Его нельзя любить. Сводные (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" - Страница 23

Огромные стеклянные двери в кухне, что ведут к бассейну, теперь открыты настежь. Ребята слоняются туда-сюда. Кто-то пританцовывает, кто-то уже занырнул в воду, а кто-то, типа Тима, смотрит на все это отстраненно. Можно сказать, затворнически забравшись в дальний угол комнаты с бутылкой какого-то алкоголя.

Я же пока не определилась, что мне делать. Гирш вообще потерялся из моего поля зрения, не удивлюсь, если кто-то из приехавших девчонок пошел его утешать и залечивать раны.

Выдыхаю. Снова осматриваюсь. Азарин взмахивает рукой, и я уверенно шагаю к нему.

— Ты чего как потеряшка?

— Особо никого не знаю. Долго привыкаю к людям.

Тим едва заметно улыбается и выдвигает для меня стул.

— Спасибо, — присаживаюсь, укладывая локти на стол.

— Пожалуйста, — он склоняет голову вбок. Смотрит на меня при этом как-то странно.

— Что-то не так?

— Нет, просто кое-кого напоминаешь. — Отмахивается и сразу переводит тему: — Что у вас случилось в дороге?

— А Ян разве не рассказал?

— Допустим, нет.

— Ты врешь.

— Неправда. Хочу услышать твою версию.

Я вкратце рассказываю то же самое, что говорила Ире, а потом отхлебываю минералки, которую принесла с собой.

— Суки, — Тим кривит губы и пьет из своей бутылки.

— Почему ты не с ними? — решаю задать волнующий меня вопрос. Он не похож на того, кто может грустить целый вечер в углу. — Не веселишься?

— Нет настроения. — Он кладет телефон на стол, и я неспециально цепляюсь глазами за фото на заставке. Там он в обнимку с красивой блондинкой.

— Это твоя девушка?

— Была, — снова делает глоток алкоголя.

— Была?

— Мы расстались.

— Извини.

— Не связывайся с Яном. — Тим резко поднимается из-за стола. — Ничем хорошим это не закончится.

Азарин вышагивает по лестнице все с той же бутылкой в руке, я же смотрю ему вслед, хлопая глазами. Они все сговорились? Будто я сама не знаю, что Ян — это не тот человек, с кем можно…

Можно что, Ника? Встречаться? Когда ты вообще допустила такую мысль?

Отмахнувшись от назойливых наставлений, решаю, что на сегодня мне хватит любого вида веселья. Лучше тоже пойду наверх. Высплюсь.

В комнате меня не покидает ощущение обреченности, словно кто-то уже все решил за меня, но я даже понять не могу, в каком вопросе. Что решили?

Высвобождаюсь из платья и аккуратно вешаю его на плечики. Спасибо Ире, потому что помимо платья она дала еще и пижаму. Короткие шорты, майка чуть выше пупка.

Переодеваюсь и забираюсь под тонкое одеяло. Кондиционер не включаю, потому что терпеть не могу любой шум, когда сплю.

Глаза слипаются сразу, как только голова касается подушки. Мне уже начинают видеться первые сны, как дверь в комнате распахивается.

Черт! Я же не закрылась изнутри. Похоже, прошлое ничему не учит.

— Здесь занято, — резко принимаю сидячее положение, прижимаясь спиной к изголовью кровати, и прикрываю руками грудь, несмотря на то, что она под майкой.

— Серьезно?

Насмешливый голос Яна ни с каким другим не спутать.

— Зачем ты пришел?

Гирш хлопает дверью. Я слышу щелчок замка, а потом и его шаги. Он надвигается прямо на меня.

— Поспать в тишине.

— Чего?

— У них стены картонные. Ирка с Деней трахаются в соседней комнате, — поясняет, а потом без спроса падает на мою кровать. — Хрен поспишь, блин.

Ян вытягивает из-под головы подушку и кладет ее на свое лицо.

— Все, спокойной ночи.

— Ты издеваешься? Я не собираюсь спать с тобой в одной кровати.

— Тогда вали в мою комнату. Выйдешь, сразу налево и до упора. Последняя дверь.

Я именно так и делаю, вскакиваю с кровати и с топотом несусь туда, куда он меня послал. Правда, когда залетаю внутрь, напарываюсь на целующуюся парочку.

Щеки обдает жаром. Они краснеют. Я смущаюсь и выдаю невнятное:

— Простите.

Суетливо прикрываю за собой дверь и сверкая пятками возвращаюсь обратно к Яну.

— Что-то ты быстро, — его голос из-под подушки звучит приглушенно.

— Там люди.

— М-м-м. Так и скажи, что не можешь без меня уснуть. — Он смеется и перекатывается на бок, обнимая эту дурацкую подушку.

Я на ней точно больше спать не буду.

ПРЕД. ЧАСТЬ

12

ВПЕРЕД

14.2

Немного помявшись в проходе, все же опускаюсь на самый краешек кровати так, чтобы находиться как можно дальше от Гирша. Дыхание перехватывает. Я уверена, что он на меня смотрит. Мельком кошусь в его сторону и вздрагиваю.

Ян разглядывает меня без зазрения совести. Я вижу, как поблескивают его глаза в лунном свете. На удивление, сегодня полная луна. Вот черти и повылазили. Один теперь валяется рядом со мной.

— Закатай губу. Без тебя мне отлично спится, — фыркаю, накрываясь одеялом, а потом набираюсь смелости, чтобы наконец-то лечь. — Я думала, ты найдешь себе развлечение на эту ночь.

— Я и нашел, — он зевает. — Хотел выспаться. Чет не вышло.

Поджимаю губы. Получается, он спал? Поэтому пропал из вида? А я подумала, что его компанию скрасила какая-то девочка.

— Завязывай трястись. Ничего я тебе не сделаю, уже давно бы мог, вообще-то.

— Ну спасибо, — на эмоциях я резко поворачиваюсь на бок, и мы сталкиваемся взглядами.

Ян не улыбается. Так и лежит с подушкой в обнимку. Подтягиваю колени к животу, а потом просовываю ладошку под щеку, как в детстве. Я частенько засыпала именно так. Эта поза дарила мне ощущение защищенности. Да что там, я и сейчас нередко вот так засыпаю.

— Как ты себя чувствуешь? — он спрашивает без какого-либо намека на издевательство. Если бы я знала его чуть хуже, то подумала бы, что он и правда искренне.

— Тебя, видимо, сильно били по голове.

Гирш смеется.

— Видимо, — пожимает плечами, а потом добавляет: — Просто ночь.

— И что?

— Ночью можно то, о чем не думаешь днем.

— Например, о чем? — перехожу на шепот, сжимая в пальцах уголок подушки.

— О том, что я не против с тобой потрахаться. Стресс, все дела…

Все очарование момента тает. Лопается, как стеклянный кокон. Я снова повелась.

— Ты извращенец.

— С чего вдруг? Когда разговоры о сексе стали запретными?

— Я не давала тебе повода все это со мной обсуждать.

— Жаль, — он протяжно вздыхает. — У тебя парень был?

— Не твое дело!

— Значит, не было.

Ян резко перекатывается на спину, утаскивая за собой подушку, теперь она лежит у него на животе.

— Перестань со мной разговаривать. Ты собирался спать, вот и спи.

— Это уже не так интересно, Ни-ка.

— Я понятия не имею, какую игру ты в очередной раз затеял, но…

— Никакую, — Ян не дает мне договорить. Перебивает. — Выдохни. Мы просто разговариваем.

— Хорошо. Если мы просто разговариваем. — Я замолкаю, решаясь, спрашивать или нет. В конечном итоге посылаю к чертям свои заморочки и выпаливаю: — Зачем ты сегодня это сделал? Мог бы просто уехать и решить все свои проблемы. Избавиться от меня, насолить моей маме, своему отцу…

— Потому что ты Глупость и одна не вывезешь. Они тебя сожрут.

— Кто? — Я окончательно теряю нить его повествования. Он не отвечает на мои вопросы, а ввинчивает какие-то отстраненные и обидные ответы.

— Бабка твоя, мамаша и мой отец. Ты удобный проект, Малинина. Тобой можно гордиться и хвастаться, а еще затыкать рот, когда это нужно, и самое идиотское во всем, что даже после всего ты продолжишь их слушать.

— У тебя был шанс все разрушить. Сегодня. Ты мог бы уехать! — я неосознанно повышаю голос, будто требую от него какого-то откровенного признания. Хотя бы зацепку того, за что его можно… Любить? Считать человеком? Я не знаю…

— Я, может, и мудак, но не до такой степени.

Ян поворачивается ко мне спиной, и я замечаю, что он тоже свернулся в своеобразный кокон, прямо как я.

Несколько минут мы лежим молча. Я обдумываю услышанное. Губы трогает улыбка, дыхание сбивается. Темные краски ночи сгущаются еще сильнее. Тело наполняется теплом, которое греет каждый закуток души. Оказывается, мне нужна совсем капля, чтобы проникнуться человеком, каким бы козлом он ни был. Это глупо. Ужасно опрометчиво.