Мед и горечь - Смит Дебора - Страница 38

Бетти всхлипнула и посмотрела на окровавленные бинты.

– Ты сильно ранен?

– Мне сделали несколько дюжин швов. Ничего серьезного.

– О, ничего серьезного, – поразилась она. – Ты не… где сейчас этот малый? Могу я увидеть его? И мне можно взять бейсбольную биту на свидание с ним?

– Слишком поздно. Он наверху. В хирургии. Ему скрепляют челюсть и выпрямляют нос, – Макс вдруг посерьезнел. – Был момент, когда я хотел убить его. Я мог легко это сделать. Но не сделал.

Он попробовал задорно улыбнуться, Бетти так любила эту улыбку. Но улыбка получилась грустной.

– Я становлюсь мягкотелым и сентиментальным.

Бетти всхлипнула и поцеловала его.

– Ты не мягкотелый. И мне ты нравишься сентиментальным.

Внезапно охрипшим голосом Макс прошептал:

– Хорошо. Но я чертовски хочу обнять тебя покрепче как можно скорее.

Она расплакалась и осторожно обняла его, положив голову ему на плечо.

– Я видела, что дом сгорел. А обстановка? Пожарники спасли что-нибудь?

– Нет, – ответил он мрачно – Включая и то, что осталось от твоей одежды.

– Максимилиан, может быть, над нами висит какое-нибудь проклятие?

– Похоже, что так.

Но в это время его здоровая рука так нежно гладила ее волосы, что было ясно он не думал сейчас о неудачах.

– Ты ведь вернулась.

– Я здесь живу, как ты знаешь.

Из груди Макса вырвался глубокий вздох.

– Но ты навсегда?

– Навсегда. Я ездила в Калифорнию, чтобы обрести уверенность в себе, – Бетти постучала пальцами по его грязной влажной рубашке. – И это все, чем я там занималась. Ты соображаешь, майор?

– Я соображаю, – прошептал он.

– А где Норма?

– Я попросил ее купить мне одежду. Только теперь размеры его потерь начали доходить до Бетти. Она снова тихо заплакала и еще крепче прижалась к Максу.

– Мне очень жаль, любимый.

– Мы оба теперь бездомные и раздетые. А я к тому же и безджипный. Эта чертова машина стояла слишком близко к дому.

– Скажи, пожалуйста, какую ты получишь страховку?

– Джип будет оплачен. А дом, ну, отчасти.

– Макс!

– Мой отец застраховал его на двадцать тысяч долларов. А я не нашел времени поменять полис. А ты знаешь, что такое двадцать тысяч долларов сегодня?

– Прекрасная двухместная кабинка?

– Верно.

Они оба замолчали.

– И таким образом, мы в одной лодке, – наконец сказала она.

– А эта лодка, похоже, быстро тонет, черт бы ее побрал, – продолжил Макс.

Бетти почувствовала острый укол разочарования. Разве он не видит возможности для них обоих вместе строить новый дом и новую жизнь? Она прикусила губу и молча поклялась себе любить его таким, какой он есть, надеясь на лучшее.

Она выпрямилась, продолжая нежно перебирать пальцами его волосы.

– Давай жить настоящим, майор.

Он взглянул на нее с грустным сомнением.

– Не верю, что это говоришь ты.

– Мы залижем твои раны, а потом понесем наши уставшие задницы в тихую, уютную гостиницу, открывшуюся на прошлой неделе.

– Бетти…

– Я слышала, что в комнатах есть ванная и горячая вода.

Он коснулся здоровой рукой ее волос поглаживая затылок и крепче прижимая к себе, чтобы лучше рассмотреть ее лицо.

У Бетти перехватило горло.

– Что случилось, Макс? Ничего, – с трудом произнес он. Я не собираюсь задаваться лишними вопросами. Я просто чертовски рад, что ты вернулась. Я люблю тебя. Все, чего я сейчас хочу это остаться с тобой наедине и не думать ни о чем.

Бетти кивнула, пряча свое разочарование.

Ему было больно, но меньше всего причиняли страдания физические раны. Макс почти не замечал своих ушибов, боли во всем теле, ноющей руки. Влюбленным взглядом он смотрел на спящую Бетти Мягкий свет ночника над кроватью отбрасывал блики на ее черные волосы и оттенял золотистый цвет кожи. Никогда еще он не видел ее такой красивой.

В его душе росло чувство мучительной горечи. Что может он сейчас дать этой восхитительной женщине? Как это будет выглядеть, если он теперь вдруг предложит ей провести с ним остаток жизни? Это было бы просто отвратительно, будто ему больше нечего терять и он делает предложение от безвыходности.

Нет, нельзя в такой ситуации показывать, что тигр обломал свои когти. Он должен сделать предложение, когда снова будет в силе, при деньгах, или когда она будет уверена, что он искренне этого хочет.

Макс прищурившись, посмотрел на ночной столик. Там лежал его бумажник. Единственное, что он смог спасти, из всего своего добра. В бумажнике была карточка Аудубона. Макс поморщился. Судьба забавно играет нами, сокращая варианты выбора. Бетти сонно пошевелилась, повернувшись в кольце его рук, и уткнулась лицом ему в грудь. Потом вытянулась, прикоснувшись к нему всем обнаженным телом, и Макс судорожно вздохнул. Она, похоже, чувствовала, что он смотрит на нее.

Немного отодвинувшись, Бетти посмотрела Максу в глаза.

– Ты в порядке?

– Да. Наслаждаюсь открывающимся видом, – заверил он.

Ее взволнованный пристальный взгляд говорил, что ответ ее не удовлетворил. Весь вечер она суетилась вокруг него, расчесывала ему волосы, пока он отмокал в горячей ванне, занимавшей угол комнаты. Она засовывала огромные куски пиццы ему в рот, когда он уже лежал в постели, Она втирала в его тело смягчающую подогретую мазь, а потом смягчала его душу нежными сладкими поцелуями.

Теперь Бетти перевернулась на спину, но не отодвинулась от Макса. Она медленно провела кончиками пальцев по его лицу, очерчивая темные круги под глазами.

– Не думай сегодня о случившемся, – нежно сказала она. – Все будет в порядке. Постарайся уснуть.

Он поцеловал кончик ее носа. Бетти изобразила удивление.

– Я и не знала, что выразила приглашение.

– Ты ведь не можешь видеть блеск собственных глаз. Это, определенно, приглашение.

Легким, осторожным движением он пробрался туда, где она была самой нежной и влажной.

– Тебе бы увидеть сейчас свои глаза, – озорно добавил он.

Бетти затрепетала, выгибаясь под его рукой. Ее лицо лучилось признательностью, поразившей его. Ее губы почти беззвучно зашевелились. Займись со мной любовью.

Его рот коснулся ее губ, заглушая неясные звуки, и произнес те же слова. Завтра наступит так скоро. Они не могут терять время. Он молился, чтобы и она это поняла.

Было смешно чувствовать себя такой счастливой. У нее не было дома, мебели и одежды. Все, что у нее осталось, лежало в чемодане в машине ее матери.

Бетти отпила апельсинового сока и улыбнулась сидящему рядом Максу Лучи солнца пробивались через кружевные занавески ресторана, в обеденном зале было тепло и приятно. Чуть больше часа назад Энди уехал на весь день, и сейчас они с Максом были в доме одни. Они пожарили себе яичницу и оладьи на большой промышленной плите. Эту кухню нельзя было назвать романтическим местом, но и она казалась милой после проведенной ими нежной, но бурной ночи.

Макс улыбнулся Бетти в ответ, но в лице его читалась какая-то обреченность. Его левая рука была плотно забинтована, и он уложил ее на стол. Мрачные мысли не покидали его, пока единственная работающая рука боролась с оладьями.

– Не хочешь, чтобы я помогла? – спросила Бетти. – Я могу нарезать оладьи на маленькие кусочки.

Он сухо усмехнулся.

Не надо. Я не собираюсь потом разыскивать их с микроскопом.

Бетти грустно посмотрела на него.

– Твоя самостоятельность очень кстати. Я, возможно, упал, но не умер, – его тон стал издевательским. Он с раздражением вонзил нож в оладьи. – Хочешь услышать и другие крылатые выражения?

Бетти медленно поставила свой сок на стол.

– Макс, я хочу, чтобы ты забрал свои деньги из моего бизнеса. Мы как-нибудь выкрутимся. Мы останемся партнерами…

– Нет. Я не беспомощный инвалид. Тебе эти деньги нужны для производства соуса. Я сам способен нести свой собственный вес. У тебя и так было много проблем со Слоуном Ричардсом. Я не хочу составить ему компанию.