Ржевский 3 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 46

— «Очень тяжёлое и жестокое убийство дочери серьёзного промышленника»… — процедил Ржевский, красноречиво мазнув глазами по свежему трупу и со вздохом возвращаясь к своему занятию.

Всё то время, которое Мадина озвучивала мысли фигуранта, блондин аккуратно писал за ней в свой блокнот. Затем откладывал и снова брался за фигуранта.

— Ты успела увидеть, где они держат похищенную? — смерть чиновника Дмитрия, по большому счёту, за душу не тронула.

В отличие от незапланированных новостей, которые вытащили у градоначальника из головы, начав разматывать ниточку первичных показаний (данных не по своей воле, но более чем правдиво).

— Да. Это совместные родовые земли трёх фамилий, — она назвала, каких именно, и дисциплинированно начертила пальцем по столешнице карту-схему.

Имение Ржевского там же, должен сориентироваться.

— Что-то можно сделать⁈ — бешеные глаза Демидова грозили выкатиться из орбит, а сам он мало был похож на адекватного.

Хорошо хоть речь к нему вернулась.

Наджиб подумала, не бросить ли каст-другой по усиленной схеме, чтобы успокоить с гарантией.

— Можно сделать. И нужно. — Ржевский решительно забрал пистолет у фабриканта стремительным и плавным движением. — М-да уж, рановато этого шлёпнули, — он задумчиво покачался с пятки на носок, глядя на труп. — Это ж только первый цикл контрольных вопросов был, — блондин покосился в свой блокнот. — У меня ещё разговора на полтора часа осталось. Если отрабатывать то, что он уже наговорил, и копнуть поглубже.

— Уходим? — сомнамбулой поинтересовался Демидов.

— Да, сейчас. Виктор Петрович, я вас не виню, но вы больше так не делайте. — Ржевский решительно притянул промышленника к себе, глядя ему в глаза с очень короткой дистанции.

— Да. — Тот смотрел сквозь собеседника равнодушно и, казалось, утратил интерес ко всему.

— Мадина, стирай ему последний час, — проворчал Дима.

— Зачем? — поинтересовалась она не с целью ревизии, а исключительно из любопытства. — Готово.

Демидов захлопал глазами и удивлённо завертел головой по сторонам.

— В случае допроса будет абсолютно искренне верещать, что никого не убивал. Что никакого Растопчина не видел, не помнит и сейчас никого не обманывает.

— Тьфу. Зачем ты это при нём сказал?

На лице фабриканта проступила острейшая работа мысли.

— Блин. Три и этот отрезок, — сплюнул в сторону Ржевский.

— Готово.

Демидов опять с изумлением осмотрелся вокруг.

— СТОП! — опекун решительно накрыл ему лицо ладонью и повёл к двери. — ПО СТОРОНАМ НЕ СМОТРИШЬ! ИДИ РОВНО! Я скажу, когда глаза открывать!

Глава 23

И что делать? Услышанное не радует.

Я раньше не вникал, а оказывается, Растопчины — та фамилия, которая одной из двух столиц уже третью сотню лет заруливает. Здешний — брат того, центрового.

Был.

Рассказал он изрядно. Если коротко, кровь планируется ручьями по всему городу и по Свободной Зоне: кто-то из нынешних Наследников Престола идею местного самоуправления решил скомпрометировать раз и навсегда.

Чёрт, до чего же я не люблю политику… У людишек её намного больше, чем у нас: здесь у их расы, в отличие от родного мира, внешних врагов нет. Ни орков, ни нас, ни ушастых.

Вот человеки и придумали сами себя изводить, больше-то энергию направить некуда.

Я вчера смеялся, «Что делать, когда убивает полиция?». Думал, пошутил удачно.

Сегодня оказалось, что это вовсе и не шутка.

Из здания выхожу в некой прострации и один — Мадина через другой выход повела наружу Демидова. У неё какая-то своя методика ин- и эксфильтрации — сочетание ментала и Нимба Правителя. Она говорит, мне лучше с этой стороны внимание отвлечь, всё равно с гвардейцами ругаться, потом дуэль.

А промышленнику она и мозги по дороге подрихтует, и его людям в плюс-минус адеквате на руки сдаст. Затем будет ждать меня вместе с японками и Барсуковыми.

— Господин Ржевский. — Майор-гвардеец встречает меня на выходе.

О, стражника уже заменили — другое лицо на тумбочке. Наверное, майор и есть его начальник, но спрашивать о таком не будешь.

— Чтоб не откладывать ваш конфликт с моим подчинённым, предлагаю прямо сейчас проследовать на полигон, — продолжает вояка. — Кто ваши секунданты?

Чёрт. А вот это промах. Здесь, в отличие от дома, самому себе секундировать не принято.

Деда попросить, что ли? Так он и старый, и пока доедет.

О. А что если…

— Секунду. — Достаю связной амулет и набираю Шу.

За минуту излагаю суть вопроса, потом спрашиваю:

— Посекундируешь?

— Конечно, — раздаётся запыхавшийся голос из-за спины.

Оказывается, она сразу стартовала из молла сюда. Бежала, слушала на ходу.

— Вот мой секундант, — хлопаю по плечу японку.

Она коротко кланяется майору, не отводя при этом глаз от его переносицы.

— Баба⁈ — удивляется гвардеец.

БАХ! Шу без разговоров бьет его в подбородок.

Он падает на задницу и очумело смотрит на неё снизу вверх.

— Меня зовут Норимацу, Шу. Я не баба, по крайней мере, для вас. Пожалуйста, запомните или можем иначе поговорить.

Вау. А она красивая, когда такая темпераментная. То есть, она и так красивая, особенно жопа, но сейчас… тьху, запутался. Причём тут жопа к темпераменту…

Ударила она не в полную силу, я заметил. Занятно.

И даже в этом контексте она всё равно кланяется. Видать, у их народа поклоны и правда часть коммуникации — дополнение к речи.

— Возможно, кто-то из присутствующих слышал мою фамилию? — напарница по бизнесу повышает голос и смотрит на людей в форме, которых вокруг около десятка.

— Какая, говоришь, фамилия? — престарелый мужик типа моего деда, одетый в штатское, разговаривает слишком громко. — Прости, девица, не расслышал. Не повторишь ли?

— Норимацу. — Шу ещё раз кланяется, теперь персонально пенсионеру.

И как ей только не надоедает.

Старик уважительно кивает, затем долго шепчет на ухо майору. Тот поднимается с асфальта и кланяется сам, уже японке:

— Мои извинения. Я очень плохо ориентируюсь в вашей геральдике и обычаях, не знал, что у вас и женщины наследуют по воинской линии.

— У нас женщины воюют наравне с мужчинами ещё со времён нашествия кочевников, — спокойно роняет японка. — Не все, но многие. Не одну сотню лет как. Ваши извинения приняты.

Дальше они с майором быстро согласовывают условия, поскольку она жёстко проинструктирована мной: двести шагов, оружие известное, уступить можем только в количестве патронов и в штрафе за промах.

В итоге они с гвардейцем сговариваются на том, что в самого себя можно не стрелять.

Ладно. Может, и не стоит этот обычай людишкам импортировать. Они и так себя изрядно изводят, чтобы ещё таким образом популяцию их прореживать.

* * *

Шу Норимацу, на правах клана Золотого Квадрата. Все документы оформлены и выданы владельцу в соответствии с законом, вместе с амулетами. Одиночный абонент сервера Мицубиси.

Когда она бежала сюда, её снедало недоумение: зачем партнёру было нарываться на конфликт самостоятельно?

Да, Ржевские — очень своеобразный род, без подробностей (в тех нюансах и утонуть можно). Но всем давно известно: гордость — это меч. Если будешь размахивать им налево-направо, очень быстро останешься в одиночестве.

Видимо, у народа партнёра по бизнесу свои представления о достоинстве.

Когда она добежала, причины конфликта ей стали понятны в первую же секунду: целый майор, секундант той стороны, знакомство с ней начал не с приветствия, а с оскорблений.

Видимо, Дмитрий их нравы знает и просто упредил.

У неё был соблазн ударить гвардейца не кулаком, а клинком — верный танто находился под рукавом в ножнах и срезал бы голову грубияна начисто, вместе с позвонками. К счастью, она вовремя сообразила, что в этом случае ничем не будет отличаться от Ржевского (убивая налево-направо).