Фактор беспокойства (СИ) - Ковригин Алексей - Страница 8

— Михаил Григорьевич, Ваш паспорт, пожалуйста! — недоумевая передаю консулу свою «краснокожую паспортину» и на некоторое время в кабинете воцаряется тишина. Толоконский неторопливо перелистывает и разглядывает мой паспорт одновременно о чём-то напряжённо раздумывая. Наконец он прерывает свои размышления, но паспорт пока не возвращает.

— Я не имею права Вам приказывать, но рассчитываю, что как сознательный гражданин и патриот нашей Советской Родины Вы не откажете нам в добровольном содействии в одном небольшом деле. Так уж вышло, что нам необходимо срочно передать крайне важную информацию нашим товарищам и кроме Вас подходящей кандидатуры у нас не оказалось.

— Это выйдет для Вас совершенно необременительно, всего лишь… ещё одно небольшое путешествие на комфортабельном лайнере. Билеты в каюту второго класса до Буэнос-Айрес для Вас приобретут за счёт консульства. «Императрица Британии» отходит от причала в два часа пополудни, — быстрый взгляд на циферблат стильного наручного хронометра, — через шесть с половиной часов.

— Куда? — оторопело таращусь на консула. — Буэнос-Айрес? Но это же Аргентина! Да туда добираться минимум месяц надо, а у меня гастроли начинаются через три недели!

— Ничего страшного, успеете. И начало гастролей не через три недели, а ещё почти полтора месяц впереди. В крайнем случае сдвинем начало гастролей на пару недель, это мы берём на себя. Да и плавание до столицы Аргентины займёт всего двенадцать суток. Передадите пакеты и можете сразу же возвращаться назад, Вас никто там задерживать не собирается.

— Пакеты?

— Да, у тебя будут два небольших пакета. Лайнер в пути сделает несколько остановок для пополнения запасов. В Рио-де-Жанейро сойдёшь на берег «размять ноги», встретишься с нашим связным, передашь ему первый пакет и получишь от него «квитанцию» о передаче, после чего вернёшься на корабль. В Буэнос-Айрес тебя также встретят в порту. Информация в пакетах секретная и она ни в коем случае не должна попасть в чужие руки. В случае непредвиденной ситуации ты должен уничтожить пакеты любым доступным способом, это понятно?

Да чего уж тут не понять-то? Возмущённо смотрю на Довгалевского. Ну, Валериан Савельевич, ну удружил! Сначала с клопами, теперь с контрабандой… чего ещё осталось ждать-то от такого «друга»? Как есть, «в чистую слил». Опять мой отпуск накрылся «медным тазом». Это уже традиция какая-то нездоровая образовалась. Мой «куратор» смущённо отводит от меня свой взгляд. «Знает кошка, чьё сало съела!» © Вздыхаю и спрашиваю:

— На чём назад возвращаться стану? Этим же кораблём, или есть другие варианты?

— Нет, этот лайнер из Буэнос-Айрес отправится в круиз через Атлантику в Индийский океан вдоль восточного побережья Африки. Пройдёт Суэцкий канал, затем Гибралтар и далее в Гамбург вдоль берегов Европы. Жируют капиталисты и с того жира бесятся. Не знают уж, как и потешить себя! А ты вернёшься в Нью-Йорк на любом попутном судне, которое тебе подвернётся. Только не шикуй там! Командировочные тебе сейчас выдадут, и никто в дороге тебе в рот заглядывать не станет, но вот чаевые и первый класс оплачивать не станем, заруби это себе на носу! Отчитаешься после командировки. — хм… и где-то я уже это слышал?

А как у консула по ходу разговора тон изменился-то? Начал на «Вы», но поняв, что отказываться не стану (а куда мне деваться-то?), так и «тыкать» начал. И во что же это меня втравить хотят? Ясно же, что это не «дипломатическая почта», для этого есть свои доверенные курьеры. Только там всё документируется. А тут явно «левую посылку» хотят через меня пропихнуть и не засветить перед НКИДом.

Если «спалюсь» на передаче «посылки», так вряд ли хоть кто-то и пальцем пошевелит. Мол, Лапин? Не, и знать не знаем такого! Хотя может, зря себя накручиваю? Возможно и правда безвыходная ситуация, раз решились на такой экспромт? Наверняка это с подачи Довгалевского, он же считает, что я «сотрудник» и значит человек «проверенный». Вот и доигрался Миша… Блин!

— Леонид Михайлович, мне понадобятся визы. Не только в Бразилию и Аргентину, но и во все прибрежные страны вдоль западного и восточного побережья южной Америки, да и северной тоже, вплоть до США. — и предупреждая возможные вопросы и возражения, поясняю: — скорее всего возвращаться придётся на каботажных судах, и кто знает через какие порты и каким путём. Возможно, что через Чили и западное побережье окажется быстрее, чем огибать эту «жопу мира» по восточному берегу.

— Как ты сказал? «Жопу мира»? — Толоконский замирает и прикрывает глаза, видимо пытаясь представить карту южной Америки и затем начинает хихикать. Ему вторит Довгалевский и наконец они оба откровенно ржут. — Мишка, стервец, а ведь точно подметил! — консул снимает трубку телефона и набирает номер: — Гусев? Пётр Давыдович, зайди ко мне, это срочно. Да, по нашему вопросу.

— У нас очень мало времени. Курьера нашли, человек надёжный и проверенный. Нужны твои инструкции. — затем кладёт трубку и насмешливо смотрит на меня: — Михаил, какие визы? Куда? В «Жопу мира»? Заграничный паспорт покажешь и этого будет достаточно, он у тебя не просрочен. Только в руки его не давай… а то подотрутся! — и снова ржут как кони. «Безвиз»? А что, разве так было? Нихренасе! Я и не знал.

Пипец! Товарищ «Гусев» оказался «из той же стаи пернатых», что и вся троица до него. Это что, поветрие такое? Интересно, а где тут другие нации в дипломаты принимают? Или это тяжкий удел только «богоизбранных»? Но специалистом Пётр Давыдович оказался отменным. За пятнадцать минут «явки-пароли-отзывы» вдолбил в мою голову так лихо, что растолкай меня посреди ночи и оттарабаню заученный текст даже не открывая глаз и не просыпаясь.

Остальное время я только изредка киваю «инструктору», мучительно борясь с сонливостью. Явно товарищ не только на НКИД работает, наверняка и в ИНО ОГПУ «подрабатывает», но это меня и успокаивает. Не станут так инструктировать «одноразовый передатчик», чтоб потом «слить и забыть». Два часа плотного инструктажа прошли не зря, но чуть было не уснул позорно.

А затем уже Толоконский пододвигает ко мне стопку фотографий и «на всякий случай» начинает знакомить с «фигурантами», плывущими на лайнере и представляющими интерес для «советских дипломатов», к которым в пути следования мне рекомендовано «ненавязчиво подобрать ключики и случайно познакомится». Ага, как же!

Интересно, каким это образом «скромный советский музыкант», которого неизвестно каким ветром занесло на этот фешенебельный и быстроходный лайнер сумеет втереться в доверие к этим прожжённым интриганам. Да меня даже на палубу первого класса не пустят, не говоря уж о более близком «случайном знакомстве» в ресторане, куда мне тем более нет хода.

И тут я выпадаю в осадок и вообще из «ознакомительного процесса». Нахрен мне все эти «финансовые тузы и промышленные короли», если на лайнере плывёт сама Марлен Дитрих! Держу в руках фото и пытаюсь вспомнить всё, что мне о ней известно «из моего прошлого». В общем-то, не так уж и много. О том, что у Вертинского и Дитрих был страстный роман мне известно хорошо. Александр Николаевич даже посвятил ей одну из своих песен.

О том, что Вертинский в середине января этого года отбыл из Германии на гастроли в Америку мне тоже известно из парижских белоэмигрантских газет. Но вот успели они уже встретиться или нет? В этом я не уверен. Возможно в этой реальности они вообще пройдут мимо друг друга? Хотя сомневаюсь, что такой «ювелир» упустит свой шанс и не попытается «огранить очередной алмаз».

— Миша, ты чего задумался? — Довгалевский забирает из моих рук фото и восхищённо восклицает: — О! Какая красотка! Но эта кинодива «не твоего поля ягодка», она и на пушечный выстрел тебя к себе не подпустит! Хотя да, такую куколку любой мужчина хочет… да не всякий получит. Так что забудь про неё. — Довгалевский с видимым удовольствием разглядывает фотографию Марлен. Вот же стручок старый, ничему его жизнь не учит! Хотя какой он старый? В самом соку, только запустил себя.