатила после того, как я принял очередную дозу лекарств, отправляясь на вылазку. Такое издевательство над собой мой организм уже выдерживал с трудом. Забравшись на столб с проводами, а потом спустившись по кабелю на руках к трансформатору, я потратил слишком много сил. И, возможно, у меня просто поднялось кровяное давление.

Охранник, похоже, что-то заподозрил. Во всяком случае, он остановился на какое-то время, а затем сунулся к трансформатору, заглянув за него. Тут-то я и поймал на мушку его лоб, сразу нажав на спуск. Вот только пистолет, экспроприированный у японца, на этот раз подвел, щелкнув бойком, но выдав осечку. Хотя я и проверял оружие перед мероприятием. Но, всего учесть невозможно. Произошла банальная задержка при выстреле. Такое иногда случается с любым огнестрельным оружием, если попадется некачественный патрон. И надо же, чтобы вот прямо сейчас! Когда действовать надо было немедленно, мой пистолет неожиданно превратился в подобие кастета. И только.