Анонимные грешники (ЛП) - Скетчер Сомма - Страница 9

Три года плохих поступков. Может быть, еженедельных признаний анонимной службе голосовой почты недостаточно? Может быть, мне тоже нужно покаяться в своих грехах. Может быть, необходимость каждый день смотреть в зеркало и не узнавать девушку, смотрящую на меня в ответ — это моё наказание.

Кто эта девушка? Молча спрашиваю я у зеркала. Потому что я не узнаю её с макияжем толщиной в сантиметр и прямыми, как кочерга, волосами. Несмотря на то, что я подписала своё имя кровью на пунктирной линии контракта Альберто, я никогда не буду Авророй Висконти. Я всегда буду Рори Картер из Дьявольской Ямы. Рори, у которой кудрявые волосы и которая живет в своих леггинсах от Lululemon и кроссовках. Которая может разжечь огонь банкой из-под газировки и может идентифицировать более трехсот видов птиц только по их щебетаниям.

Я позволяю себе вздохнуть. Долго, отчаянно. Это забирает всё из моих легких и обволакивает меня, как объятие. После плюхаюсь на край сиденья унитаза и опускаю голову на руки. Святые воробушки, у меня болит челюсть.

Когда я заключила сделку с Альберто Висконти, он пообещал мне всё, о чем я просила, в обмен на мою руку и сердце и нетронутое пространство между моих ног. Быть порезанной его кольцом, и подвергаться нападкам в тёмных углах, нигде не было прописано в контракте.

Я увязла слишком глубоко.

Набирая полные лёгкие воздуха, я вытираю салфеткой винные пятна на губах, разглаживаю платье и готовлюсь к спуску в подвал.

Помни, зачем ты здесь, Рори.

Помни, почему ты здесь.

Глава четвёртая

Бар на цокольном этаже залит слабым освещением, беззаботной болтовней и новыми гостями, которых считают недостаточно важными, чтобы присутствовать на настоящем ужине. Музыка сменилась с классической на джазовую, просачиваясь из динамиков за отделанной дубом стойкой бара.

За зелеными бархатными кабинками и диванами, двери от пола до потолка ведут во внутренний дворик, где Тор и Донателло увлеченно беседуют под лампой с подогревом.

Меня бесит, что я сразу же оглядываюсь в поисках Анджело. Когда вглядываюсь в море лиц и не замечаю ни его, ни моего отвратительного жениха, если уж на то пошло, паника зигзагами пробегает по моему позвоночнику. Что, если Анджело затащил его в сигарную или игровую комнату и рассказывает ему о том, что он видел? Потому что, конечно, после моей вспышки гнева он теперь понял что к чему.

Я бросаю взгляд в сторону сигарной комнаты и вижу Данте, стоящего за закрытой дверью, одна рука в кармане, в другой он сжимает стакан с виски. Он нервно расхаживает взад-вперед.

Данте Висконти не из тех мужчин, которые нервно расхаживают взад-вперед.

Тяжело сглотнув, я проталкиваюсь к бару и проскальзываю рядом с Амелией. бармен оборачивается, пристально смотрит на меня и смеется.

— Рори Картер, — мурлычет он, протирая тряпкой пивной бокал изнутри. — Слышал, ты тусуешься с Висконти. Не поверил.

Я прищуриваюсь от янтарного сияния и понимаю, что это Дэн. Он работает с моей подругой Рэн в Ржавом якоре, портовом баре в Дьявольской Яме.

Инстинктивно я убираю руку со своим обручальным кольцом со стойки бара.

— Дэн, привет. Что ты здесь делаешь?

— Подрабатываю несколько дополнительных часов в частном баре, — он перекидывает салфетку через плечо и прищуривается. — Я и не думал, что ты одна из этих девушек.

У меня стучит в висках. Одна из этих девушек. Мне даже не нужно оглядывать бар, чтобы понять, о каких девушках он говорит. В Дьявольской Яма ходит шутка о том, что жизненная цель каждой девушки либо выбраться из Ямы, либо выйти замуж за Висконти. И если вы не можете заполучить Висконти, то, по крайней мере, одного из очень богатых людей, которые могут позволить себе часто посещать заведения, принадлежащие Висконти, в Бухте Дьявола.

Я всегда была в первой группе девушек, моей целью было выбраться из неё, как только мне исполнится восемнадцать. Полагаю, жизнь не всегда складывается так, как тебе хочется.

— Что я могу тебе предложить?

Всё, что заставит меня ничего не чувствовать.

— Джин с тоником, пожалуйста.

— Сделай два, — вмешивается Амелия, подходя ко мне. — Эти пятничные вечера такие скучные, не правда ли? Я почти могу смириться с ужином, но эти вечеринки после… — она подавляет зевок. — …они просто бесконечны.

— Знаю, — стону я, наклоняясь, чтобы потереть свежий волдырь на пятке. — Я бы всё отдала, чтобы прямо сейчас оказаться в своей пушистой пижаме и смотреть Анатомию Страсти.

Она недоверчиво окидывает меня взглядом.

— Ты не производишь на меня впечатления девушки, у которой есть пушистая пижама. Держу пари, ты спишь в Шанель № 5 и выходишь на утреннюю пробежку в платье от Versace.

Моё фырканье отвратительно, и если бы Альберто был свидетелем этого, он бы провел своим кольцом по большей части моего тела. Я хочу сказать ей, что всё, что она видит перед собой, создано по образу и подобию Альберто. Что эти чертовы стринги разрезают мою задницу пополам, и я потеряла счет тому, сколько раз слишном тугие молнии натирали мне кожу. Но даже несмотря на то, что Амелия — моя единственная связь с нормальным миром за воротами этого особняка, она всё ещё часть семьи. Поэтому я улыбаюсь и качаю головой, мое фырканье превращается в милый смешок, который мне удалось отточить за последние два месяца.

Мы берем наши напитки и усаживаемся на диван у дверей во внутренний дворик. Как только мы плюхаемся на сидения, Донателло и Тор неторопливо входят в двери, оба с широкими улыбками на лицах.

— Дамы, мы принимаем ставки. Хотите присоединиться? — спрашивает Тор.

Амелия хмуро смотрит на своего мужа.

— Клянусь Богом, Донни. Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты перестал ввязываться в эти дурацкие ставки? Твоя семья — кучка мошенников, ты никогда не выиграешь.

Донателло наклоняется, чтобы чмокнуть её в подбородок.

— Расслабься, mio amore. Мы делаем ставку на то, как долго Данте простоит перед сигарной комнатой, прежде чем выломает дверь.

Я оглядываюсь. Данте всё ещё расхаживает взад-вперед, и теперь что-то бормочет себе под нос.

Тор смеется.

— Он зол, что его не пригласили на встречу.

— Какую встречу? — спрашивает Амелия.

— Отец там, с Анджело. Очевидно, он хотел поболтать наедине.

Тор засовывает два пальца в рот и свистит. Данте поднимает голову и свирепо смотрит на него, но когда он подзывает его, тот подходит.

— Что? — рявкает он.

Тор кладет руку ему на плечо.

— Ты знаешь, как жалко ты выглядишь, стоя там, брат? Как будто ты учишься в старшей школе, а у твоей девушки семь минут в раю4 с другим чуваком.

Раздается взрыв смеха, и тепло наполняет мой желудок, зная, что в кои-то веки это происходит не за мой счет.

— Отец всегда был одержим им, — рычит Данте, ещё раз украдкой бросая взгляд на дверь. — О чём, блять, они должны разговаривать? В наши дни он едва ли человек мафии, — допив оставшуюся в стакане коричневую жидкость, он с грохотом ставит его на ближайший стол и рычит: — К черту. Я иду внутрь.

Мы наблюдаем, как он стремительно направляется к двери сигарной комнаты. Тор смотрит на часы, ухмыляется, затем протягивает руку. Донателло хмыкает и достает из нагрудного кармана зажим с деньгами. Он одними губами извиняется перед Амелией, которая выглядит так, словно хочет врезать им обоим.

— Ему, блядь, тридцать два, — хихикает Тор, пересчитывая купюры в руке. — И он всё ещё держит обиду.

— На что? — я ловлю себя на том, что задаю этот вопрос.

Тор смотрит на меня сверху вниз и ухмыляется.

— Анджело трахнул его спутницу на выпускной.

— Зачем?

Он смотрит на Донателло, и они в унисон говорят: — Потому что он Порочный Висконти.