Сборник "Пендергаст". Компиляция. Книги 1-18" (СИ) - Престон Дуглас - Страница 9

— Вырвался! — крикнул помощник, когда одна из собак стрелой бросилась в темноту. Они побежали следом за ней.

— Чувствуешь запах? — спросил Хэмм, резко останавливаясь. — Чёрт возьми, чувствуешь?

Их внезапно окутала едкая козлиная вонь. Другая собака, обезумев от волнения, заметалась, задёргалась и неожиданно вырвалась.

— Поллукс! Поллукс!

— Постойте! — вмешался д’Агоста. — Забудьте на секунду о собаках. Пойдём упорядочение. Вы двое — впереди. Снимите оружие с предохранителей.

Полицейские повиновались.

Впереди, в гулкой темноте, лай стал тише, потом прекратился. Несколько секунд тишины. Затем из туннеля донёсся ужасный, пронзительный вопль, похожий на визг шин по асфальту. Полицейские переглянулись. Вопль оборвался так же внезапно, как возник.

— Кастор! — воскликнул Хэмм. — О Боже! Он ранен!

— Назад, Хэмм, чёрт побери! — рявкнул д’Агоста.

В этот миг какой-то силуэт неожиданно метнулся к ним из темноты, сверкнули две вспышки, раздались два оглушительных выстрела. Грохот отозвался в туннеле эхом и стих, наступило напряжённое молчание.

— Идиот чёртов, застрелил мою гончую, — негромко произнёс Хэмм. Поллукс лежал в пяти футах от них, из размозжённой головы пса рекой текла кровь.

— Он летел прямо на меня… — начал было один из полицейских.

— Прекратите, чёрт побери, — приказал д’Агоста. — Там до сих пор что-то есть.

Другую собаку обнаружили примерно в ста ярдах. Она была разорвана чуть ли не пополам, из живота вылезали внутренности.

— Господи, поглядите только, — сказал д’Агоста.

Хэмм промолчал.

Чуть подальше тела туннель разветвлялся. Д’Агоста продолжал смотреть на мёртвого пса.

— Без собак нам не понять, куда оно скрылось, — сказал он наконец. — Пошли отсюда, к чёрту, пусть останками займётся медицинская экспертиза.

Хэмм промолчал.

9

Мориарти, внезапно оставшийся за столиком наедине с Марго, казалось, застеснялся ещё больше.

— Ну-ну? — подбодрила она его после недолгого молчания.

— Знаете, я очень хотел поговорить с вами о вашей работе.

Мориарти умолк.

— Правда?

Впервые кто-то проявлял любопытство к исследованию Марго.

— Честно говоря, интерес у меня побочный. Все стенды первобытной медицины укомплектованы, кроме последнего. У нас потрясающая коллекция растений, используемых шаманами, и артефактов из Камеруна. Мы хотим их выставить на последнем стенде, но они плохо задокументированы. Если хотите взглянуть…

— С удовольствием, — сказала Марго.

— Отлично! Когда?

— Может быть, сейчас? У меня есть немного времени.

Выйдя из переполненного кафетерия, они пошли по длинному подвальному коридору, вдоль которого тянулись урчащие трубы парового отопления и запертые двери. Табличка на одной из дверей гласила: «КОСТИ ДИНОЗАВРОВ — ВЕРХНЕЮРСКИЙ ПЕРИОД». Большинство ископаемых коллекций хранилось в подвале — с тех пор, как слышала Марго, потолки на верхних этажах провалились под тяжестью окаменевших костей.

— Эта коллекция находится в одном из хранилищ на шестом этаже, — извиняющимся тоном сказал Мориарти, когда они вошли в служебный лифт. — Надеюсь, я смогу её найти. Знаете, там столько складских помещений.

— Слышали ещё что-нибудь о Чарли Прайне? — негромко спросила Марго.

— Почти ничего. Очевидно, он не является подозреваемым. Но, судя по всему, мы ещё долго не увидим его здесь. Перед обедом доктор Катберт сказал мне, что он сильно травмирован. — Мориарти покачал головой. — Какой ужас.

На пятом этаже Мориарти и Марго, пройдя по широкому коридору, свернули на металлическую лестницу и стали подниматься. Узкие, путаные коридоры этой части здания были расположены прямо под длинной наклонной крышей музея. По обе стороны тянулись ряды высоких металлических дверей, за которыми находились герметически закрытые хранилища скоропортящихся антропологических коллекций. Некогда, чтобы уничтожать паразитов и бактерии, туда периодически накачивали ядовитый цианистый газ: теперь сохранность артефактов обеспечивалась более тонкими методами.

По пути Марго и Мориарти проходили мимо приставленных к стенам экспонатов: резного боевого каноэ, нескольких тотемных столбов, ряда расщеплённых барабанов из брёвен. При миллионе квадратных футов складской площади в музее использовали каждый квадратный дюйм, включая лестницы, коридоры и кабинеты младших сотрудников. Из пятидесяти миллионов артефактов и образцов выставлялось лишь около пяти процентов: остальное было доступно только исследователям и учёным.

Нью-йоркский музей естественной истории представляет собой не одно, а несколько больших зданий, соединённых за многие годы в одну хаотическую структуру. Когда Марго и Мориарти перешли из одного здания в другое, потолки стали выше, узкий проход превратился в разветвлённый коридор. Тусклый свет, сочившийся из ряда грязных окон на крыше, освещал полки с гипсовыми слепками туземных лиц.

— Господи, до чего огромный музей, — сказала Марго, внезапно ощутив холодный страх, довольная уже тем, что находится семью этажами выше тёмных подвалов, где мальчики нашли смерть.

— Самый большой в мире, — ответил Мориарти, отпирая дверь с трафаретной надписью «ЦЕНТР. АФРИКА. Д-2».

Он включил двадцатипятиваттную лампочку — голую, без абажура. Марго увидела комнатушку, заполненную масками, шаманскими трещотками, раскрашенными черепами и длинными палками с резными гримасничающими головами наверху. Вдоль одной стены тянулись деревянные шкафы. Мориарти указал на них подбородком.

— Растения там. Всё остальное — шаманские принадлежности. Коллекция замечательная, но Истмен, человек, который собирал её в Камеруне, был не самым внимательным антропологом, когда дело касалось документации.

— Невероятно, — сказала Марго. — Я представить не могла…

— Послушайте, — перебил Мориарти, — когда мы начали эти исследования, то чего только не обнаружили, вы даже не поверите. Лишь в этой части здания около ста антропологических хранилищ, и клянусь, некоторые не открывались как минимум лет сорок.

Мориарти стал более оживлённым и уверенным. Марго решила, что если он снимет твидовый пиджак, сбросит несколько фунтов веса и сменит роговые очки на контактные линзы, то станет почти привлекательным.

Мориарти продолжал:

— Только на прошлой неделе мы обнаружили один из всего двух образцов юкагирской пиктографической письменности — в соседней комнате! Как только будет время, напишу заметку в ААЖ.

Марго улыбнулась. Парень был так взволнован, словно говорил о находке неизвестной шекспировской пьесы. Она была уверена, что этой заметкой заинтересуется всего десяток читателей, «Американского антропологического журнала». Но воодушевление Мориарти выглядело забавно.

— Словом, — сказал он, возвращая на место пальцем сползающие очки, — мне нужна помощь, чтобы разобраться с этой камерунской коллекцией и составить текст для стенда.

— Что от меня требуется? — спросила Марго, забыв на время об очередной главе диссертации. Воодушевление было заразительным.

— Ничего особенного, — ответил Мориарти. — Я уже набросал черновой текст.

И достал какой-то документ из портфеля.

— Видите, — сказал он, водя пальцем по верхнему листу, — здесь изложено, что в идеале мы хотим написать на этом стенде. Это общий набросок. От вас требуется только дополнить его, втиснуть несколько артефактов и кое-какие растения.

Марго пробежала глазами написанное. Задание стало казаться ей требующим больше времени, чем она предполагала.

— Кстати, как по-вашему, сколько часов займёт эта работа?

— О, десять, от силы пятнадцать. У меня есть каталожные списки и несколько описательных заметок. Но нам нужно спешить. До открытия выставки остаётся несколько дней.

Марго подумала об очередной главе.

— Погодите, — сказала она. — Это долго, мне надо писать диссертацию.

Испуг Мориарти выглядел почти комично. Ему даже не приходило в голову, что у неё могут быть другие дела.