Революция - Валериев Игорь - Страница 4

Среди айнов на Хоккайдо распространили информацию, что российский император забирает под свою руку Сахалин и Курильские острова, и он будет рад их видеть в числе своих поданных на этих землях. И началось переселение народа. Тем более, для организации их быта на новом месте надо было куда меньше средств, чем для русских переселенцев и казаков на Дальний Восток, так как этот народ издревле привык жить за счет охоты и рыбалки.

Данная операция задумывалась заранее. Увеличить население Российской империи на Сахалине и Курилах на двадцать тысяч лояльных граждан с минимальными экономическими затратами было удачным решением, предложенным генерал-губернатором Гродековым.

И теперь этот социально-экономический ход быстро осуществлялся, можно сказать за счёт японцев, у которых на Хоккайдо были реквизированы все средства ловли, что также входило в экономическую составляющую боевых действий с Японской империей.

При планировании этой войны одной из главных задач, которую Российская империя ставила перед собой, была максимализация потерь японцев. Во всех отношениях — в людях, кораблях, финансах, ресурсах.

Правительство Японии поставило на эту войну всё, и если, точнее, когда они окончательно проиграют, то не получат после войны тех ресурсов, которые им удалось прибрать к рукам в моём прошлом-будущем. Как следствие, Япония лет на пятнадцать-двадцать погрузится в жесточайший политический и социально-экономический кризис. Огромные людские потери, особенно среди крепких мужчин, в последствие вызовут демографическую катастрофу. Плюс к этому полная гибель военного, частичная торгового и рыболовного флота. Чудовищные внешние долги передом перед САСШ и Англией, которые те вытребуют любыми средствами.

«А если учесть, что Япония не получит ресурсов Кореи, Ляодунского полуострова, Маньчжурии, Сахалина и Курил, а чем черт не шутит и Хоккайдо, то… — я аж зажмурился от удовольствия. — Какие пятнадцать-двадцать, минимум полвека Япония будет приходить в себя. А в это время у нас на Дальнем Востоке будут развязаны руки, и его заселение и развитие пойдет более быстрыми темпами. В том прошлом-будущем после поражения в Русско-японской войне Дальний Восток, можно сказать, зачах. Японцы не позволяли нам здесь делать практически ничего, что в Российской империи, что потом в Советском Союзе. И длилось это до капитуляции Японии в 1945 году. А это сорок потерянных лет. Сейчас же здесь всё может повернуться по-другому».

От этих мыслей, которые пролетали у меня в голове, пока внимательно слушал Бутягина, вновь удовлетворённо улыбнулся.

Следующей новостью стали события в Корее. Там русским войскам удалось выбить японцев из Сеула, куда уже вернулся император Коджон со своими сыновьями и наследником. Японцы же отошли к Тэгу, где вновь сели в оборону. В этом городе находились военные и продовольственные склады императорской армии. Туда же подтянулись японские части из гарнизонов прибрежных южных городов: Пусана, Масана, Ульсана и многих других.

По информации, которую Бутягину сообщил Сандро, в результате этой поддержки у генерала Куроки под командованием находилось порядка 35 батальонов пехоты, 10 эскадронов кавалерии, 3 саперных батальонов, 115 полевых орудий и около двадцати тысяч носильщиков. Всего около восьмидесяти тысяч человек.

С нашей стороны к штурму Тэгу готовилось чуть больше ста тысяч человек при двухстах орудиях. И этот штурм надо провести как можно быстрее, так как до муссонных дождей на юге Кореи остается чуть больше трёх недель.

К тому же возможен приход в Желтое море американской и английской эскадр. Как оказалось, в Сингапуре опять отметились боевые пловцы и торпедные катера с «Риона», потопив три броненосца и крейсер. Если к англичанам, присоединятся американцы, то в этом случае мы будем иметь семь наших броненосцев против одиннадцати противника. И пять на пять броненосных крейсеров.

И снова надежда на боевых пловцов и вспомогательные крейсера с «Барракудами». Те, что крутятся сейчас вокруг Японии, надо будет срочно отправлять навстречу американской эскадре. Те пока, наверняка, беспечны на стоянках в порту, в отличие от англичан, которые потеряли на рейде уже не один броненосец и броненосный крейсер.

— Павел Васильевич, а американская эскадра вышла из штатов в Жёлтое море? — с трудом произнося слова, перебил я вопросом Бутягина, который продолжал рассказывать о ситуации в Корее, и о том какие меры принимает генерал Линевич, для разгрома японских войск.

— Насколько мне известно, Тимофей Васильевич, ещё нет. Но вы сами знаете, как к нам новости из Нового Света доходят. Слышал от Великого князя Александра Михайловича, что у президента Рузвельта какие-то проблемы в конгрессе по ратификации передачи эскадры по ленд-лизу с экипажами «добровольцев». Оппозиционные демократы единогласно против, да и многие республиканцы их поддерживают, так как помнят приход русской эскадры во время Гражданской войны, защитивший Север от англичан, — Бутягин развел руки в сторону, чуть не задев супругу. — Но, у этих американцев несколько пятниц на неделе и всем заведует доллар. Так что… Всё возможно. Да и англичане ещё могут кораблей добавить в «добровольцы». Так что надо быстрее всё в Корее заканчивать. Тогда японскому императору придётся капитулировать.

— Особенно если мы высадим десант на остров Садо, лишив Японию их главного золотого прииска, — вставила свои пять копеек Мария Петровна.

— Заманчивое предложение, — произнёс я и попытался улыбнуться, но сморщился от боли, прострелившей под лопаткой.

Это тут же заметила Бутягина и не терпящим возражения голосом произнесла:

— Всё, господа, информационная десятиминутка закончена. Тимофей Васильевич, вам вновь принимать лекарства и спать. Сон лечит лучше всего. И не возражать.

— А что я ночью буду делать? — терпя боль, произнёс я.

— Спать. Это я гарантирую без вреда для здоровья. Кое-какой запас необходимых настоек и лекарств взяла специально для вас, Ваше превосходительство, — выделяя звание, с сарказмом произнесла Марфа-Мария, глядя на меня как на несмышлёныша.

— Я всё понял, — выдавил я из себя, приготовившись глотать очередную гадость.

После того как меня напоили лекарствами, и я справил с помощью санитара свои естественные надобности, остался в палате один. Борясь с подкатывающей дремотой, подумал о том, что, действительно, задачей номер один сейчас является окончательный разгром японцев в Корее. Это необходимо осуществлять с усиленной блокадой побережья и бомбардировками городов Японии, пока хватит ресурсов у моторов дирижабля.

«Интересно, как там браты⁈» — практически засыпая, подумал я.

После того как усиленная сотня Тура спасла императора Коджона Антип Григорьевич Верхотуров стал первым казаком Амурского казачьего войска, а может и всего казачьего войска или всей Российской империи, кто имеет золотую медаль «За храбрость» с ношением на груди, полный бант Знаков Отличия Ордена Святого Георгия и Орден Георгия 4-й степени.

Думая про Тура, в голове всплыла история Карла Ивановича Вашатко, чеха, который во время Первой мировой войны в том моём прошлом-будущем был награждён Георгиевской медалью II, III, IV степеней, Георгиевскими крестами I, II, III, IV степеней, Георгиевским крестом с лавровой ветвью. Такую награду присуждали в 1917 году по решению солдатской полковой Георгиевской Думы за личную храбрость офицера в бою. И Орденом Святого Георгия 4-й степени. Вот такой иконостас у человека за личную храбрость. И это за два года войны. Попалась мне тогда информация в Интернете, а сейчас неожиданно всплыла в памяти.

Что касается Верхотурова, то, пользуясь статутом ордена Святого Георгия, Туру присвоили ещё и звание хорунжий, так что у нас в станице Черняева теперь четыре офицера из простых казаков, а трое ещё и потомственными дворянами стали.

Других участников того рейда по спасению императора Кореи без наград также не оставили. Леший получил повышение в звании до зауряд-хорунжего, Шило подхорунжего и солдатский Георгий 2-й степени. Такие знаки разных степеней получили и другие браты.